Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)

Это я должен был признать. Мы прошли другие темы. Было важно не включать в книгу те вещи, которые могут вызвать антисемитскую реакцию, по крайней мере, так мы это видели. Мы, например все сошлись на том, что история о поставке лекарств в ЮАР, которые там испытывались на чернокожих африканцах, слишком щекотлива и может нанести по Израилю слишком сильный удар. Эти «Менгеле», которых они посылали в Африку, будут в сознании людей связаны с Государством Израиль, и читатели не поймут, что эту акцию и всех ее участников полностью контролировал Моссад. То же самое мы думали и о прямых связях Моссад с людьми Меира Кахане, с Антидиффамационной Лигой ложи Б'най Брит, с AIPAC и UJA. Что в любом случае должно было быть освещено, так это создаваемые Моссад во всем мире подразделения еврейской самообороны «The Frames» («Рамки безопасности») и организовываемые Моссад молодежные лагеря под названием «Хетс ва-кешет» («Стрела и лук»). Еврейских детей и молодежь на лето привозили в Израиль, чтобы затем, накачав их изрядной дозой воинственного сионизма, отсылать назад как будущих шпионов.

Все согласились с тем, что в книге должны быть названы подлинные имена всех оперативных офицеров-разведчиков, которые уже были демаскированы, то есть тех людей, чьи фотографии я видел в Египте, Иордании и в британском посольстве. Эфраим хотел позаботиться о том, чтобы они не находились на операциях за границей, когда выйдет книга. Так как в книге будут полностью названы их имена и фамилии, они уже не смогут выполнять задания за пределами Израиля, что им самим пойдет на пользу.

– Что же, по-твоему, будет главной заслугой книги? – спросил Эфраим.

– Я думаю, что она продемонстрирует общественности ту поддержку, которую Моссад во всем мире получает от еврейских общин, и то, как он злоупотребляет их доверием. Все были со мной согласны. И все мы были не правы.

После встречи я пошел домой и спрятал составленный мною список так, чтобы Белла не смогла его найти. Она еще была в магазине, который мы открыли на Бэнк-стрит в центре Оттавы, где продавали футболки с придуманными мной рисунками.

На следующий день я отправился по библиотекам и книжным магазинам в поисках имен местных авторов. Я искал человека, который мог бы писать и обладал бы мужеством, чтобы поддержать меня при попытке побороть несправедливость. Я знал, что это будет нелегко. Это должен был быть человек с доброй славой, с чутьем на политику, но не эксперт в мире разведок, чтобы он не попытался подогнать книгу под свои представления о шпионаже. Он должен был жить поблизости, не мог быть евреем, и у него должны были быть время и желание, чтобы работать над этим.

Через несколько кварталов от нашей улицы я нашел в одном книжном магазине книгу под названием «Friends in High Рlaces», рассказывающую о премьер-министре Канады. Автором был местный репортер и парламентский корреспондент Клэр Хой. Я решил позвонить ему и посмотреть, что из этого выйдет. Он согласился встретиться со мной в маленьком кафе на Бэнк-стрит. Когда я рассказал ему, что я собираюсь сделать, он мгновенно загорелся. Я нашел партнера и мог начать портить Моссад жизнь. Мы должны были перейти в атаку, и именно снаружи, ударив в том единственном месте, где Моссад наиболее уязвим, – под светом общественного внимания.

Клэр и я провели почти месяц, готовя первую главу и уточняя план глав книги. Затем мы вышли на одно издательство.

Мы встретились с издательницей Клэра, которая издала его книгу «Друзья на высоких постах» в ее бюро в Торонто. Она отказалась. Я очень занервничал, когда мне стало ясно, что тайна перестает быть тайной. Не было гарантии, что издательница не расскажет кому-то то, что мы ей рассказали. Но если она и рассказала, то кто-то в Моссад это проспал, потому что ничего не произошло.

Клэр и я работали дальше, пока Клэр пытался найти издателя. Это было не так просто, потому что он не мог рассказывать издателю слишком много, и ему нужно было найти кого-то, кто занимался бы этим делом конфиденциально. Нам просто посчастливилось, что мы без проблем вывернулись после этой встречи с его издательницей. В любом случае я нигде в моем окружении или где-то поблизости не обнаружил следов Моссад. Ни Эфраим, ни Ури, которые сидели в штабе Моссад, тоже ничего не слышали.

– Мы договорились с неким господином Нельсоном Дусе, – сказал однажды Хой. – Он принадлежит к издательскому дому «Stoddart» в Торонто и он хороший малый. За это время я лучше познакомился с Клэром Хоем и полностью доверял ему, в чем ни разу не раскаялся. Мы встретились с Нельсоном в ресторане «Hy's» в Оттаве и за большим стеком (который я , собственно, почти не попробовал, потому что все время говорил) и бутылкой доброго французского вина заключили контракт. Клэр и я как авторы должны были поделить гонорар и получить аванс в 80 000 долларов. Нельсон думал, что книга вызовет интерес читателей. У них уже был опыт публикации другой книги о шпионаже, которая хранилась в тайне до публикации, а потом была запрещена британским правительством. Он был уверен, что им удастся провернуть и этот проект.

– Не думаете ли Вы, что можете вызвать у израильтян запрет Вашей книги? – спросил он, когда мы как раз собирались прощаться. Я засмеялся.

– Думаю, что нет, – сказал я. – В конце концов, они чему-то могли бы научиться на опыте англичан. Те своим запретом книги сделали из нее бестселлер!

– Тут Вы абсолютно правы, – сказал Нельсон.

Когда мы в машине ехали домой, мне хотелось визжать от радости. Все проходило великолепно и очень быстро. Я позвонил в Израиль Эфраиму и рассказал ему о встрече. Я почти час стоял в телефонной будке. Так как разговор шел за счет Эфраима, это, должно быть, стоило ему целую кучу денег

Эфраим был согласен с моей оценкой, что они не попытаются остановить выход книги, но пообещал, что придумает что-то, чтобы создать эффект разорвавшейся бомбы, который обратит внимание на новинку. Если это получится, мы добьемся именно того, что мы себе представляли.

Глава 26

Суббота, 2 июля 1988 года

Где-то во второй половине дня зазвонил телефон. Это был Эли. Он звонил из Нью-Йорка и хотел, чтобы я перезвонил ему через час. Этот заранее условленный сигнал означал, что я должен позвонить ему с «чистого» телефона за его счет.

Он не был дружелюбен, как обычно, и я представил себе его резкое лицо с ухмыляющимся взглядом. Он выглядел так, будто смотрел на яркое солнце, даже если он был в полутемном кинозале. До сего момента я считал его приятным человеком, даже шутником, но вся эта история вывела его из равновесия. Хотя он и считал, что мы поступаем правильно, но ему было бы приятнее, как, видимо, и всем нам, чтобы нас оставили в покое и мы ничего об этом не знали.

– Слышал ли ты, что произошло в Лондоне? – спросил он. Он имел в виду, конечно, что англичане совсем недавно вышвырнули из Лондона всю резидентуру Моссад и разоблачили двух из троих присланных из Брюсселя оперативных офицеров. Англичане совершенно открыто поставили полицейских у семи конспиративных квартир Моссад в Лондоне. Даже если они, таким образом, отметили лишь семь из нескольких сотен конспиративных квартир, послание в адрес Моссад было более чем ясным.

Сейчас у Моссад не было возможности узнать, сколько их явок на самом деле выявлено и не подвергаются ли угрозе дальнейшие встречи с «сайанами».

– Да, я слышал об этом, – ответил я. – Как долго продлится, пока они не восстановят резидентуру?

– Это тебя не касается, – сказал Эли.

– Твой тон мне не нравится, – заметил я. – Это чисто дело случая, что я здесь, а ты там. Если бы мы поменялись ролями, мало что изменилось бы.

Он немного помолчал. – Извини меня, если это так прозвучало. Это только потому, что...