Хей, Осман!

   - Я не знаю, что мне делать! Но как возможно говорить о Боге, будто о любви к женщине? Такие речи надо определять как большой грех!

   - Ты произнёс: «Я не знаю, что мне делать!»; и я вспомнил ещё свои слова о странствиях человеческой души:

Осман замотал головой, чёрные косы забились на груди:

   - Нет, нет! Это не по мне. Ты говоришь о любви к женщине, говоришь о том, что надо пить вино... Женщина в твоих словах обожествлена. Но разве у язычников-многобожников не так?..

   - Мы хотим прийти к Божественной сути через нарушение запретов. Это нарушение - одна из разновидностей поиска... Поэтому мы решаемся пить вино и даже вести недостойную правоверных жизнь...

   - Это всё слишком мудрено для моего простого разума! Если вы решаетесь вести недостойную жизнь, то чем же вы отличаетесь, прости меня, от неверных, которые всегда ведут недостойную жизнь? И то, неверные также ведь ищут Бога, строят монастыри, отказываются от женщин и вина...

   - Мы нарушаем запреты Бога, чтобы прийти к нему...

   - Вы испытываете Его? Вы полагаете, Он не накажет вас?

   - Конечно же, нет, не накажет! Зачем Он станет наказывать своих верных?

   - Не понимаю! Нет, не понимаю! Мудрено для меня... Я хочу простой веры. Ведь ты сам говорил, что старый имам учил меня верно?..

   - Да, он учил тебя верно.

   - Я хочу верить так, как он научил меня.

   - Разве тебе возбраняется верить так, как учил тебя старый имам? Кто запрещает тебе это?

   - Никто! Но твои слова тревожат меня и я не могу верить просто!

   - Не слушай меня.

   - Где же честность? Твои речи соблазнительны, я не могу не слушать...

   - А я заставлял тебя?

   - Нет.

   - Я виноват перед тобой?

   - Нет.

   - Стало быть, мы завершаем нашу беседу.

   - Нет... Я не хотел бы завершить общение с тобой так скоро! Твоё учение не понятно мне, но оно красиво; и я понял, что оно пригодно для умов утончённых и обретающихся в поиске; не подобных моему простому уму!

   - Твой ли ум - не ищущий!

   - Ты и сам знаешь, что мой поиск - иной. Твоё учение - для поиска духовного*. А меня волнует земное... Но я хотел бы побеседовать с тобою не один ещё раз! Ты позволишь мне?

   - С охотой! - отвечал искренне сын великого Руми.

И они встречались ещё несколько раз и беседовали дружески...

Султан Велед рассказал своему гостю о многом и сам дивился острому уму Османа...

Рассказал своему гостю Султан Велед о цветущем некогда государстве султанов сельджукских...

   - ...Они были тюрками, они и сейчас тюрки. Но тюркский язык они презирали и называли «наречием людей базара». В Конье писали по-арабски и на персидском языке. Мой великий отец также писал на персидском. Он ведь был пришельцем в Конье, сюда привёз его мой дед, его отец. А произошёл на свет Мевляна великий в городе Балхе, там говорят и пишут на языке персов...

   - Но ведь сами вы - тюрки?

   - Я - несомненно тюрок по языку! А кто может разобрать, чья кровь с чьей кровью соединилась...

   - Я всё хотел спросить... Ты зовёшься Султаном, так зовут тебя... Твои предки были знатны, правили царствами?

   - Нет. Мои предки не правили ни одним земным царством, а только лишь неизмеримым царством духа!.. А имя моё - Мухаммад Бахаэддин Султан Велед...

   - Мой отец Эртугрул запомнил встречу с твоим отцом Мевляной и рассказывал мне о нём. Он и сейчас помнит...

   - Нет, мой отец ничего не говорил мне о своей встрече с вождём Эртугрул ом.

   - У меня нет обиды. Я знаю, многие люди искали общения с Мевляной. И если он не запомнил молодого вождя одного из родов племени кайы, я не могу быть в обиде!..

   - Зато я не забуду встречу с тобой! Вот послушай стихотворение, которое я сложил в твою честь:

   - 

Осман улыбался и сказал:

   - Только пойми, как я благодарен тебе! Только пойми, как мне радостно слышать красивые стихи на тюркском языке!.. Но как это вышло такое, что отец твой и дед переселились в Конью?

   - Думаю, у наших с тобой предков - одна причина переселения - монголы!

Осман нахмурился, а Султан Велед продолжал:

   - Конья - многоязычный город. Здесь живут греки, иудеи, франки. Ты, должно быть, приметил в своих разъездах по городским улицам и площадям людей в самых разных одеждах?

   - Да, я приметил.

   - Одна из жён моего великого отца, Кира-хатун, была гречанкой. Моя кормилица была гречанкой. Персидский и греческий языки - языки моего детства. Греки написали множество книг, это прекрасные книги!..

   - Да, - сказал Осман, - греки мудры. В грядущей большой державе, где многие веры будут вокруг нашей правой веры, как лепестки цветка вокруг его сердцевинки, греки будут ведать верой христиан!.. Я бы так хотел...

   - Аллах гёнлюне гёре версии! - Да исполнит Аллах твои желания!

   - Буду надеяться на это! Но я восхищаюсь тобой! Ты решился пойти против тех, которые презирали тюркский язык и полагали его грубым базарным наречием, не достойным дворцовых щёголей и учёных богословов из медресе! А ты показал, как возможно сделать этот презренный язык языком красивых стихов!