Закрытие русской «лавочки»

нку.

Однако ему было не до любви, он видел себя покорителем Москвы:

- Если Девлет-Гирей только спалил ее, как дрова, так мы сделаем своей вотчиной, а Рим всегда благословит нас...

Ватикан уже не снимал руки с пульса буйной Варшавы.

- Баторий для нас - вестник божий! - провозгласил Антонио Поссевино. Пусть скорее обрушивает меч на голову варваров, погрязших в давней византийской схизме...

Сами же поляки, уже по горло сытые вечными войнами и раздорами, идти походом на Русь не желали, как не хотели они и оплачивать войну нового короля. Баторий набрал в Европе всякой швали - наемников, и поляки терялись в массе немецких ландскнехтов, шотландцев, французов, литовцев и швейцарцев; увы, в армии Батория были и... русские! Дабы управлять этим сбродом, прежде следовало внушить наемникам надежды на богатую поживу и веру в счастливую звезду каждого.

Помог папа Григорий XIII, переславший в дар Баторию золотой шлем и оружие, освященные им в ночь на рождество Христово, и вся авантюра обрела в глазах наемников облик "святости". А прежние интриги Поссевино в Стокгольме дали зловещий результат: Швеция вступила в союз с Баторием - против Москвы!

Вот тогда, тихо и незаметно, в Польшу въехал сам Поссевино, и бесшумный как тень, бесплотный как дух, он предстал перед "крулем" со взором, опущенным долу:

- Начиная войну с отступниками от истинной веры, вы свершаете богоугодное дело. У престола божия мыслят одинаково с вами: покорение схизматов-московитов сейчас для церкви значит гораздо больше, нежели изгнание турок из Европы.

Баторий уже титуловал себя "государем Ливонии", а войска Ивана Грозного давно хозяйничали в Прибалтике, не в силах овладеть только Ригой и Ревелем.

Беседуя с Поссевино, король не скрывал от него своих вероломных замыслов:

- Если война с Русью угодна богу, то к делам во имя Христа, спасителя нашего, я согласен привлечь хана крымского и султана турецкого. Прошу заверить его святейшество, что не сделаю ни единого шага, прежде не сверив его с мнением Рима!

В своих отчетах Ватикану Поссевино отметил и "детское послушание" короля. Он раскатал упругий свиток карты, сказав главное, давно продуманное в тишине римской кельи:

- Не сделайте ошибки, король! Зачем начинать войну в самой Ливонии, опустошенной долгой бранью и пожарами, если перст свыше указывает вам совсем иной путь.

- Куда? - хмуро глянул в карту Баторий.

- Ведите войско сразу на Русь, берите Полоцк, Великие Луки и Псков, после чего армия царя Ивана, оставшись в голодной Ливонии, не сможет вернуться назад - в Москву.

- Приемлю мудрое указание перста с высот горних!

- Взяв русские крепости, - упоенно продолжал Поссевино, - вы сразу откроете себе путь на Москву, заставив московитов убраться в Азию, где в дремучих лесах эти варвары разделят свою трапезу с дикими зверями, сами уподобясь зверям...

Советский историк Л.Вишневский писал по этому поводу: "Интересно, что этим же планом иезуитского ордена впоследствии руководствовался Наполеон.