Долгорукова

   — Третий парадокс.

   — Я только здесь, в Зимнем, и чувствую себя в безопасности, — Александр зажёг спичку и закурил...

Халтурин зажёг спичку и поджёг бикфордов шнур. И, оглядевшись — ничего ли не забыл, — быстро вышел...

Александр поглядел на часы и поднялся.

— Мы опаздываем. Нас уж, верно, все ждут. Пойдём, мой друг, за обедом продолжим. — Александр открыл дверь, пропуская гостя: — Прошу, принц.

   — Нет, нет, после вас, Ваше величество.

   — Ты мой гость, прошу.

Принц Гессенский вышел первым.

Халтурин вышел из подъезда. Жандарм придержал за ним дверь.

   — Так вечером?

   — Как договорились, — кивнул Халтурин и быстро пересёк площадь.

У арки штаба его поджидал Желябов. Халтурин, не останавливаясь, бросил: «Готово». И тут же взрыв сотряс воздух [14], Халтурин побежал в сторону Невского.

Александр вбежал по лестнице на третий этаж к Катиным комнатам. А она выбежала ему навстречу, прижимая к себе детей.

Увидя его живым, бросилась ему на шею.

   — Саша... Что же это? Уже и сюда...

   — Ещё одно, — сказал Александр, — ещё одно.

   — Давай уедем отсюда, Сашенька, давай уедем.

   — Куда же, родная моя?

   — Не знаю, мне всё равно, я боюсь.

Подбежал запыхавшийся Рылеев.

   — Вы здесь? Слава Богу...

Катя набросилась на него:

   — Александр Михайлович, да что же это?! Где же охрана? Как же они могли — во дворец? Я — тайком, чтоб никто не видел, а они открыто, на весь мир — мы здесь, мы убьём вас... Как же так?

   — Ваше величество... Екатерина Михайловна... Мы... Мы проверим. Это чья-то измена. Мы найдём виновного...

   — Кто пострадал? — перебил его Александр.

   — Финляндский полк, Ваше величество. Много убитых и раненых.

   — Боже, какой ужас, — прошептала Катя.

   — Караульное помещение как раз под столовой. А взорвать хотели именно её, думая, что Ваше величество на обеде.

   — Они даже это знали... И если бы я не задержался... И вся моя семья, и мои приближённые... — он передёрнул плечами.

   — А как императрица?

   — Не знаю, Ваше величество. Я сразу — сюда.

   — Я позже зайду, — бросил Александр Кате и пошёл вниз.

На втором этаже его догнал Адлерберг.

   — Ваше величество, какое счастье...

Рылеев, не останавливаясь, резко сказал ему:

   — Вам же говорили, надо усилить охрану дворца, а вы — в амбиции. И вот результат.

   — Генерал, давайте не искать стрелочника. Особенно на ходу. Надо создать комиссию.

   — Как императрица? — спросил его Александр.

   — Похоже, она даже не слышала взрыва.

Александр заглянул в спальню императрицы. Мария Александровна спала. Дежурившая при ней горничная встала и вышла за ним в смежную комнату.

   — Она ничего не слышала? — шёпотом спросил Александр.

   — Она в забытьи, Ваше величество. С утра. Очень сильный приступ удушья. Она приняла лекарство и...

Александр кивнул и вышел.

У дочери Александра собралась вся царская семья. Все выглядели подавленными.

Император сидел за ломберным столиком и машинально тасовал и сдавал карты. Потом снова собирал их и снова сдавал... Наконец он встал, подошёл к окну, посмотрел на площадь — там были выставлены гробы погибших при взрыве солдат.

— Надо вот что... — сказал он, не оборачиваясь, Адлербергу. — Александр Владимирович, завтра представь мне список вдов и детей погибших. — Он помолчал, а потом глаза его наполнились слезами, и он добавил тихо, будто самому себе: — Кажется, мы всё ещё на войне, там, в окопах под Плевной...

   — Но надо же что-то делать, — сказал наследник.

   — Да, да, Саша. — Александр повернулся спиной к окну. — Но что?

   — Я знаю что, — сказал Алексей Александрович. — Надо призвать Лорис-Меликова.

За столом заседаний собрались наследник, Константин Николаевич, Горчаков, министры. Александр сидел во главе стола — сутулый, постаревший, с закрытыми глазами. Все слушали выступление графа Лорис-Меликова. Он единственный выглядел энергичным.

   — Прежде всего, Ваше величество, надо обеспечить единство власти. Для этого вся власть должна быть сосредоточена в руках одного человека, пользующегося полным доверием Вашего величества...

Александр вдруг открыл глаза, встал и ясным голосом произнёс:

   — Ты и будешь этим человеком, Михаил Тариелович. Подготовь мои указы об учреждении Верховной распорядительной комиссии по охранению общественного порядка под твоим председательством и о назначении тебя генерал-губернатором Санкт-Петербурга вместо Гурко. Я завтра же их подпишу. — Он обвёл всех глазами. — Всё, благодарю вас, господа. Заседание закрыто. — И первым покинул библиотеку.

— Он наведёт порядок, я уверен, — успокаивал Александр императрицу, лежащую в постели, — Он, вспомни, взял неприступный Карс, он за два месяца навёл порядок в Харькове, причём не повесив ни одного человека, он победил чуму в Астрахани, усмирил Чечню... Он и здесь, я уверен, наведёт порядок. Я дал ему все полномочия. Так что, дорогая, ты можешь не волноваться. Это покушение было последним.

— Для меня, — тихо сказала она.

   — Что? — не расслышал Александр. Она не ответила и отвернулась. Александр постоял и, видя, что она словно бы задремала, тихо вышел.

В комнате, смежной со спальней, собрались Александр, Константин Николаевич, наследник с женой и Мария Александровна — Великая княжна. Они ждали, что им скажет Боткин.

Он развёл руками и сказал без всякого энтузиазма:

   — Ну что мне вам сказать... Состояние не улучшилось, состояние, не скрою, тяжёлое, но в эту ночь, я уверен, ничего плохого не произойдёт.

   — Значит, я могу вернуться в Царское? — спросил Александр.

   — Па! — не сдержалась дочка.

   — Но Боткин говорит...

   — Но какой смысл, — вступился за брата Константин, — Саше тут сидеть? Мари всё равно ведь без сознания. К тому же она сама уговаривала его жить на воздухе.

   — Ма всегда думает о других раньше, чем о себе, — сердито возразила Великая княгиня. — Может, и вам о ней надо подумать?

   — Если Ваше величество позволит, — Боткин сложил свой чемоданчик, — я пока оставлю вас, — и он вышел.

Константин сказал племяннице с укоризной:

   — Как ты говоришь с Государем при посторонних.

   — Я с отцом говорю, а не с Государем. И о мама, а не об императрице. И считаю, что па не должен сегодня уезжать... Саша, — обратилась она к брату, — скажи.

Наследник уклончиво пожал плечами.

   — Как па сам считает.

   — Я поеду, а утром вернусь, — решил Александр.

   — Не знаю, я бы не смогла дышать свежим воздухом, — ни к кому не обращаясь, заметила Мария Александровна, — зная, что мама почти никак не дышит.