Не введи во искушение

Генерал велел остановить автомобиль, вышел. Через стекла бинокля долго всматривался туда, где находились укрепления противника. Краснов знал, что именно сюда германское командование, не слишком? то доверяя своим союзникам австро-венграм, перебросило своих солдат.

Впереди до самой передовой дорога была под обстрелом германских батарей. Но Краснов уже определил, где будут установлены пушки дивизии, куда уведут в укрытие лошадей коноводы, где поставят палатки лазарета...

Возвращался Краснов под впечатлением увиденного. Ясно было одно: ни о каких кавалерийских рейдах думать не придётся. Казакам снова предстоит позиционная война с сидением в окопах, как стрелкам из пехотной дивизии, ходить в атаки, вступать в рукопашные бои, мокнуть под дождём, отогреваясь в блиндажах.

Срок, отведённый дивизии на отдых, ещё не истёк, но Краснов видел: даже за такое короткое время казаки повеселели, воспряли духом. Постепенно забывалось окопное горькое сидение, атаки, колючая проволока, потери. Пожалуй, многие и не думали о том, что скоро их ждут траншеи и испытания, которые они однажды уже пережили. Прежде, ещё в бытность на Дону или в ином казачьем краю, все были уверены: удел казака, если он не пластун, — лихие конные победные атаки.

Да и у самого комдива Краснова ещё теплилась надежда, что 2-ю Сводную казачью дивизию не пошлют на позиции, где её ожидает участь стрелков. Так хотелось, чтобы казаки, как прежде, приняли участие в рейдах по тылам противника.

Однако, спрятав подальше свои желания и руководствуясь задачами, которые определил для дивизии командарм, генерал Краснов отдал приказ произвести смотр всего личного состава.

Из деревень и сёл, где размещались полки, на огромное поле съезжались казаки. Гремели лафеты орудий, на рысях подъезжали полки. И если в прежние довоенные времена формирование целых полков шло строго по масти лошадей, то теперь не только полки, но даже сотни не могли похвалиться конями одной масти...

Дивизия строилась в каре. Играла музыка, поднимая настроение. Раздалась команда на вынос знамени, и все замерли. Знаменосцы с помощниками встали во главе дивизии. Бывалые казаки, много раз видевшие это знамя на поле боя, невольно подтянулись, волнение охватило и новичков.

Краснов с начальником штаба медленно объехали каре, приветствуя полки. Отвечали дружно. Генерал остался доволен: дивизия смотрелась неплохо.

...И вспомнилось Петру Николаевичу, как задолго До войны он побывал на параде в честь тезоименитства государя. Тогда Краснов вёл свою сотню: кони на подбор вороные. Прошли на рысях, а он, приподнявшись в стременах, салютовал императору саблей. Николай Второй после парада подозвал Краснова, сказал:

   — Пока существует кавалерия, казачество незаменимо...

Речь командира дивизии была короткой. Он призвал казаков оставаться верными присяге, быть защитниками престола и Отечества, помнить заветы дедов и отцов, которые верно служили государю-императору.

Полки разъехались, а Краснов, собрав начальников, отдавал приказания, выслушивал пожелания. Просьбы сводились к одному: обратиться к командарму, чтобы конницу использовали по назначению.

У Краснова накануне был об этом разговор с Денисовым. Они оба считали, что кавалерию надо сохранить. Но приказ есть приказ.

   — Если мы намерены сохранить казаков как полноценную боевую силу, нельзя использовать их как пехоту. Но, Святослав Варламович, это наше пожелание, и дальше пожеланий мы не пойдём.

   — Да, Пётр Николаевич, — согласился Денисов, — но боюсь, казак растеряет свои боевые качества, посидев с пехотой в окопах и наглотавшись солдатского духа.

   — Я этого сам опасаюсь. Вы, кстати, помните, в смутные дни 1905 года именно казаки сохранили верность государю. Бели мы позволим казакам якшаться с солдатами, то можем потерять преданных защитников престола. — Краснов подумал. — Попробую убедить в этом комкора.

   — Бог в помощь, Пётр Николаевич.

Разговор Краснова с комкором состоялся, но ничего не изменил. Из штаба прибыл порученец с пакетом: дивизия должна занять означенные ранее позиции...

Глава 10

В середине октября 1916 года в дивизию пришла телефонограмма, в которой генералу Краснову предписывалось прибыть в штаб армии. Пётр Николаевич был озадачен: 2-я Сводная казачья дивизия уже две недели занимала новые позиции, успешно отражая натиск баварских полков. По приказ есть приказ, и Краснов, оставив часть на Денисова, выехал в Носовичи, где размещался штаб армии.

День был мрачный, дождливый. Кутаясь в шинель, Краснов размышлял, чем объяснить этот вызов. Командующего армией генерала Пестрецова Краснов знал давно, ещё с Русско-японской войны. Однако в последнее время они не встречались, а с той поры, как Пестрецов стал командиром, Пётр Николаевич по всем вопросам выходил на командующего корпусом. От него и поступило распоряжение дивизии занять позиции в окопах. Тогда в штабе корпуса не прислушались к его соображениям по поводу использования 2-й Сводной казачьей дивизии. Теперь Краснов намеревался поднять этот вопрос перед Пестрецовым.

Автомобиль двигался на малой скорости, местами, где дорогу совсем развезло, еле полз, и Краснов подущал, что наступает пора, когда придётся отказаться от машины и пересесть на коня.

Показались Носовичи, и вскоре автомобиль запрыгал по булыжной мостовой, мимо одноэтажных домиков, церкви, магазинчиков, пустующего базарчика.

У штаба армии стояли часовые, у коновязей осёдланные кони ожидали дежурных офицеров.

Командарму доложили о прибытии Краснова, которого сразу же пригласили в кабинет. Пётр Николаевич Обратил внимание на то, что Пестрецов выглядел очень плохо: лицо одутловатое, с сетью морщин у глаз, движения вялые.

В кабинет подали чай.

   — Присаживайтесь, Пётр Николаевич. Угощайтесь... И я с вами за компанию.

Краснов пил чай, слушал командарма.

   — В последнее время меня пугает, Пётр Николаевич, окопная война. Вы, боевой генерал, помните, как в Русско-японскую войну обстановка загнала нашего солдата в окопы. И к чему это привело? Я согласен с вашими соображениями по поводу сохранения казаков как особой военной силы, но что я могу поделать? Наши союзники англичане не хотят победы России. Они опасаются нашего вступления в Константинополь, наших крестов над Святой Софией. Англичане и Побудили нас сесть в окопы. Эта тактика для нас не мёд... В общем, Пётр Николаевич, кажется, Россия Попала в скверную коалицию: наши партнёры хотят загребать жар чужими руками.

   — Что же делать, ваше превосходительство?

   — Трудный вопрос, Пётр Николаевич. Такой вопрос, пожалуй, стоит перед всей Россией. Мрачные пилы собираются вокруг государя. Как выйти из отоль сложной ситуации? В своё время там, наверху, мне намекали, что нужен, дескать, сепаратный мир с Германией. Я был тогда в корне не согласен. Но сейчас я думаю: нет ли в тех словах истины? — Пестрецов отодвинул стакан. — Однако, Пётр Николаевич, перейдём к делу. Я ведь вызвал вас не для того, чтобы сетовать на жизнь. Сейчас мы формируем новый корпус. В него войдут две пехотные дивизии, которые пополнятся резервом, войдёт и ваша 2-я Сводная казачья дивизия. Я рекомендую вас на должность командующего корпусом. В ближайшее время познакомьтесь с обстановкой в пехотных дивизиях. Полагаюсь на ваш опыт.

   — Ваше превосходительство, кто будет начальником штаба корпуса?

   — Полковник Давыдов. Штабист он опытный, с трезвым умом, хороший аналитик. Но надо заметить, воспитательной работе среди солдат уделяет мало внимания. Короче, Пётр Николаевич, ознакомитесь, сделаете выводы и готовьтесь принимать корпус...

Покидая Носовичи, Краснов узнал, в каких населённых пунктах стоит его будущий корпус, и велел водителю ехать по этим местам.