Анна Ярославна - королева Франции

и до пят, однако на локтях виднелись заплаты. Одна - черная, другая - синяя, и это говорило о том, что здешние жители отличаются завидным здоровьем. Если же они хворали, то предпочитали обращаться к диакону Губерту, мазавшему, как святой Пантелеймон, от всех болезней елеем. Поэтому Бонифациус, безошибочно определявший по пульсу состояние больного и изучивший гуморальное учение Гиппократа, влачил в Вормсе жалкое существование.

Врач учтиво поклонился епископу и затем попросил, чтобы все отошли от ложа больной, о высоком звании которой его уже предупредили. Для большей наглядности он даже показал короткими руками, как надо это сделать. Присутствующие беспрекословно выполнили требование медикуса. Тогда Бонифациус склонился над больной, внимательно осмотрел ее лицо, пылавшее лихорадочным румянцем, и взял пухлыми пальцами горячую руку королевы. Глядя куда-то в потолок, точно прислушиваясь к чему-то, врач считал удары жилки. Они были частые и резкие.

Епископ подошел к лекарю с озабоченным видом.

- Ignis fibrarum maximus est. Pebris accessio [очень сильный жар, лихорадка усиливается (средневековая латынь)], - грустно сказал ему медикус.

- Una salus est - misericordia dei nostri [единственное спасение милосердие божие], - вздохнув, ответил епископ.

На ученых мужей, способных изъясняться по-латыни, все взирали с уважением, смешанным с некоторым страхом. Для малых сих наука была закрытым миром, в который они даже не пытались проникнуть. Всякая книга оставалась для простодушных полной заманчивых тайн.

Бонифациус заметил произведенное им впечатление, и лицо медика стало еще более надменным. Такие мгновения вознаграждали лекаря за бедность и все житейские невзгоды. Красноватый носик между отвисающих щек и плотно сжатый, маленький, как у младенца, рот - все дышало величием философского мышления.

Епископ отозвал его в темный угол и шепотом спросил:

- Чем больна королева? Обыкновенная ли это болезнь или что-либо другое?

Врач захватил рукою пухлый подбородок и о чем-то размышлял.

- Полагаю, что у королевы поражена недугом плевра.

- Болезнь ее в легких?

- Там она гнездится и наполняет все тело жаром и холодом. Да будет тебе известно, что в человеческом организме четыре жидкости. Кровь, лимфа, желтая и черная желчь. От них и зависит здоровье человека. Оно заключается в равновесии этих жидкостей, и когда одна из них убывает, то наступает нарушение телесной крепости.

- Чем же ты будешь лечить королеву? - спросил епископ, практический ум которого не удовлетворился учеными разглагольствованиями медикуса.

- Я еще не знаю, какая у больной мокрота. Но если она будет вначале бесцветной, а на шестой день желтого цвета и на девятый - гнойной, значит, я не ошибся в определении болезни.

- Но какие снадобья ты намерен давать больной?

- Потогонное. Врачи с острова Кос, о которых я читал в трактате "О природе человека", советуют в подобных случаях делать уколы, чтобы удалить гной из легких. Но это весьма рискованное предприятие.