Забытые хоромы

лой какая бывает у трупа, готового уже разложиться. Чувственные, совсем синие губы сжимались отвратительной складкой. Но всего неприятнее были глаза. Один из них казался меньше другого. Взгляд беспокойный, блуждающий, отталкивающий, поражал своими мутными, беспокойными зрачками, которые не могли как будто сразу остановиться на предмете, привлекшем их внимание.

– Вы из замка? – отрывисто переспросил еще раз Чагин, на которого неприятное лицо подействовало окончательно раздражающе.

Черный человек, сдвинув брови, ответил:

– Я барон Кнафтбург, владелец замка.

Голос его, хриплый, глухой, был так же неприятен, как и все остальное.

– Так это вы даете приказание вашим людям обращаться так грубо с проезжими? – снова вспыхнул Чагин и тронул лошадь слегка вперед.

– Кто ты такой? – спросил в свою очередь барон, но бесстрашно и спокойно.

– Я русский офицер. Моя фамилия князь Чагин.

Барон вдруг весь съежился, втянул голову в плечи, руки его опустились, и книга выпала из них. Все тело его в каждом суставе задрожало.

– Вы военный, вы русский! – изменившимся, не своим голосом, совсем перешедшим в хрипоту, проговорил он. – Так… так… Сегодня Марс в созвездии моем в восьмом доме… Так говорят звезды… Они никогда не ошибаются… Но только напрасно вы думаете, что я погибну нынче от вашей руки, напрасно вы явились сюда; на то и знания, чтобы предвидеть… Нет, вы ничего не сделаете со мной! – ион, вытянув вперед обе руки и соединив их, направил прямо против Чагина. – Слышите, – продолжал он, – вы не убьете меня, потому что я сейчас велю схватить вас… Я знаю, что иначе погибну от вас… Звезды никогда не ошибаются…

Первым впечатлением, которое произвели на Чагина эти нелепые слова, было удивление, смешанное с любопытством. Он никогда до сих пор не видел сумасшедших, но по бессвязной речи, по глазам и по всему выражению барона ясно было, что тот не в своем уме. И что-то жуткое, неприятное охватило сердце Чагина.

– Я вовсе не хочу убивать вас, – попробовал он было сказать барону.

Но тот выкатил глаза, отчего они стали у него действительно страшны, и тряхнул несколько раз руками, делая ими, очевидно, таинственный знак.

– Молчи!.. Молчи! – задыхаясь повторял он и, отклонившись в сторону, вдруг кинулся к лошади Чагина, причем в руке его блеснуло острие выхваченного им из-за пояса ножа или кинжала.

Чагин выдернул пистолет и выстрелил в воздух.

В лесу

Когда рассеялся дым выстрела, барона уже не было перед Чагиным. Последний оглянулся по направлению к замку и увидел барона, бегущего туда со всех ног, со смешно развевающимися волосами и одеждой. Кнафтбург бежал без оглядки, и Чагин с улыбкой глядя ему вслед видел, как он добежал, наконец, до ворот замка, постучал, очевидно условленным стуком, и как отворилась и сейчас же захлопнулась небольшая, проделанная в воротах дверца. После этого барон исчез, и Чагин остался снова один среди поляны.

«И бывают же люди на свете! – пришло ему в голову. – Рассказать, так никто не поверит».

Он посмотрел