Царица Прасковья

Доношу вам, государыне: детки ваши, государыни мои царевны — государыня царевна Анна Петровна, государыня царевна Лизавета Петровна, государыня царевна Наталия Петровна, и со внучатки вашими, слава Богу, в добром здравии, и я с Паранюшкою до воли Божией жива.

Прошу у вас, государыня, милости: побей челом царскому величеству о дочери моей Катюшке, чтоб в печалех ее не оставил в своей милости; также и ты, свет мой, матушка моя невестушка, пожалуй, не оставь в таких ея несносных печалех. Ежели велит Бог видеть ваше величество, и я сама донесу о печалех ея. И приказывала она ко мне на словах, что и животу своему не рада, да просит милости слезно, чтобы ей быть с князем в Петербург и видеть ваше величество; приказывала так, чтобы для ея бедства умилосердился царское величество и повелел бы быть к себе. За сим здравие ваше предаю в сохранение Божие и остаюсь невестка ваша «Прасковья».

Государыня Екатерина Алексеевна — царице Прасковье.

1722 г. февраля

Государыня моя невестушка, царица Прасковья Федоровна, здравствуй на множество лет.

Объявляю вам, что его императорское величество, також и я, прибыли сюда с Петровских заводов в 15 де(нь) сего месяца благополучно, и его величество изволил начать употреблять воды в 18 де(нь) сего ж месяца. Доносил нам секретарь Алексей Макаров о посылке одной женщины к царевне Екатерине Ивановне в Курляндию или в Ригу; и ежели иного кого не сыщется [194], то извольте послать хотя Федосью Грекову, о чем и к князю Александру Даниловичу писано: что ежели (ве)лите, дабы и муж ея с нею уволили [195].

1722 г. марта 18

Государыня моя невестушка, царица Парасковья Феодоровна! Здравствуй на множество лет, купно с любезнейшими своими детками: государынями царевнами Екатериною Ивановною, Парасковьею Ивановною и со внучкою.

Объявляем вам, что его императорское величество прибыл сюда в 3 день сего месяца, а я в 5 день прибыла сюда благополучно, и здесь обретаемся в добром здравии.

Царица Прасковья — герцогине Екатерине Ивановне

(В начале 1722 г.)

«Катюшка, свет мой, будь на(д) тобою милость Божия и пресвятая Богородицы милосердие! Пиши, свет мой, про свое и про княжье и про дочкино здоровье, а я и сестра, до воли Божией, живы. Да зови, Катюшка, князя к нам; дядюшка со мною изволил говорить, чтобы де приехал ко мне, — и ты, как можно, зови его к нам. Буде поедете, не покидайте дочки, не надсадите меня при моей старости». И как вы поедете сюды, и дядюшка и тетушка будут вам рады и ваше дело все лучше управят, как сами увидитесь с ними. Ныне, Божиею милостию, дядюшкино дело все хорошо и Господь Бог к нему милостив, может он упросит у Бога и вас утешить; также и от меня позови его к нам. Да послал к тебе дядюшка десять косяков камок, да от меня тебе послано: мех лисий да пару соболей, да сестра тебе посылает мех лисий, а горностайный мех поднеси князю от Паранюшки, да семь брусков мыльца грецкаго, да три меха лисьих росхожих, на что сгодные, и тут же положены в бауле гостинцы от других. Да приказано тебе, царевна, больше Окуневу на словах: он о всем скажет. А что не своею рукою писала, право немогу головою и мало вижу; все сокрушили меня ваши печали! Всеконечно, Катюшка, дядюшка говорил, что, как приедут, всеконечно дело их управлю; я не пишу никогда ложно. Да с ним же Окуневым послан к тебе священник, да с ним дьякон

Филип и певчий Филка: кажется, люди нарочиты; а буде плох, я по зиме другого пришлю, и чаю — сама поеду к Москве зимою, и там выберу добрых. А которая у меня девушка грамоте умеет, посылает к вам тетрадку; а я ее держу у себя, чтоб внучку учить русской грамоте.

«При сем будь на(д) тобою мое и отцово благословение. Мать ваша ц. П.».

Царица Прасковья — внучке ее принцессе Анне

(В начале 1722 г.)

Друг мой сердечный внучка, здравствуй с батюшкою и с матушкою! Пиши ко мне о своем здоровьи и про батюшкино, и про матушкино здоровье своею ручкою; да поцелуй за меня батюшку и матушку: батюшку в правый глазок, а матушку в левый. Да посылаю тебе, свет мой, гостинцы: кафтанец теплый, для того чтоб тебе тепленько ко мне ехать. Да послана к тебе баулочка, а в ней сто золотых — и ты изволь ими тешиться, да досканца. Утешай, свет мой, батюшку и матушку, чтоб они не надсажались в своих печалях, и позови их ко мне в гости, и сама с ними приезжай; и я чаю, что с тобою увижусь, что ты у меня в уме непрестанно. При сем отдай поклон отцу и матери от меня. «Да посылаю я тебе свои глаза старые; уже чуть видят свет; бабушка твоя старенькая хочет тебя, внучку маленькую, видеть. Царица Прасковья».

(В начале 1722 г.)

«Внучка, свет мой! желаю я тебе, друг мой сердечный, всякаго блага от всего моего сердца; да хочется, хочется, хочется тебя, друг мой внучка, мне, бабушке старенькой, видеть тебя, маленькую, и подружиться с тобою: старый с малым очень живут дружно. Да позови ко мне батюшку и матушку в гости и поцелуй их за меня, и чтобы они привезли и тебя, а мне с тобою о некаких нуждах самых тайных подумать и переговорить. При сем еще здравствуй!»

«Бабушка твоя кланяюся — ц. П.».

Царица Прасковья — герцогине Екатерине Ивановне

1722 г. мая

«Царевна Катерина Ивановна! Пишу я тебе, слыша про вас великую милость; изволил говорить дядюшка со мною: ежели же он ко мне приедет, я де все его дела управлю. И ты, Катюшка, не потеряйте своего дела, не раскручиньте его, государя; и от Бога за него примете гнев, ежели не приедете к нам, и меня на моей старости надсадите: наложу клятву! И как возможно делай, чтобы вам быть сюда. Мать ваша ц. П.».

1722 г. мая

«Царевна Екатерина Ивановна! Будь на(д) тобою милость Божия и пресвятой Богородицы милосердие и отцово и мое материно благословение». Пиши ко мне про свое здоровье и про мужнее и про дочкино почаще. Да пишу к тебе, свет мой Катюшка, и подкрепляю тебя Богом в твоих печалях и болезнях: положи все свое упование на Господа Бога и на пресвятую Богородицу; может Он всемилосердый Владыка и пресвятая Богородица несоделанное сделать зде(сь) и в будущем. А печалью себя не убей, не погуби души, также и храни свой закон, аки зеницу ока, чтоб тебе стати в будущем со Христом во единой вере, хотя неведомо что постражди; не наведи на себя клятвы церковной и нашей. А о вас государь соболезнует очень и всяко хочет помочь; только не видавши(сь) с вами, нельзя сего дела делать; всеконечно надобно вам быть в Ригу. А Окунев послан к вам; держи, сколько надобно. Поклонись от меня мужу своему и внучке моей. А о себе пишу тебе: лежу больна, словет (совсем?) то в разслаблении; с самого Рождества ногами не владею, только что руками; и сестра также мало может безпрестанно. А больше на словах приказано с Окуневым.

Да послала я внучке игрушечки, отдай ей бочечку да тазик.

Да прости меня, царевна Катерина, ежели что Господь сотворит, помяни; я уже в великих своих скорбех и несносных печалех не чаю себе жития долгаго; еще б жила, только убила себя печаль ми великими. А что пишешь себе про свое брюхо, и я по письму вашему не чаю, что ты брюхата: живут этакие случаи, что не познается. И я при отце так была [196], год чаяла — брюхата, да так изошло. Отпиши еще поподлиннее про свою болезнь и могут ли доктора вылечить? А мы с Москвы еще не слышим походу; только чаю, что скоро ехать; и я с Москвы прямо к водам проеду. До отпиши, пожалуй, подлинно: поедите ль вы в Ригу или нет? И ежели тебе возможно от него, буде не брюхата, — по-прежнему у нас побывать, как вылечишься; буде мне возможно будет ехать, для моей старости и для моей болезни; и ежели не брюхата, и тебе всеконечно надобно быть на Олонце у марциальных вод для этакой болезни, что пишешь есть опухоль, и от таких болезней и повреждения женских немощей вода зело пользует и вылечивает. Сестра княгиня Настасья у вод вылечилась от таких болезней, и не пухнет, и бок не болит, и немощи уставились помесячно порядком. Если не послужат докторския лекарства, всеконечно надобно тебе к водам ехать на Олонец. Писавый мать ваша посылаю благословение.»