К последнему морю (др. изд.)

- Что это такое? Шутки джиннов?.. Только в садах аллаха бывают такие золотые дворцы! Или здесь, в пустыне, выстроил для себя сказочный дворец могучий Ифрит...* Кто может жить в таком доме?

И все ждали, что скажет и что решит старейший глава рода, мудрый прадед, и нетерпеливо посматривали на него. А Нурали Човдур, в большой белой чалме, в выгоревшем на солнце шерстяном плаще, положив поперек седла посох со стертым от времени серебряным набалдашником, безмолвно ехал на старом сивом, с красными крапинками, жеребце и все еще, точно себе на доверяя, всматривался слезящимися глазами в сторону невиданного за его долгий век сказочного золотого дворца.

Наконец Човдур натянул поводья. Крики остановили весь караван. Сыновья и внуки подбежали и обступили непогрешимого вождя племени. Ветер играл его белой бородой, а хриплый голос тихо шептал полные горя слова:

- Настали новые, тяжелые времена!.. Все, что видим кругом, нам не на радость! Если же такова воля всевидящего и всезнающего, то мы должны со всем усердием выйти из солончака тягостных бедствий на верную тропу спасения. Здесь же нас поджидает гибель.... На наших древних пастбищах уже пасутся чужие табуны!... Наши гордые женщины будут опозорены, стада угнаны, любимые дети, вся наша надежда, будут увезены и проданы в чужие страны!.. Скорее гоните скот в дальние степи к Большому камню...* Прочь от этого страшного места, от жестоких, безжалостных мунгалов! Гроза разгневанного аллаха пригнала этих диких воинов издалека, от восхода солнца, на наши исконные дедовские земли. Скорее прочь отсюда!.. А будет ли там лучше?.. Тучи сгущаются на нашем пути. О, какие времена! - И Нурали Човдур со стоном поднял к небу руку с посохом, бормотал молитвы, колотил пятками кавушей* бока сивого старого жеребца и со слезами просил далекого аллаха пощадить и сохранить его сыновей, внуков и правнуков.

Глава третья. МОНГОЛЬСКИЙ КАРАУЛ

Курчавый негритенок Саид, висевший на перекладине передней мачты, с визгом соскользнул вниз и опрометью пронесся по палубе.

- Ислам-ага! Перед нами прикатившийся на колесах город и золотой дом!

- Ты, видно, расшиб о камень свою пустую голову! Ты во сне увидел город! Где он? Где он?

- Мальчишка прав! - вмешался молодой матрос, стоявший у руля. - Перед нами новый татарский город, подвижной страшный город, катящийся на колесах по степи.

- Я его не вижу! - Корабельщик протер глаза широким рукавом синей рубахи. - Все вы бредите, как пьяные, попав в этот болотный туман.

- Посмотри туда, ага! - твердил негритенок и подпрыгивал на месте. - Видишь, там, где холмы, стоит светящийся дом.

- Вижу. Это горят костры.

- Это совсем не костры! Это дом, сделанный из чистого золота. Он переливается в лучах солнца, как огонь.

- Да что ты врешь, лягушонок! Как может здесь, среди дикой степи, вырасти дом из золота?

- Это западня разбойников пустыни, - возражал матрос. - Они подстерегают паломников, едущих в святую Мекку. Здесь они их ограбят, а тела выбросят в реку.

Полуголые, прикованные к скамьям рабы, забыв о веслах, цеплялись за борт, жадно всматриваясь в даль, где золотистая постройка продолжала светиться огнями.

- Дом из чистого золота! - хриплыми, грубыми голосами кричали гребцы и рвались с цепей. - Если отломать кусок, то каждый из нас купит себе свободу. Пойдем ломать этот золотой дом, подаренный нам аллахом!

- Это город! Я сказал правду! Это город! - продолжал радоваться и прыгать негритенок. - Ислам-ага! Ты обещал серебряный дирхем тому, кто первый увидит стены татарского города. Я его увидел, давай мне скорей дирхем!

- По местам, за весла! - заревел корабельщик.

Надсмотрщик хлестал длинной плетью по голым спинам гребцов. Рыча и вопя от боли, они быстро уселись по скамьям и вцепились в весла.

- Может быть, это мазар*, - сердился корабельщик. - Это всего только одна постройка, возведенная каким-нибудь степным ханом над могилой своего предка... Это мазар, могила! Но это еще не город! Где же мечети? Где медресе? Где, наконец, бани и лавки купцов? Где дома жителей? Какой же это город! Не видать тебе, поросенок, серебряного дирхема!

- Да, это татарский город на колесах! - уверенно сказал рулевой. - Здесь новая столица страшного непобедимого племени, пришедшего с востока на ужас всем народам. Они живут в шатрах на колесах, и их город то кочует здесь, то уходит в степь, где ищет лучших пастбищ для скота. А в этом золотом доме живет их главный каган, у которого голова величиной с большой котел. Одним взглядом раскосых глаз он останавливает и опрокидывает каждого, кто осмелится подойти к нему близко...

- Налегайте сильнее на весла! Вперед! - сердился корабельщик. - Надсмотрщик, бей их, ленивых скотов!

Гребцы, с блестящими потными плечами, старались изо всех сил. Двухмачтовый красавец корабль с крутыми бортами медленно подвигался вперед, .против сильного течения многоводной реки. Матросы по обе стороны корабля длинными тонкими шестами измеряли глубину.

- Мель! Корабль царапает дно!..

- Бросай якоря! - крикнул корабельщик.

Два якоря плеснули по воде, канаты натянулись, и вода закипела у бортов. Течение реки проносило холодные валы и на них вертевшиеся соломинки и зеленые ветки. Берег, заросший высоким камышом, был недалеко. На равнине показались всадники в долгополых шубах и остроконечных меховых колпаках. Они повернули к реке, въехали в воду и остановились на отмели, потрясая короткими копьями, выкрикивая непонятные слова. Глубокие промоины мешали им приблизиться к кораблю. Темные безбородые лица, и молодые и старые, обожжены ветром и зноем. Коротконогие кони с толстыми шеями и длинными гривами храпели и фыркали, обнюхивая быстро проносившуюся воду.

Из толпы всадников выделился старик в желтом полосатом халате. Голову покрывал парчовый колпак с широкой лисьей опушкой. Старик въехал в воду и кричал то по-персидски, то по-арабски, то по-кипчакски:*

- Кто вы? Откуда прибыли? Чей это парусник? Что пригнало вас сюда? Что везете? Отвечайте! Я терджуман - переводчик - великого завоевателя вселенной.

Рулевой, повидавший разные страны, отвечал по-кипчакски:

- Это корабль почтенного купца Ислам-аги из "Железных ворот"*. Он везет чрезвычайного, важного посла его святейшества халифа багдадского. А вы кто такие?.. Далеко ли отсюда подножие трона великого Покорителя вселенной? Владелец корабля хочет поцеловать перед ним пыль ковра и поднести ценные дары.

Старый переводчик, погрузившись в воду до стремян, сердито кричал:

- Спускайте лодку! Переезжайте на берег! Покажите фирман с разрешением въезда на землю монгольского царства.

Другие всадники подхватили:

- Покажите, что вы привезли для воинов джихангира?* Корабельщик Ислам-ага дрожащими губами вполголоса давал матросам спешные приказания:

- Прячьте в трюм все, что можно! Закрывайте люки!

Из густых береговых камышей выползла узкая просмоленная лодка. В ней сидели вооруженные татарские воины. Они уцепились за борта корабля копьями с крюками и, закинув веревочные лестницы, взобрались на палубу. Татары быстро разбежались по всему кораблю и стали переворачивать мешки, вспарывали их кривыми ножами, волокли в одну кучу шубы и прочую одежду и тюки с финиками и сушеным виноградом.

Разбуженные шумом, из трюма поднялись на палубу несколько путников. Жмурясь от ярких лучей солнца, они со страхом наблюдали за перебегавшими по кораблю неведомыми странными воинами.

Молодой арабский посол стоял близ мачты, положив ладонь на рукоять кинжала, засунутого за матерчатый широкий пояс. Он имел гордый и бесстрашный вид. Позади него стоял рыжебородый писарь, держа в руках ковровый мешок и большую священную книгу.

Два татарских воина, подойдя бесшумно сзади, попытались стащить с арабского посла кафтан. Он легко отбросил воинов и, выхватив кинжал, стал отбиваться.

На корабль взобрался по веревочной лестнице благообразный старый терджуман. Величественным жестом он приветствовал корабельщика и уверенным голосом человека, знающего, что все им сказанное непогрешимо, громко воскликнул: