Наблюдения, или Любые приказы госпожи

Бормотанье мгновенно прекратилось.

— Продолжай! — громко велела миссус. — Ты говорила про рельсы.

— Да мэм, так вот, если ты оступаешься и падаешь с откоса прямо под поезд, в этом нет ничьей вины. Там следовало бы поставить ограду, это вина путейщиков…

Но я не стала продолжать, поскольку миссус опять принялась разговаривать сама с собой (на сей раз почти шепотом). Я прижалась ухом к двери. Голос звучал вполне явственно, но слов было не разобрать. В какой-то момент мне почудилось мое имя. Миссус шептала, шептала, потом ненадолго умолкала, потом снова шептала и опять умолкала. Такое впечатление, будто слышишь только одного из собеседников, будто она разговаривает с каким-то человеком в комнате, чьи ответы не долетают до твоего слуха.

От этой догадки по спине у меня поползли мурашки. В коридоре было холодно, но задрожала я вовсе не от холода. Обмирая от страха при мысли, что я могу там увидеть, я опустилась на колени и прильнула глазом к замочной скважине. Я опять увидела тусклый свет лампы и очертания мебели — значит миссус отошла от двери. Я посмотрела в одну сторону, в другую, но миссус нигде не увидела. Однако приглушенное бормотанье, перемежаемое паузами, продолжалось где-то совсем рядом.

— Кто там, мэм? — громко спросила я. — Кто там с вами?

Шепот моментально прекратился. Послышался шорох, шелест, потом замочную скважину опять заслонила тень. Из скважины опять дунуло холодом, прямо мне в глаз, и он заслезился. Я вздрогнула и отпрянула от двери, вытирая глаз.

— Что ты сказала, Бесси?

— С кем вы разговариваете, мэм? Кто там с вами?

Она рассмеялась.

— Здесь разговариваешь одна только ты, Бесси. Скажи, ты ушиблась, когда упала с откоса?

— Э… нет, мэм, нисколько.

— Слава богу. Мне бы не хотелось, чтобы ты пострадала. Но я не понимаю, почему ты раздуваешь из этого такую историю. Ты оступилась, упала и увидела рельсы. Невелик повод для причитаний, право слово. Ты меня удивляешь. Обычно твои рассказы более занимательны, Бесси, или более содержательны.

Я ожидала совсем не такою ответа. Похоже, миссус еще не увидела связи между моей прогулкой и последней прогулкой Норы. Я попыталась еще раз.

— Мэм? Вы знаете тропу, о которой я говорю? Через поля на север?

В следующий миг мне почудилось, будто миссус отошла от двери, потом что-то тихо скрипнуло, верно матрацные пружины. Я решила, что она села на кровать, и снова приникла к замочной скважине. Поначалу я, как и прежде, видела только неясные очертания мебели, слабо освещенной лампой. Потом вдруг словно ниоткуда передо мной появился глаз, полный злобы и жестокости глаз, который смотрел, казалось, в самую мою душу.

Я с визгом отпрянула от двери и грохнулась вверх ногами на пол у противоположной стены коридора, крепко ударившись о нее затылком. В тот же миг я услышала, как распахнулась передняя дверь. Порыв ледяного сквозняка пронесся вверх по лестнице и задул свечу, и я снова истошно завизжала. В холле раздались зычные крики, потом по ступенькам загромыхали частые шаги. На потолке заметались тени, и мгновение спустя на лестничную площадку выбежали господин Джеймс и доктор с лампами в руках. Завидев меня на полу в коридоре, они в недоумении остановились.

— Что здесь происходит, черт подери? — проорал господин Джеймс.

Вместо ответа я указала на запертую дверь. Даже в своем ошеломленном состоянии я обратила внимание на два обстоятельства: что господин Джеймс от потрясения опять заговорил вопросами и что рука у меня ходит ходуном, словно у немощной старухи.

— Сэр! — выкрикнула я. — Мне кажется, в комнате миссус находится еще кто-то!

— Что? — завопил хозяин. — Кто? Возможно ли такое?

Так много вопросов! Но я не могла ответить ни на один из них, поскольку боялась признаться хозяину, о чем я думаю. Я просто мотала головой и дрожала всем телом. С раздраженным возгласом господин Джеймс стремительно подошел к двери и достал из кармана ключ. Доктор задержался подле меня, чтобы помочь мне подняться с пола, потом проследовал дальше. Через пару секунд господин Джеймс широко распахнул дверь, и мужчины ворвались в комнату. Я прокралась за ними следом, еле переставляя ноги от страха.

Все в комнате выглядело вполне мирно, если не считать господина Джеймса и доктора, которые стояли там, тяжело дыша и мрачно озираясь по сторонам. Миссус сидела в постели в накинутой на плечи шали, с шитьем в руках. Она отвлеклась от работы и с легким изумлением смотрела на двух мужчин. Кроме нее и нас, в комнате никого не было.

— Джентльмены, — промолвила миссус. — В чем, собственно, дело?

17

Зловещая новость

Господин Джеймс и доктор быстро обшарили комнату, но никого не нашли. Между тем миссус сидела в кровати, явно озадаченная бурным вторжением мужчин. Пока они переворачивали там все вверх дном, я пыталась поймать взгляд миссус, но она упорно отводила глаза в сторону, покуда господин Джеймс не велел мне ступать вниз и заняться ужином. Тогда, незаметно для мужчин (стоявших спиной к ней), миссус подмигнула мне и заговорщицки прижала палец к губам, каковой жест оставил меня в глубоком недоумении.

Я уже собиралась подавать ужин, когда двое джентльменов навестили меня в кухне. Они затворили дверь и засыпали меня вопросами. Кто выиграл дерби в 46 году? Как называется столица Испании? Если шесть человек выроют канаву за три часа… Да нет, конечно. Они хотели знать, с чего я взяла, что в спальне миссус находится еще кто-то. Почему я завизжала и упала? И вообще что я делала у двери? Я сказала, что поднялась наверх проверить, все ли в порядке с миссус. Потом рассказала про шепот, доносившийся из-за двери. И про глаз, появившийся в замочной скважине. Но все как об стенку горох, они и слышать ничего не желали. Шепот — так это просто госпожа разговаривала сама с собой. И это ееглаз я видела в замочной скважине. Либо он примерещился мне в полумраке.

— Но я же слышала, как миссус отошла от двери и села на кровать, — возразила я.

— Она вернулась, — сказал доктор, — незаметно для тебя. А возможно, она и вовсе не отходила от двери и просто заглянула в замочную скважину.

Они оба мрачно уставились на меня. Я-то знала, что я видела. Но я не хотела испытывать их терпение, они и так серчали на меня за поднятый переполох.

— Прошу прощения, сэр, — сказал я. — Должно быть я ошиблась.

Да черта с два я ошиблась!

Господин Джеймс кивнул.

— Хорошо, Бесси. Но впредь будь поосторожнее. Именно такое твое поведение неминуемо приведет госпожу в нервическое возбуждение. Если она будет думать, что ты видишь призрака, она окончательно поверит в реальность своих галлюцинаций. Полагаю, ваше с ней общение следует строго ограничить до поры. Когда соберешь ужин для нее, принеси поднос в кабинет. Один из нас отнесет его наверх.

Я чуть не померла от расстройства, что меня отлучают от миссус. Но у меня не было выбора. Я собрала для нее поесть, но поднос к ней в комнату отнес хозяин. Двое джентльменов быстро проглотили ужин и опять удалились в кабинет, однако долго там не задержались — я еще убирала со стола в столовой зале, когда увидела, как они поднимаются наверх с пакетами, привезенными мной из аптеки. Они собирались напичкать миссус лекарствами. Мысль об Арабелле, одурманенной наркотиками, словно какой-нибудь китаец, и запертой в комнате, была для меня что нож в печенку, я страдальчески смотрела вслед мужчинам и настолько забылась, что скинула остатки еды с тарелки не на блюдо, а на скатерть.

Я все еще пыталась отчистить чертово пятно, когда они спустились вниз. С минуту они разговаривали в холле, потом доктор ушел, напоследок пообещав зайти завтра утром. Я услышала, как передняя дверь закрывается и хозяин задвигает засовы. Если у меня достанет наглости высказаться — сейчас самое время. Я бросила тряпку, выбежала из кухни и влетела в холл, когда господин Джеймс уже заходил в кабинет.

— Сэр! — выпалила я.

Он обернулся, удивленно приподняв брови. Господи Исусе у меня сердце чуть не в глотке прыгало. Но я заставила себя продолжить: