Павел I (гроссмейстер мальтийского ордена)

– восторженно декламировал он. – В суть вещей можно проникнуть лишь духом, и обстоит дело так потому, что суть любой вещи – божественна. Бог – сердцевина любой вещи: если Бог лишь на мгновение оставляет попечение над вещью, она обращается в ничто, истлев мгновенным огнем. Творческое начало космического процесса, создающее и поддерживающее наш мир, именуется Fohat, властитель Огненного Тумана, – но также Бальдр, изначальный свет, умирающий и возрождающийся на переломе зимней стужи.

Суть вещей проявляется вовне часто весьма неожиданным способом. Есть камень, на изломах которого, как на скрижалях Божиих, проступают явственные знаки письма15*Пегматит, или «письменный гранит»; узоры, напоминающие буквы, образованы крупными кристаллами шпатов и слюды.*. Но знаете ли вы, что и кристаллы сами суть не что иное, как сгустившийся в вещество потаенный смысл прежде них, от века существовавших рун? «Im Anfang war das Wort...»16*В начале было Слово. См.: Иоанн, 1:1.*, и руна hagel есть не что иное как монограмма Христа, – но также таинственное Feuerquirl*Огненный вихрь (нем.).*, олицетворение Бальдра, огненное колесо, вращением коего космос приведен в движение. Другим изображением Feuerquirl является руна gibor, или свастика, а последняя может быть получена из двух sig-рун, наложенных с поворотом друг на друга...

Павел скептически отнесся к этим излияниям, заметив, что вариантов толкования рун может быть столько же, сколько есть умов; что нет нужды выдумывать Fohat, когда есть Архитектон Вселенной; и что красоту природы лучше переживать в сердце, но словесные описания не только не помогают этому, но и способны разрушить истинность переживания, подобно тому как ничего не стоят бумажки-ассигнации, выпущенные вместо полновесной золотой монеты.

– Руны – духовное, небесное воплощение Feuerquirl, – ничуть не смутившись, продолжал Фридрих-Вильгельм. – Земным его воплощением является чаша Graal, средоточие вселенского огня. Грааль – тот сосуд, из которого Иисус в последний раз на Земле пил «вино нового завета», – разглагольствовал он. – В сей же сосуд Иосиф Аримафейский собрал капли крови распятого Христа, как о том не только Роберт де Борн трактует, но и апокрифическое Евангелие от Никодима сообщает. Рыцари, отвоевав Святую Землю, нашли эту чашу и создали орден рыцарей Грааля – для защиты угнетенной невинности. Грааль, скрытый на священной горе Монсальват, давал им волшебную силу, позволявшую справляться даже со злым волшебством. Однако они должны были молчать о принадлежности к ордену: открыв свое тайное имя, они теряли силу... Это – истина: в Вестминстерском аббатстве показывают печать короля Артура, гробница которого находится в Гластонберийском монастыре. Англия – страна священных чудес... В Дуврском замке можно увидеть череп Гавейна и плащ Кардока, в Винчестере – Круглый Стол (для того круглый, чтобы исключить неравенство), за которым собирались рыцари, Ланселотов меч...

– Трувер Кретьен де Труа о сем также повествует захватывающе, – вставил Павел. Разговор все более увлекал его.

– Хоть никто и не знает, где находится Монсальват, – заторопился Фридрих-Вильгельм, не желая, чтобы перебивали его заветные мысли, – но я думаю – во Франконии... Не та ли сие гора Kyffh колдунья Кундри – это Рисильда Злая; сам Парсифаль звался Luitward von Vercell и был канцлером при франкском дворе; а злой волшебник Клингзор – это человек дурной репутации из Капуи Ландульф, связанный с сицилийскими арабами и приносивший в нечистых своих опытах человеческие жертвы... Но замечательнее всего сама Чаша, символизирующая еще и женское лоно, также воплощающее огонь Вселенной. Царь-жрец, приблизившийся к сему сосуду вечности для Служения, не должен ли и сам чистотою крови обладать... Читали ли вы Годфрида фон Страсбурга? Его «Тристана и Изольду»? А Гартманна фон дер Ау?

*17 Мифологическое понятие.*

*18 Сложный каламбур: Held – герой, но Hell – ад (нем.).*

– Долг повиновения и уважения по отношению к даме сердца, как существу более высокому, благородная верность единственной избраннице, – загорелся Павел, услыхав слова «Тристан и Изольда», – поклонение идеалу женщины независимо ни от каких обстоятельств, – вот высшее, что дало нам рыцарство! Принести sacramenitum fidelitas promittitur19*Присяга на верность.* даме сердца и всю жизнь сохранять ей верность; защищать повсеместно слабых и обиженных – что может быть выше в этой жизни?!

Бедняжка, он любит и до конца жизни будет любить свою Вильгельмину, погибшую и погребенную, падшую и оскверненную Разумовским, – но все живую и невинную для него. Он не мог забыть, как влажно и горячо вспыхивали порой ее глаза на радостно обращенном к нему лице, не мог забыть ее искренних поцелуев – Боже мой, таких редких!..

– Les marriages se font dans les cieux*Браки заключаются на небесах (франц.).*, – пробормотал Павел, чувствуя, как начинает щемить в груди тоска по Вильгельмине...

– Но в еще большей степени на небесах надлежит искать ключи наших судеб дальнейших, – подхватил Фридрих-Вильгельм. – И небеса не закрыты от того, кто знает пути к сверхнатуральному состоянию, в коем являет Бог людям, его достигшим, великую милость и чрезвычайные дарования! В сем состоянии ощутить можно не токмо соприкосновенность мирам иным, но и присутствие Святого Духа и самих ангелов Божиих. Толико благости Божией человек в сем состоянии вкусить может, что и от тварной оболочки ощутит себя освобожденным, понеже во Христа преобратился и суть один дух с ним, и блаженно в Боге пребывает...

– Ах, полноте, пожалуйста, – с досадой заметил Павел. – Я вовсе не то имел в виду...

Против культа женщины Фридрих-Вильгельм не возражал:

– Женщину воспевали Генрих фон Морунген, Вальтер фон дер Фогельвейде, Нейдгарт фон Рейенталь, граф Гуго Монфорский...

Ehret die Frauen, sie flechten und weben

Himmlische Rosen ist irdische Leben!

*Женщинам слава! Искусно вплетая

В жизнь эту розы небесного рая

Узы любви они сладостно вьют (нем.).

Шиллер. Достоинство женщины. Пер. Т.Спендиаровой.*

И вот отчего Ich trinke gern aus dem frischen Quell3*Я охотно пью из свежего источника (нем.).*. Но amour aux dames, honneur aux braves20!*Любовь – дамам, честь – храбрецам! (франц.).* Слышите ли вы еще один мотив – возможно, это лейтмотив! – в извечной мелодии рыцарства? – загадочно спросил он. – Это идея национальной чести!

Культ женщины, считал он, должен быть дополнен другим культом – культом расы и крови:

– Традиция сострадания ко всем без исключения слабым и несчастным весьма сомнительна. Разве Господь не призывает ab hoedis scindere oves21?*Отделять овец от козлищ (Матф., 25:32).* Ибо несчастие сплошь и рядом не что иное, как наказание за собственный грех, а таковых сам Господь неоднократно22*Семь раз: Матф., 8:12; 13:42, 50; 22:13; 24:51; 25:30; Лк., 13:28.* предписывает исторгнуть в тьму внешнюю, где будет плач и скрежет зубов! Но что сей грех представляет собою? Солгу ли, если выскажу v вторично же он сочетался с земной, из ребра его соделанной Евой, и тем обрек порожденные поколения на ущербность.

Божественное начало в меньшей мере проявляется в камне, чем в дереве; в дереве – в меньшей мере, нежели в животном; и в животном в меньшей мере, чем в человеке, размышляющем о прошедшем и будущем, постигающем цели природы, исправляющим своей работой и изобретательностью несовершенства этой последней и бесконечно себя совершенствующем. Но, признав сие разделение, не должны ли мы и среди самих людей ввести дифференциацию? Есть люди и люди, и одни пребывают на нижних ступенях лестницы, ведущей в храм Мудрости, а иные, несравненно более совершенные, умные, прекрасные, нежели остальные, – имеют право входить в Храм; но и здесь к алтарю допущен лишь первосвященник...