Королевский казначей

– Идемте, мадемуазель, – сказала служанка. Она произнесла эти слова достаточно вежливо, но Кер почувствовал в ее голосе презрение, какое слуги благородных хозяев испытывают к бедным родственникам.

Кер заметил, как начала паниковать Валери. Он подошел к ней и прошептал:

– Если даже вам сейчас что-то кажется странным, вы очень скоро ко всему привыкнете. Вы не должны ничего бояться.

– Я очень боюсь, – ответила ему девушка. Кер не был уверен, что влага у нее на щеках – всего лишь капли дождя. – Я не понравилась графине, это видно по тому, как она на меня смотрит.

– Вам все это только кажется. Она вас полюбит, вот увидите.

– Дорогая Валери, – нетерпеливо сказала Изабо, – ты простудишься, если сразу не переоденешься. Отправляйся наверх с Гийометт.

Когда Изабо и Кер остались вдвоем, графиня вопросительно подняла тонкие темные бровки и улыбнулась.

– Ну, я могу сказать только одно – я буду стараться изо всех сил!

– Это все, о чем я вас прошу, – улыбнулся в свою очередь Кер. – За несколько дней нашего сотрудничества я очень зауважал моего… ну, скажем так: делового партнера. Я уверен, что задача вам по плечу, госпожа Изабо. – Кер поклонился графине. – Я должен идти. Но, возможно, я навещу вас завтра и мы с вами еще поговорим.

Не успел уйти Кер, как вернулся хозяин дома. Когда граф поднялся по лестнице, его начала мучить одышка. Он стоял в дверях совершенно промокший и запыхавшийся. Изабо начала хохотать. Увидев, что граф не один, она радостно воскликнула:

– Робин! – Изабо подбежала к д'Арлею. – Как я рада тебя видеть. Хотя мне нужно тебя отругать, потому что ты был ко мне невнимателен. Почему ты не спешил нас навестить?

– Я рад, что пришел к вам сейчас, – ответил д'Арлей. – Что касается моего опоздания, у меня была куча всяких дел. Нужно было многое срочно уладить.

Графиня положила ему руки на плечи и встала на цыпочки, чтобы запечатлеть на его щеке свой сестринский поцелуй. Она ухватилась за него покрепче и тихо шепнула, чтобы ее не мог слышать муж:

– Робин! Мой дорогой Робин!

Д'Арлей быстро отступил назад и обратился к брату:

– Рено, ты никогда не скрывал, что тебе не очень приятны мои визиты. Но, несмотря на это, я прошу позволения поговорить с Изабо наедине.

– Хорошо, – ответил граф. – Надеюсь, что тебе удастся добраться до причин тайны. И… – он погрозил пальцем, – тебе следует быть очень твердым и рассказать моей милой половине, к какому мы пришли решению.

Граф удалился, а Изабо нахмурилась.

– Загадка? Ты должен быть со мной твердым? Прошу тебя, объясни мне, в чем дело?

– Под загадкой Рено имеет в виду твой договор с Кером. Мне в данном случае все понятно. – Д’Арлей нахмурился. – Изабо, я разочарован, что ты оказалась достаточно слабой и позволила втянуть себя в подобную авантюру. Все это очень серьезно и даже опасно. Если кому-то станет об этом известно, может пострадать твоя репутация. Рено об этом ничего не известно, и поэтому я настаиваю, чтобы ты остановила эту затею.

Графиня легко прикоснулась к плечу д'Арлея и жестом показала, чтобы он занял кресло у камина. Она на секунду присела на ручку кресла и положила ему голову на плечо, потом быстро вскочила.

– Я хочу, чтобы ты не забывал, как сильно я продолжаю тебя любить, – шепнула графиня. – Мне хочется, чтобы ты не забывал об этом, когда мы станем злиться друг на друга. А это случится через несколько минут. – Она легким движением поправила прядь волос над ухом. – Если бы тебе пришлось годами жить так, как жили мы, в этой ужасной, омерзительной нищете, ты бы не стал, милый Робин, настаивать, чтобы я отказалась от благ и предлагаемых мне… золотых яиц за участие в этой сделке.

– Ты хочешь сказать, что Жак Кер начал тебя соблазнять и у тебя недостало духу отказаться?

Графиня неуверенно покачала головой.

– Он настолько щедр, что временами мне кажется, будто я существую во сне… в прекрасных золотых мечтах. Робин, дорогой Робин! Тебе трудно представить, насколько сразу изменилась наша жизнь! Я даже смогла расплатиться с самыми ужасными долгами. В доме появились деньги! Золото, Робин, денежки! Я заплатила слугам. И свечи в этой комнате – из воска. Настоящие восковые свечи! Ты хоть знаешь, как дорого все это стоит? – Графиня улыбнулась, подобрала юбки и показала стройную ножку. – На мне атласные лосины, вышитые золотой ниткой! Робин, постарайся меня понять! Впервые за многие годы меня не мучит вопрос о деньгах. Неужели ты будешь настолько жесток, что потребуешь от меня распрощаться с подобной приятной жизнью?

Д’Арлей молча смотрел на Изабо.

– Тебе не обязательно принимать деньги от Кера, – наконец промолвил он. – Мы с Рено обсуждали положение и решили, что существует только один способ разрубить узел, в котором он запутался. Мне следует жениться на богатой женщине. Должен сказать, что он уже успел подыскать для меня невесту.

Изабо опустила глаза, чтобы Робин ничего не прочитал в них.

– Твой брат уже давно говорил со мной об этом. Ему никогда не приходило в голову, что он может облегчить положение, став более экономным. Нет, он предпочитает ждать, когда ты заведешь себе богатую женушку. Ты мне сказал об этом, и я понимаю, что тебе придется сделать именно так. Ты женишься, а мне… это будет очень неприятно!

Изабо взглянула на д’Арлея. В комнате горела только одна свеча, царил полумрак.

– Мой Робин, ты всегда был таким преданным. Долгие-долгие годы! Мы не станем считать, сколько лет прошло с тех счастливых пор. Мне не хочется этого делать… Ты должен знать, Робин, что я согласилась на условия Кера, чтобы спасти тебя от нежеланного брака.

Д'Арлею трудно было поверить в это, и он не пожелал дальше обсуждать эту тему.

– Не важно, насколько может быть щедрым Кер, тебе не хватит денег, чтобы погасить все долги. И кроме того, – д'Арлей сделал паузу, – нам необходимо подумать о наследнике.

Изабо не удалось удержать Робина после себя после ее брака с Рено. Все эти годы она привлекала д'Арлея удивительным тактом и очарованием. Но она прекрасно знала характер Робина. Если она затеет спор, он обязательно настоит на своем, но если пустить в ход насмешки, Робин быстро сдастся.

Изабо замолчала, когда разговор зашел о наследнике. Тут ей нечем было крыть. Наследник действительно был нужен, а она сама в данном случае ничем не могла помочь. Пауза затянулась. Изабо видела, что д'Арлею стало не по себе.

– Кто же эта женщина, которую выбрал для тебя Рено?

– Я ее не знаю. Она – вдова, и ее имя Клотильда де Трепан. Изабо вскрикнула:

– Нет! Нет!

Опять воцарилась тишина.

– Мне следовало этого ожидать! – Изабо покачала головой. – Рено ничего в этом не понимает. Совсем ничего! Эта женщина… – Она с отвращением произнесла эти слова. Так обычно хорошая хозяйка выражает возмущение, когда находит грязное белье среди лучших праздничных нарядов. – Она может подойти на роль любовницы твоего братца, но она ни в коем случае не подходит на роль твоей жены. Даже и не думай об этом. Робин! Я обещаю убедить Рено, что он не прав. – Изабо начала нарочито громко хохотать. – Что за глупая идея, Робин! Мой муж – удивительное создание! Я уверена, что нам не следует пользоваться его советами, а попытаться все решить самим!

Изабо подошла к окну. Дождь усилился и резко барабанил по стеклу и ставням. Изабо задвинула занавеску.

– Ты не должен возвращаться домой в такую погоду. У нас нет других гостей, и мы поужинаем своим семейством. Боюсь только, что это будет не очень веселая компания, потому что трудности влияют на настроение. И конечно уж, присутствие этой подзаборной девчонки тоже не прибавит нам веселости.

Д'Арлей подошел к графине и рассеянно смотрел на расплывавшиеся силуэты крыш и каминных труб. Графиня внимательно изучала черты его лица. Она в который раз поняла, что эти тонкие черты лица значили гораздо больше, чем просто привлекательность или красота. Она подумала также, что в серьезном выражении этого лица присутствуют мужская сила и обаяние.