Воздушные путешествия. Очерки истории выдающихся перелетов

Нью-Йорк остался за кормой «Чантиера» 5 апреля 1926 года, а 29 апреля судно отшвартовалось у причала Кингс-Бея. Началась сборка самолета и подготовка его к вылету.

Седьмого мая в Кингс-Бей прилетает «Норвегия». Берд увеличивает без того высокие темпы работ. Для спешки была и еще одна причина: в те времена многие, даже в ученом мире, предполагали, что посреди Северного Ледовитого океана лежит неизвестная земля. Заманчивая перспектива открытия в подарок человечеству Земли Берда лишала душевного покоя. Готовя свой полет в лихорадочной спешке, Берд пристально следил за ходом подготовки к полету Амундсена. Следует отдать должное благородству Амундсена, который сделал все возможное и зависящее от него, чтобы помочь Берду в его затее. В частности, он дал ему много практических советов, основанных на огромном опыте работы на севере, опыте, о котором Берд мог лишь мечтать. Амундсен был большим, истинным ученым. Ведущим побуждением всех его поступков и свершений было бескорыстное служение науке, а не желание первенствовать. Берд, удивленный искренностью и дружелюбием Амундсена, не удержался от восклицания: Вы – великодушнейший конкурент! На это он получил ответ: А Вы мне не соперник. Мы – сотрудники в совместном большом деле освоения полярного района.

Итак, с 7 мая к полету стали готовиться и «Норвегия» и «Джозефина Форд» – так, в честь дочери Форда, Берд назвал свой самолет. Уже через день у Берда стали сдавать нервы.

Из воспоминаний Амундсена: В час пятьдесят ночи 9 мая нас разбудил мощный рев моторов прямо под нашими окнами. Мы вскочили со своих коек и выбежали на улицу как раз вовремя, чтобы еще увидеть «Джозефину Форд», отправляющуюся к полюсу. Тем, кто постоянно твердил, будто нам было досадно, что Берд нас обставил, интересно будет узнать, что в этот момент мы с Элсвордтом крепко пожали друг другу руки и сказали: «Дай Бог, чтобы у них все было хорошо!»

Несмотря на далеко не лучшие метеоусловия, «Джозефина Форд» взяла курс к Северному полюсу. Машину в основном пилотировал Беннет, а Берд исполнял роль штурмана, что по мере приближения к полюсу становилось все сложнее и сложнее. Однако в целом полет протекал нормально. Наконец навигационные расчеты показали, что до точки полюса осталось 90 миль. Тут Беннет заметил, что из правого мотора бежит по капоту пузырящаяся струйка горячего масла. Что делать? Садиться и искать причину неисправности или лететь дальше, рискуя вот-вот потерять мотор?

Экипаж принимает решение лететь. Слегка уменьшив обороты «захворавшего» мотора, Беннет повел машину дальше. В 9 часов 2 минуты расчеты показали, что под самолетом – полюс. Дважды проверив свое местоположение и убедившись, что ошибки нет, летчики три минуты кружат над полюсом, сбрасывают на лед американский флаг и ложатся на обратный курс. От взлета прошло 8 часов. До старта «Норвегии» осталось двое суток. И хотя никакой земли по маршруту своего полета экипаж «Джозефины Форд» не обнаружил, Берд ликовал: он стал первым человеком, пролетевшим над Северным полюсом на самолете.

Обратный полет прошел при ясной погоде и попутном ветре вполне нормально. Более того, масло из мотора перестало течь. Как выяснилось после посадки, причина течи была очень простой и совершенно не опасной: масло просачивалось через ослабевшую заклепку в маслопроводе, и только тогда, когда самолет накренялся.

Первым, кто поздравил экипаж после посадки, был, конечно, Амундсен. Он даже прослезился от переполнявших его чувств.

Совсем по-другому отнесся к полету Берда другой член экипажа дирижабля «Норвегия» – его создатель и командир, полковник Умберто Нобиле. В своих довольно обширных мемуарах Нобиле не скрывает неприязни к Берду – и как к исследователю, и как к человеку. Мало того, он утверждает, что «Джозефина Форд» до полюса не долетела. С помощью профессора Упсальского университета метеоролога Г. X. Лильеквиста он тщательнейшим образом изучил данные о метеобстановке на участке от Кингс-Бея до Северного полюса в день полета «Джозефины Форд». Не менее тщательно они проанализировали летно-технические характеристики модификации самолета «Фок-кер», которой располагал Берд. С 9 по 11 мая на всем протяжении от Шпицбергена до полюса погода была стабильной, обусловленной мощным антициклоном. Температура воздуха и атмосферное давление в антициклоне позволяли утверждать, что «Джозефина Форд» летела со скоростью около 140 километров в час. Эти данные подводят к такому заключению: если бы «Фоккер» Берда достиг Северного полюса, он должен был вернуться в Кингс-Бей между 18 часами 30 минутами и 19 часами. Самолет же сел в 16 часов 7 минут. Вывод: Берд в этом полете Северного полюса не достиг.

Не настаивая ни на этом, ни на противоположном утверждении, заметим, что полет экипажа «Джозефины Форд» был, безусловно, выдающимся и независимо от того, достиг ли самолет точки географического полюса или находился в пределах нескольких десятков или даже сотни километров от нее, Берда вполне можно считать первым человеком, добравшимся на самолете до Северного полюса.

Полет на «Джозефине Форд» в полном смысле слова окрылил Берда. Он ставит перед собой новую задачу – стать первым человеком, достигшим на самолете Южного полюса и одновременно первым, пролетевшим и над Северным и над Южным полюсами. С лета 1928 года Берд приступает к подготовке антарктической экспедиции. По самым скромным подсчетам задуманный план требовал около миллиона долларов. Эти деньги нужны были на фрахт двух кораблей, покупку трех самолетов и всего оборудования и снаряжения, необходимого для более чем годичного пребывания в Антарктиде экспедиции из 42 человек. Как видит читатель, экспедиция была задумана Бердом с большим размахом.

Первый из зафрахтованных кораблей, названный Бердом «Нью-Йорк», отошел из нью-йоркского порта в октябре 1928 г. Вскоре после него в плавание к берегам Антарктиды отправился и второй корабль – «Элеонора Боллинг», названный так в честь матери Берда. Лететь к Южному полюсу Берд собирался на трехмоторном моноплане цельнометаллической конструкции с двумя крыльевыми моторами «Райт Уирлвинд» по 225 лошадиных сил каждый и центральным мотором в носу фюзеляжа «Райт Циклон» в 525 лошадиных сил. Этой машине Берд присвоил имя «Флойд Беннет» в честь недавно покинувшего этот мир друга и коллеги, который летал с ним к Северному полюсу. Два других самолета – монопланы «Файрчайлд» с 425-сильным мотором и «Фоккер» (с таким же мотором) – предназначались для вспомогательных полетов над Антарктидой, картографирования неисследованной территории и других научных целей.

В декабре 1928 года экспедиция высадилась в Китовой бухте Антарктиды. Дружно и в короткие сроки были сооружены все необходимые постройки: жилые, технические, вспомогательные. Берд назвал свой лагерь «Маленькой Америкой». Его отделяли от Южного полюса 2,5 тысяч километров и горная гряда, высота которой была близка к максимально возможной высоте полета машины Берда. Это была одна из главных сложностей предстоящего путешествия. Вторая трудность заключалась в том, что горючего, даже при самой полной заправке, на полет к полюсу и обратно не хватало. Было необходимо создать где-то на пути самолета склад с горючим для дозаправки. Такую базу соорудили в 725 километрах от основного лагеря.

Вскоре после того, как участники экспедиции организовали более или менее приемлемые условия жизни в «Маленькой Америке», наступила полярная зима. Долгие зимние месяцы – июнь, июль и август – коротали, изучая физические и погодные характеристики Антарктиды, устраивая в лагере спортивные соревнования, готовя самолеты и аппаратуру. Лагерь был почти полностью похоронен под снегом. Люди ходили из помещения в помещение по коридорам, проделанным в снегу и льде.

Наконец наступила весна. «Флой Беннет» был подготовлен к полету 19 ноября 1929 года. Первым пилотом стал Бернт Балхен, ранее работавший у Амундсена (Берд познакомился с ним в Кинге-Бее). Берду отводилась роль штурмана. Кроме Берда и Балхена в экипаж вошли радист Гарольд Джун и фотограф Аслей Маккинли. В 15 часов 29 минут 28 ноября «Флойд Беннет» стартовал к Южному полюсу. Вначале погода была плохой, но уже через час голубое небо и яркое солнце подняли настроение всему экипажу. Самолет шел к горам. По плану Берда пройти между высокими пиками гор надлежало над перевалом Лив, кстати названным именем дочери Фритьофа Нансена. Когда машина приблизилась к перевалу, держась на своей предельной высоте, летчики увидели, что они идут ниже верхушек гор. Срочно были сброшены за борт два мешка с аварийным запасом продовольствия. Машина поднабрала высоты и, почти задевая поверхность ледника, прошла перевал. Впереди на тысячи километров простиралось антарктическое плато.