Монарх от Бога

Такая мощная поддержка во многих провинциях притупила бдительность Константина Дуки, и он не придал значения тому, что во дворце Магнавр увидел всех тех сановников, которых в своё время отлучил от службы император Александр. Даже встреча с бывшим премьер-министром Астерием и логофетом дворца Таврионом не насторожила и не смутила его. Он поприветствовал их и спросил:

- С чем пожаловали в Магнавр?

Астерий ответил ему с лёгким поклоном:

- Мы приглашены Зоей-августой на званый обед по случаю очередной годовщины дня памяти Льва Мудрого.

- Очень хороший повод, - усмехнулся Дука тонкими губами. - Но запомните одно: чтобы и духу вашего не было во дворце после трапезы. Ишь, наводнили Магнавр без меры!

- Мы не забудем этого, - ответил и Таврион с лёгким поклоном.

Константин Дука не обратил внимания на молодых с крепкой воинской статью слуг дворца, на лакеев, подающих за трапезой блюда. Он думал о том, что приближается его звёздный час: в полночь через день после званого обеда, по его замыслу распахнутся с четырёх сторон ворота и в Магнавр ворвутся больше тысячи отважных наездников-арабов, повяжут всех обитателей дворца вместе с императором Багрянородным и его матерью Зоей-августой, отведут их в бухту Золотой Рог и отправят на пустынные острова Эгейского моря. Что с ними станется потом, Константина Дуку не интересовало. Власть окажется в его руках, армия будет ему послушна. В Константинополе ему поможет укрепить трон доместик Зинон, а в провинциях - командующий сухопутной армией Лев Фока. В душе Дука ликовал, считая, что в эту ночь он наденет красные сапоги и будет провозглашён императором. Он послал в свой дворец слугу и велел жене Мелентине с сыном Феоктистом прибыть утром в Магнавр, чтобы быть очевидцами его триумфа.

До начала мятежа оставались считанные часы. Главной заботой в эти часы было стремление найти начальника императорской дворцовой гвардии Романа Лакапина и в какой раз постараться привлечь его на свою сторону. Была, однако, в арсенале Дуки и другая мера: если Лакапин не согласится ему помочь и жить в мире с ним, то арестовать его или даже лишить жизни и тогда, Дука верил, гвардия будет послушна ему. И вторая мера возобладала над разумом Дуки. Он взял с собой подручных и отправился в покои Лакапина. Но он не нашёл в них ни Романа, ни сыновей, ни жены с дочерью: Лакапины словно в воду канули. И этот, казалось бы, пустяк насторожил Константина Дуку. Понял он, что Лакапина голыми руками не возьмёшь. В это время во дворце появился командир тагмы гвардейцев, которая стояла в пригороде Константинополя, и Дука повелел Зинону:

- Возьми гвардейцев и найди Лакапина во что бы то ни стало. Лиши его жизни, ибо он может помешать нам.

- Я исполню твою волю, великий логофет дрома, - ответил Зинон.

Это был могучий воин, способный сражаться не с одним, а с полудюжиной врагов.

- И тогда получишь императорскую дворцовую гвардию, - пообещал Дука.

- Я найду Лакапина и снесу с него голову! - воскликнул от радости Зинон и один отправился в казармы, где располагались дворцовые гвардейцы.

За ним последовал служитель в секрете Диодор. Под рукой у него было седло - так он не обращал на себя внимания и его никто не остановил. Диодор вошёл следом за Зиноном в казарму, нашёл младшего турмарха Стирикта и сказал ему:

- В поисках Лакапина к вам пришёл глава тагмы Зинон. Он лютый враг вашего Лакапина и убьёт его, если встретит. По воле императора арестуйте Зинона и посадите в карцер. Помните: он силён, как лев, и опасен.

- Справимся. Я на него пару тигров выпущу, - улыбнулся Стирикт.

Константин Дука ждал Зинона с нетерпением. Но прошёл час, другой, а он не возвращался. Дука понял, что настал критический миг, и поспешил в свой родовой особняк на проспекте Меса. За последние ночи в нём собралось больше тысячи наёмников иверов и хазар, подготовленных для овладения дворцом Магнавр.

До полуночи оставалось ещё больше часа, но некое предчувствие побудило Дуку действовать немедленно. Он позвал хазарского князя Фармурию и князя иверов Дадаидзе и приказал им:

- Ты, князь Фармурия, как откроем ворота, снимешь стражей и поведёшь своих воинов к казармам. И чтобы ни один-гвардеец не выскочил из них!

- Всё понял, великий логофет.

- Ты, князь Дадаидзе, пойдёшь вслед за мной во дворец, ворвёшься в покои императрицы и императора, снимешь всех стражей, захватишь сановников и императрицу с сыном. Всех немедленно уводи на дромоны в бухту Золотой Рог.

- Какое хорошее дело ты поручил мне, брат, - с улыбкой ответил огневой Дадаидзе. - И помни, великий логофет: вместе с овцами я унесу из дворца всё золото и драгоценности. Всё это моё!

- Я даю тебе волю, чтобы ты взял то, что увидишь и найдёшь.

А за мраморным особняком Константина Дуки уже следили в эти часы десятки пар глаз воинов Лакапина и служителей в секрете, переодетых слугами и в кого угодно. Кто-то из них уже поспешил в Магнавр с вестями, кто-то скрылся в палатах Дуки.

Роман Лакапин в этот час был в полуподвальном помещении дворца, в котором располагались разные службы, кладовые, ледники, огромная кухня. Как всегда, кушанья готовили здесь больше полусотни поваров. В этот вечер среди них была половина гвардейцев, переодетых в поварскую форму. Сам Лакапин был похож на маститого повара. Первым к Лакапину подбежал Диодор.

- Они во дворце, - сказал он. - Но Зинон арестован в казармах.

- Всем к бою! За мной! - крикнул Лакапин и, взяв спрятанный меч, покинул кухню. За ним последовали десятка четыре «поваров». - Всем на второй этаж, к императорским покоям!

На лестничной площадке между первым и вторым этажами Лакапин велел ударить в малайский гонг. Звуки медного ударного инструмента достигли всех уголков дворца, и сотни «слуг», вооружившись короткими мечами, ринулись на мятежников. Звуки гонга были услышаны гвардейцами в казармах, и возле них завязалась схватка с пособниками Дуки. В это время к северным воротам Магнавра подошли гвардейцы Зинона. Они распахнули ворота и хлынули во двор Магнавра.

Их было больше тысячи. Но командир тагмы Стирикт уже встал во главе своих гвардейцев и повёл их на воинов Зинона, большинство из которых были наёмными печенегами и хазарами. Они дрались с дворцовыми гвардейцами без особой охоты и вскоре попытались убежать с места схватки.

Двор Магнавра был очищен от мятежников. Но Стирикт подумал, что они могли ворваться во дворец и захватить его, и повёл своих гвардейцев в Магнавр. Там всё решалось в императорских покоях, где действовал Роман Лакапин. Когда он поднялся на второй этаж, то в императорском крыле услышал звон мечей и увидел в Голубом зале, близ опочивален Багрянородного и Зои-августы, что дерутся две группы воинов. Гвардейцы Лакапина, переодетые слугами, защищали двери спален, а Дука с мятежниками пытался пробиться к ним.

- Бросай оружие, Дука, - крикнул Лакапин, - и ты сохранись себе жизнь!

Дука обернулся к Лакапину, выкинул вперёд руку и закричал:

- Вот он, наш главный враг! Ну берегись! - И кинулся на Романа. Лакапин усмехнулся: доместик школ хочет сойтись с ним в сече. Этого ещё не хватало! Да такого бойца он… Но понял Лакапин и более важное: перед ним был не только его личный враг, но и враг императорского трона и женщины, которую он боготворил. И мгновенно созрела мысль уничтожить его и тем обезглавить мятеж.

А Дука уже был рядом, он занёс меч, чтобы сразить Лакапина. Но Роману хватило мгновения, чтобы отразить удар. И он ещё раз крикнул:

- Бросай оружие, и я сохраню тебе жизнь!

- Это я сохраню тебе жизнь, когда отрублю руки! - И Дука, теряя от гнева рассудок, бросился на Лакапина вновь.

Схватка была скоротечной. Ловкий и стремительный Лакапин снова отбил удар Дуки. Но он не стал выбивать из его рук оружие, ибо безоружного врага не убивают. Он только искусно отражал атаки Дуки и ждал удобного момента, чтобы покончить с ним одним ударом. И этот миг настал. Выхватив левой рукой короткий меч, Лакапин отбил меч Дуки и длинным выпадом нанёс смертельный удар в сердце вождя мятежников.