Идущие на смерть

По краям сети ретиария были прикреплены небольшие свинцовые грузила, чтобы брошенная сеть раскрывалась, образуя круг. Подобные сети используются рыбаками в различных уголках мира и сегодня. Если ретиарию удавалось поймать секутора в сеть, он без труда мог заставить потерять равновесие тяжеловооруженного воина, а затем убить его, поверженного на землю, трезубцем. Ретиарий всегда имел преимущество в этих поединках, и, даже когда в роли секутора выступал опытный гладиатор, ставки делались пять к трем на ретиария. Фламма не имел понятия, как секутор должен вести бой, а его противник был весьма опытным бойцом. На ретиария ставили пятьдесят к одному, и никто не хотел ставить на секутора.

Когда Фламма появился на арене в одеянии галла, толпа встретила его свистом. Зрители знали, что он бунтовщик и плохой секутор, и от него не ожидали интересного боя. Фламма был простым парнем. Он был сломлен военным судом и приговором. И теперь, когда он увидел, что все против него, он бросил меч и сел, ожидая, что ретиарий прикончит его. Толпа, поняв, что ее обманули, разразилась криками: «Ах ты, цыпленок! Чего ты трусишь? Почему ты не хочешь умереть достойно? Дайте ему плетей! Поддайте ему жару!» Дело в том, что не желавших сражаться гладиаторов били плетьми и подталкивали к противнику раскаленными железными прутьями. Все воины его когорты смотрели на него. Они встали со своих мест и криками ободряли его. Когда Фламма услышал знакомые голоса, он поднял меч и закричал: «Хорошо, ребята, я сделаю все, что смогу, чтобы не посрамить нашей когорты». Ретиарий прохаживался по арене, отвешивая поклоны и назначая хорошеньким девушкам свидания после боя. Он приготовил сеть к броску и пошел на противника.

Приближаясь к Фламме, ретиарий запел традиционную песенку Ретиариев: «Я ловлю не тебя, я ловлю рыбу. Почему ты убегаешь от меня, галл?» Одновременно он делал сетью пробные броски. Затем ретиарий сделал вид, что споткнулся и падает, надеясь ввести Фламму в заблуждение. Когда это не удалось, он стал приплясывать вокруг тяжеловооруженного солдата, называя его трусом и вызывая на бой, но у Фламмы было достаточно здравого смысла, чтобы не поддаться на эту провокацию и не изнурить себя в преследовании подвижного ретиария. Он стоял на месте, вынуждая своего противника приблизиться к нему.

Ретиарий кружил вокруг Фламмы, держа сеть за один конец, а другой бросая Фламме под ноги, надеясь, что длинная сеть обовьется вокруг ног секутора. Затем он неожиданно изменил тактику и бросил сеть на Фламму сверху. Фламма отбил сеть щитом, но одно из свинцовых грузил ударило его по левому глазу и частично ослепило его. Воспользовавшись этим, ретиарий бросился вперед и выбил трезубцем меч из рук секутора. Оба гладиатора кинулись к мечу, но более подвижный ретиарий схватил меч первым и забросил его на трибуны. Затем он развернулся, чтобы прикончить безоружного противника.

Казалось, Фламме пришел конец. Но ретиарий сделал ошибку, когда увлекшись, начал демонстрировать эффектные броски сетью. Фламме удалось ударить по трезубцу и выбить его из рук ретиария. Ретиарий повернулся, чтобы поднять его, но Фламма успел схватить противника за тунику. Когда ретиарий упал на колени, Фламма ударил его краем щита и убил.

Но неожиданная победа не помогла Фламме. Император дал знак выйти следующему ретиарию на бой с Фламмой. Но здесь Фортуна улыбнулась обреченному секутору. Фламму в казармах называли «голец», поскольку у гольца, как и у полосатой зубатки, есть усы, а Фламма носил колючую бороду. Солдаты на трибунах кричали: «Вперед, голец!» Как только толпа поняла, что Фламма действительно хочет драться, все присоединились к крикам его бывших товарищей по когорте. Когда «голец» убил «рыбака», это показалось зрителям такой прекрасной шуткой, что они потребовали пощадить Фламму. Очень немногие императоры осмеливались игнорировать волю народа в цирке. Часто, к негодованию судей, самые отпетые бандиты и жестокие убийцы спасались таким образом. Императору ничего не оставалось, как выполнить желание зрителей, и Фламму послали в школу гладиаторов изучать новое ремесло.

В то время (около 10 года н. э. при Августе Цезаре) в Италии было четыре крупных школы гладиаторов: Большая школа, школа Галлов, школа Даков и школа Бестиариев, т. е. гладиаторов, сражавшихся с дикими животными. Позднее возникли десятки небольших школ, которые содержались на средства богатых поклонников гладиаторских боев, подобно тому как сейчас богатые люди имеют свои конюшни скаковых лошадей. Фламму послали в Большую школу в Риме. Никаких следов от этой школы не осталось. Зато школа гладиаторов в Помпеях сохранилась в хорошем состоянии. Описание школы в Помпеях даст читателю представление о Большой школе в Риме. Только надо иметь в виду, что Большая школа в Риме была гораздо больше школы в Помпеях.

Школа гладиаторов представляла собой прямоугольное здание 170 на 140 футов, с открытым двором в середине для упражнений гладиаторов. Вокруг двора шла галерея, куда выходили маленькие комнатки, что очень походило на католический монастырь. Эти каморки были размером 10 на 12 футов, и в каждой жил один гладиатор. При школе также были кухня, госпиталь, арсенал, помещения для тренеров и стражи и даже кладбище. Была там и тюрьма с кандалами, железными клеймами и плетьми. В тюрьме имелся карцер, в котором потолок был таким низким, что человек не мог даже сидеть, а само помещение — таким коротким, что нельзя было вытянуть ноги. В помпейской тюрьме были найдены останки четырех гладиаторов, которые не смогли выбраться оттуда во время извержения Везувия, когда Помпеи были покрыты пеплом и потоками лавы. Школа была собственностью крупного организатора игр, но фактически ею управлял гладиатор-ветеран, знавший все тонкости своего ремесла. Такие тренеры назывались ланистами.

Гладиаторов стерегли очень строго. Римляне никогда не забывали тот урок, который они получили в 72 году до н. э., когда гладиатор по имени Спартак с 70-ю своими товарищами убежал из школы и нашел убежище в кратере Везувия. Поскольку все эти люди были профессиональными бойцами, то заставить их покинуть кратер оказалось сложной задачей. К ним присоединились беглые рабы, шайки грабителей и недовольные крестьяне. Под предводительством Спартака эта шайка находящихся вне закона людей разбила двух римских полководцев и захватила всю южную Италию. Они чуть не захватили Рим, но в конце концов были уничтожены легионами, вызванными с границы.

Поступая в школу, Фламма дал клятву: «Если я не выполню приказа, пусть меня секут розгами, жгут огнем или убьют железом». Затем ему дали каморку, предыдущий обитатель которой был убит во время последних игр.

В каморке была каменная лежанка, на которую был брошен набитый соломой матрац, а в стене была ниша, где гладиатор мог хранить фигурки богов, которых он почитал. Больше никаких предметов в каморке не было. На стенах были нацарапаны имена девушек и их адреса, рисунки обнаженных женщин, надписи вроде: «Здесь был Сабин», молитвы различным богам, саркастические замечания о хозяине школы и даты боев. В Помпеях такие надписи и рисунки сохранились до сих пор. Здесь были и примитивные изображения гладиаторских боев: секутор, запутавшийся в сети, но тем не менее поражающий ретиария свои мечом, и бои между различными типами гладиаторов. На одной фигурке было нацарапано: «Бебрикс, 20 побед», на другой: «Нобилиор, 11 побед». Нобилиор был изображен поверженным, с поднятым вверх большим пальцем левой руки: он молил о пощаде. Под его изображением стоял особый знак е, что значит «убит».

Уравновешенный по натуре и привыкший к железной дисциплине, Фламма довольно быстро приспособился к жизни в школе гладиаторов. Но так было далеко не со всеми. Казармы гладиаторов днем и ночью патрулировались, чтобы предотвратить возможные самоубийства. Но некоторым гладиаторам удавалось перехитрить стражу. Один из них по пути в школу сунул голову во вращающееся колесо повозки и сломал себе шею. Другой разбил на мелкие кусочки кувшин, в котором ему давали воду, и проглотил их. Фламма искренне не мог понять этих людей. Пища была сытная, постель удобная, раз в неделю приводили девиц. Выступать на арене он должен был примерно 20 раз в год. И не было, как в армии, изнурительных маршей и долгих кампаний, не грозила опасность попасть в засаду. Откровенно говоря, Фламме никогда не было так хорошо.