Степан Разин (Книга 1)

– А как тебя звать-то?

– Еремою Клином, – ответил старик.

– В зюнгорско посольство ты с батькою ездил? – усмехнулся Тимошка, вспомнив рассказ Степана о посольстве.

– Тебя я такого в посольстве не помню. Чай, матчину титьку сосал в ту пору? – сказал с насмешкой Ерема.

– Ну что ж, и сосал! А ныне лазутчиков, вишь, научился ловить.

– И доброе дело! Веди ко Степану, да тихо, чтобы никто меня больше не ведал, – строго сказал старик.

Тимошка оставил челны на Никиту, который ему был помощником, и повел старика...

– Здорово, старик! Давно бы пожаловал! Ждал я тебя! – сказал Разин, обнявшись с Еремой.

– Не с тобой я, Степан. Нам с тобой не стоять за одно, Тимофеич! Да сердце не терпит, чего в Черкасске творится: всем дворянин, длинноносый черт, завладал. С голытьбою твоей мне не знаться. Я казак, мужиков не люблю. А ныне, Степан, я к тебе, – говорил Ерема, усевшись с Разиным наедине. – Нет, ты мне вина не вели наливать, я тайно к тебе и назад в Черкасск съеду, чтобы не ведал никто... Слушай, Стенька: старшина зовет воевод на донскую землю. Как казаки ни раздорься, а с воеводами нам не ладить, Степан. Хотят воевод призвать кругом. Чают, что ты верховых не станешь на круг пускать, что круг из одних понизовых сойдется; что хотят домовитые, то на кругу и решат. А я от сердца тебя умоляю: ты лучше с верховьев пусти казаков к войсковому кругу. Верховые лучше бояр не любят. Длинноносому воеводе покажут, как казацкий Дон за боярской властью скучает. Глядеть ведь тошнит, как наша старшина во всем дворянину покорна! Корнила сгинается вдвое в поклоне, а Мишка Самаренин под ноги стелется прямо... Ну, я пойду, Тимофеич. Я больше тебе ничего не скажу, ты далее сам сдогадайся...

Степан не пошел провожать старика за ворота.

Когда рыбак возвращался на берег к своему челноку, Тимошка опять к нему подошел.

– Прощай, дозорный, – сказал старик, садясь в челн.

Тимошка махнул рукой на прощание.

В тот же день Степан указал – не держать посыльных войсковой избы, которые скачут в верховья для созыва круга...