Возмужание

– Видно, беспечно живут здесь люди русские, – заметил Кий спутникам.

– А они больше на густые дубравы полагаются, чем на бревенчатый частокол, – ответил за спиной один из сотников.

– От готов да гуннов в дубраве не отсидишься, – заметил второй.

Из града вышли посыльные.

– Что это за селение, люди добрые? – спросил у них Кий.

– Это Велесград, – ответствовал старший, – а я князь Вуслав.

– Что ж ты, князь, град свой так запустил или умелых рук не хватает? Так мы помогли бы, ежели примете.

– А вы откуда будете? – в свою очередь спросил Вуслав.

– Мы с Белой Вежи, от гуннов ушли. Текут, как злая саранча. Надобно готовиться к великой войне, объединяться силами. Так что, примете нас?

Поговорив ещё и убедившись, что пришлые люди – добрые умельцы и воины, велесградцы приняли Кия с людьми в свой град. Всех встревожило известие о несметных полчищах новых врагов, потому что тут уже хозяйничали готы, с которыми Русь заключила временный военный союз против Рима.

Закипела работа в Велесграде. Кияне с горожанами стали возводить новые укрепления, углубили рвы, намостили брёвнами улицы, вырыли колодцы на случай осады, возвели сторожевые башни, а на стенах сделали обманные лазы-ловушки, где на качелях подвешивались большие брёвна. В случае проникновения незваных гостей такие качели сметали одним ударом до десятка человек, и те падали в глубокий ров с водой. А за градом Кий выставил сторожевые дозоры, которые бы дымом загодя упреждали о вражеском нападении.

– Видя такое радение, – объяснял дальше кудесник, – велесградцы вскоре избрали Кия своим старшим князем, и Вуславу пришлось уступить место, передав ему свою булаву. И многие другие роды признали Кия своим князем, потому что перед лицом страшного врага поняли люди, что надо объединяться. Так сотворилась Киевская Русь, которая противостояла злой напасти. Потом готы ушли к полуночи, гунны – на заход, а Кий потеснил греков, те запросили мира и стали торговать с Киевщиной.

После гуннов новая беда пришла на нас – злые обры, которых было как песка морского. А после Кия не стало прежнего единства, и великие смуты раздирали Русь на части. И потому обры убили нашего князя Мужемира и одерживали верх над русами, покуда Волынь не заговорила о единстве всех родов. Собрались старейшины и дали клятву верности, чтобы сражаться до смерти, но Русь освободить. И победили обров. Но Синее море тогда отошло от наших земель – им завладели греки.

И снова меняется видение. Связанные русы бредут унылой цепью, а плети на сей раз хазарских всадников то и дело свищут в воздухе, расписываясь кровавыми знаками на спинах пленников. Русов, как скот, гонят на рынок рабов, где их, как и тысячу лет назад, перекупят византийцы либо волохи и навсегда увезут в свои земли.

– Такие страшные унижения русам приходилось терпеть разве что во времена вавилонского рабства у Набсура, – тяжко вздохнул Велесдар. – Но тогда русы во время землетрясения убежали на родину. А теперь сама наша отчизина под хазарами. Уже триста лет те хазары владеют нами. Правда, последние сто лет Киев благодаря стараниям деда твоего, Олега Вещего, заключившего договор с варягами, избавился от хазарского ига, но многие русские земли до сих пор под ними и платят дань. Могуч ещё Каганат, да и в дружбе он с хитрой Визанщиной. Греки, они ведь племя себе на уме. Более тысячи лет мы с ними воюем, миримся и ведём торг. Пращуры называли их хитрыми лисами за велеречивость, коварство и ложь. Сами ромы, когда подчинили греков, не ведали, что тихо и незаметно, где золотом, где посулами, лестью или другой хитростью, на которую они весьма горазды, скоро покорённые превратятся в правителей и будут владычествовать не только над своей Грецией, но и надо всей восточной частью огромной Римской империи, которая теперь называется Византией.

Так и с Русью. Воевать с нами на равных они могли, только когда в пять – десять раз превосходили силой. Их воины обабились, изнежились, потому греки предпочитали заключать с нашими князьями мир и платить дань. Но всегда искали у Руси слабину, чтобы в момент войн или междоусобиц нарушить договор и ударить в слабое место.

Когда Русь обосновалась на берегах Русского и Синего морей, то возвела там чудные грады, какие не построить грекам, – Сурож, Хорсунь и иные, посвящённые богам Солнца. Тогда греки стали приходить на торжища наши, строить свои дома для торговли и обмена, посылать своих юношей, и было так четыреста лет. А потом вдруг русы увидели, что повсюду ходят не купцы греческие, а воины их с мечами и в броне. Греки незаметно всё прибрали к своим рукам и стали хозяйничать, а славяне – на них работать. И пришлось Пращурам проливать свою кровь, чтоб грады те вернуть обратно Руси. А нынче опять они в руках врагов наших, и святыни древние валяются, затоптанные в прах, и земля та огречилась…

Те же хазары не без помощи византийцев на наших землях сидят. Их стратигосы обучают хазарских воевод, как с нами лучше сражаться, как хитростью и обманом действовать, чтоб своей цели добиться. Гляди, гляди пристальней, княжич! Это – Волхов-река, и вдоль неё идёт дед твой Рурик с варягами-русь. Рядом братья его Синеус и Трувор. То идут они по зову их деда князя Гостомысла и народов земли Новгородской: словен, кривичей, чуди, веси, мери и прочих. А там, видишь, течёт русская дружина на битву с хазарами, разворачивается крыльями и бросается на врага, а впереди – статный витязь на белом коне? Это дед твой, князь Рарог-Рурик, за русскую землю сражается. И отец твой Игорь, и дядька его Ольг Вещий также за Русь радели и избавили Киев от хазар, печенегов и прочих врагов. Ваш род происходят из варяжского рода рарогов-соколов…

– А варяги, они кто, наши? – спросил Святослав, вспомнив про дядьку Свенельда, кормильца Асмуда, охоронца Фарлафа и многих других воинов, называемых варягами.

– Когда-то, после Исхода из священного Семиречья, наши Пращуры разделились. Потомки отца Ория, племена словен, русов, сербов, чехов и хорват, пошли на полдень и заход солнца, – к Непре, Нестре, Русскому морю и Дунаю, к Карпатским горам и Ильмерскому озеру. А племена вендов захотели унести своих богов к западно-полуночному морю и осели на его берегах, а также по рекам Лабе и Одре и стали полабами и ободритами. И другие славяно-русы, что называются ваграми, лютичами и поморами. А также ругами, живущими на острове Рюген, или Руян, со столицей Архона. Там находится главное святилище – храм Световида, куда со всех окрестных земель стекаются богатые дары. Моравы – отменные мореплаватели, храбрые и умелые воины, отсюда и их название «варяги» от древнего «вагара», что значит «отважный, удалой». Они занимаются как торговлей, так и военными походами, и сбором дани с окрестных племён. Многие народы с охотой нанимают их на службу. Ромеи, к примеру, издавна приглашают их в своё войско как союзников, называя «верингами». А нам, так сказать, сам Радогощ велел вести с ними совместные торговые, военные и прочие дела, потому как корни у нас одни. Пребывая в окружении саксов, франков, свеев и прочих нурманов, поморы, конечно, многое от них переняли, но сохранили и древнеславянское верование, и своих богов. Само имя Рурик, или Ререк, происходит от Рарог, что означает «сокол». Это племенной знак славян-ободритов, также сохранившийся от нашей единой веры, где Сокол есть воплощение Духа Рода Всевышнего. И то, что в тебе, Святослав, кровь умеющих постоять за себя ободритов-вагров течёт – хорошо, поскольку храбрость и смелость рарожичей непременно нужны князю Руси в сии непростые времена…

И опять в кринице разгорелась кровавая сеча. Свистели стрелы, храпели, кося обезумевшими очами, кони, сшибались в смертельных поединках воины, а впереди вновь скакал молодой витязь на белом коне.

– Тот витязь – ты еси, князь Святослав! – промолвил старик и, наклонившись, вдруг замутил воду в кринице.

– Что ты, я дальше видеть хочу! – обиделся малец.

– Нельзя дальше смотреть. Даждьбог не дозволяет зреть грядущее, и в том – великая премудрость, за которую мы его восхваляем. Вот и всё пока, сынок. Давай поблагодарим Криницу, Числобога и Купало за то, что дали нам увидеть прошлое!