След огненной жизни. Мессенские войны

Сразу прояснился ум и по всем мускулам пробежала горячая искра жизни. Аристомен весь напрягся, как тетива лука; он ждал, когда лисица подойдет ближе.

Лисица, принюхиваясь, подошла. Аристомен мгновенно схватил ее. Лисица старалась вырваться, бросалась на Аристомена. Но Аристомен одной рукой держал ее, а другую руку обмотал плащом и подставил ей. И лисица яростно кусала плащ, который прокусить было невозможно.

Потом он позволил ей бежать. Однако не отпустил ее совсем, а придерживал за хвост. Лисица бежала, а он, в темноте, следовал за ней. Иногда ущелье становилось таким тесным, что Аристомен еле мог протиснуться. Иногда ему приходилось пробираться ползком, лежа на животе… Путь был трудный, извилистый. Но лисица знала, куда идет. И вдруг Аристомен увидел впереди свет. Сквозь небольшое отверстие в кеаду падало несколько голубых лучей лучезарного дня!

Аристомен выпустил лисицу, и она тотчас исчезла, скользнув в сияющее голубое отверстие. Аристомен в это отверстие пролезть не мог. Но теперь уже силы кипели в нем. Он руками раскидал землю и камни, расширил отверстие, И вылез из кеады.

Аристомен оказался на высоком склоне горы. Он и сам не верил тому, что случилось. Он вырвался из могилы! Конечно, это боги помогли ему спастись!

Оглядевшись и отдышавшись, Аристомен тайными тропами поспешил на Эйру. А там уже оплакивали его. И когда он неожиданно появился на Эйре, ликованию мессенцев не было конца.

Очень скоро перебежчики донесли в Спарту, что Аристомен жив и снова на Эйре. Спартанцы были поражены, они никак не могли этому поверить.

— Этого не может быть! Это невероятно! Разве может человек воскреснуть? Это ложные слухи!

Но Аристомен доказал им, что слухи эти не ложны. И в том, что он жив, спартанцам вскоре пришлось убедиться.

Волки связали льва

В Спарте решили взять Эйру приступом. Знатные спартанцы, защищая свои владения в Мессении, настояли на том, чтобы разорить и уничтожить Эйру, уничтожить всех мессенцев. И тогда уже спокойно попользоваться урожаями мессенской земли.

Но городок Эйра на горе Эйре, в котором закрылись мессенцы, был почти неприступен. Взять мессенцев будет не легко, а мессенцы решили отбиваться до последних сил.

Поэтому Спарта снова позвала на подмогу коринфян. Аристомен — опасный враг, лучше уж заранее заручиться поддержкой.

Аристомен энергично готовился принять осаду, вооружал горожан, укреплял стены. В это время разведчики донесли ему, что коринфяне уже спустились со своих гор и направляются в Спарту.

— А идут в беспорядке, строя не держат. И стан по ночам не охраняется, стражи не ставят. Идут, как по своей собственной земле!

Аристомен тотчас собрал боевой отряд. И в ту же ночь отправился на дорогу, по которой шли коринфяне.

Свет костров показал мессенцам, где расположились на отдых коринфские солдаты. Коринфяне беспечно сидели у костров, сняв с себя оружие. Многие спали, завернувшись в плащи. Военачальники коринфян — Иперменид, Ахладей, Идекта и Лисистрат — тоже спали после трудного перехода. Они чувствовали себя в безопасности. Кого же им бояться? Мессенцы далеко, сидят, закрывшись на горе.

Аристомен со своим отрядом тихо подкрался к коринфянам, окружил их. А потом внезапно напал на врагов, и пощады им не было. Почти все коринфяне полегли здесь. И военачальники их были убиты.

Грозный и гневный стоял Аристомен среди поверженного вражеского лагеря и угасающих костров.

— Пусть знает Спарта, — сказал он, указав мечом на опрокинутый шатер коринфских вождей, — что здесь был Аристомен. И сделал это Аристомен!

Снова начались набеги мессенцев на поля и города, снова не стало покоя в спартанской Мессении.

Время шло. Приближался лаконский праздник в честь Аполлона. Во время этого праздника спартанцам нельзя было вести никаких войн — так диктовали старые обычаи. Поэтому спартанцы заключили с мессенцами перемирие на сорок дней. И ушли в Аммиклу, где стоял их уродливый Аполлон, справлять свой праздник.

Однако по Мессенской долине по-прежнему шатались критские стрелки, нанятые Спартой для войны с мессенцами. Эти стрелки пришли из критских городов; больше всего их пришло из древнего города Литта. Жители Литта происходили от лаконцев и так же, как спартанцы, славились своей силой.

Аристомен считал, что раз заключено перемирие, то он может свободно выйти из своей крепости и спуститься в долину.

Семеро критских стрелков внезапно выскочили из кустов и схватили Аристомена. Аристомен пробовал сопротивляться. Но он был безоружен, а критяне были крепкими и сильными, как быки. Они связали Аристомену руки ремнями от колчанов и повели с собой. Они грубо смеялись, они ликовали:

— Поймали Аристомена! Поймали, поймали Аристомена!

Двое стрелков тут же отправились в Спарту, чтобы сообщить о своей нечаянной удаче. А остальные пятеро, не спуская глаз с Аристомена, повели его в ближайший лаконский дом.

Аристомен молча повиновался. Его захватили незаконно, во время перемирия. Но что скажет на это Спарта?

«Почему же незаконно? Перемирие заключили мы, спартанцы. Критские стрелки перемирия не заключали!» — вот что она скажет!

Аристомен молчал. Неужели конец?

Конец? Ну нет, этого не может быть. Если он смог уйти из кеады, неужели у него теперь на это не хватит ловкости и ума?

Аристомен, окруженный стрелками, вошел в дом. В доме этом жила вдова со своей дочерью. Аристомен поглядел на женщин сверкающими глазами. И девушка тихонько охнула, чем-то пораженная.

— Кто это? — тихо спросила она у матери.

— Это Аристомен! — шепнула мать, еле переводя дух от такой неожиданности.

Аристомен подметил их взгляды и не почувствовал в них вражды. Нет, эти женщины не были ему врагами. В глазах девушки даже горело восхищение. И он понял, что и в Лаконике не все сочувствуют этой неравной, неправедной войне Спарты против Мессении.

Девушка отвела мать в дальний угол.

— Я сегодня видела сон, — взволнованно сказала она. — Мне снилось, будто по нашему полю волки вели льва. Лев был связан, а когти он потерял, ему нечем было защищаться. И вот я будто бы нашла его когти и дала их льву. А потом лев растерзал волков. Это, — девушка кивнула на Аристомена, — это лев. Я должна освободить его!

Мать молча согласилась. Сон — веление богов, а богам следует покоряться.

Между тем стрелки расположились в жилище вдовы, как у себя дома. Они издевались над Аристоменом и были очень веселы.

Аристомен пристально поглядел в глаза девушки, которая и сама не спускала с него взгляда. Что она должна сделать? Что она может сделать?

«Принеси им вина, — хотел сказать Аристомен. Но не мог, стрелки сидели рядом. — Усыпи их!»

И девушка поняла. Она сделала веселый вид, что, дескать, и сама рада такой удаче — поймали Аристомена! Она принесла вина и принялась угощать стрелков.

— Пейте, пейте! Вы заслужили и не такого угощения. Пейте, я принесу еще. Как не выпить при такой радости?

Стрелки принялись пить. Напились да тут же и уснули. Почему им не выпить и не уснуть? Аристомен в их руках. А ремни от колчана так крепки, что никакому силачу не разорвать.

Как только стрелки повалились и храп наполнил дом, девушка подошла к одному из них и тихонько вынула из ножен его меч. Она перерезала ремни, освободила Аристомена и меч отдала ему. С мечом в руках Аристомен бросился к своим врагам и тут же убил их одного за другим.

— Как мы теперь останемся здесь! — испугалась вдова, — Нас ждет гибель!

— Вы не останетесь здесь, — сказал Аристомен, — вы уйдете со мной на Эйру!

Дом вдовы опустел. Когда спартанцы и критские стрелки спешно прибыли сюда, они нашли в доме только неподвижные тела своих товарищей.

А девушку Аристомен тогда же выдал замуж за своего сына, молодого Горга.