Генерал Ермолов

авангарду русских присоединялись из соседних селений крестьяне, нередко во французских плащах, киверах, касках с лошадиными хвостами, стальных кирасирских нагрудниках. Они выезжали из лесов, где скрывались их семейства, приветствовали появление русского войска, поздравляли его с бегством супостатов и изливали на врагов в последний раз свое мщение.

Ермолову навсегда запомнились слова шедшего возле него солдата:

– Ну слава Богу, вся Россия в поход пошла!..

Страх попасть в руки казакам и крестьянам превозмогал в неприятеле чувство голода и удерживал от мародерства. Французы начинали бросать оружие, чему первыми подали пример спешенные всадники, получившие в Москве вооружение пехотных солдат. Мешаясь между полками, они положили корень страшному злу – неподчиненности. Из безоружных составились сперва небольшие толпы; тащась за войском, они увеличивались подобно катящемуся снежному кому.

Императору уже было не до них. Миновав Гжатск, Наполеон не ехал более среди солдат, а пересел в карету, надев соболью шубу, теплые сапоги и шапку. Он двигался с гвардией, опережая прочие войска свои на целые сутки. Русская армия противником была потеряна. Начальствующий над замыкающими тремя корпусами вице-король Евгений, видя всегда одних казаков, даже не подозревал, что на левом его фланге может появиться пехота Кутузова в значительных силах.

Ермолов мечтал одним ударом сокрушить расстроенное уже войско Наполеона. Он посылал одну за другой записки Кутузову и просил ускорить прибытие главной армии к Вязьме. Фельдмаршала, имевшего иные планы, сердила его настойчивость. Кутузов вел армии параллельным курсом, «усматривая, – как писал позднее Ермолов, – с известною своею прозорливостью, что огромное пространство, начинающееся холодное время года, голод и всякого рода лишения уготовят гибель французской армии».

В конце концов генерал-квартирмейстер Толь известил Ермолова, что главные силы прибудут в окрестности Вязьмы 21 октября.

В тот же день Наполеон, дав гвардии сутки отдохнуть в Вязьме, пошел далее по Смоленской дороге, на Дорогобуж. Он приказал маршалу Нею остановиться в городе, пропустить прочие войска и вместе с Даву составить новый арьергард. Корпуса вице-короля Италии и Понятовского пришли в село Федоровское, перед Вязьмой, а корпус Даву еще тянулся дорогой из Царева Займища. Русские силы располагались так: авангард Милорадовича – в нескольких верстах южнее Федоровского, в селении Спасском; Платов – на марше позади Даву; главная армия – на проселочной дороге, в 27 верстах от Вязьмы.

Конница авангарда приблизилась к Смоленскому тракту, и начальники корпусов Васильчиков и Корф взошли на сельскую колокольню. Отсюда в зрительную трубу они ясно увидели неприятельскую армию, шедшую в сильном беспорядке. На их глазах казаки генерала Карпова выскочили прямо на тракт и напали на обозы противника. Они гнали отступающих по большой дороге, рубя и коля все, что ни попадалось на пути.

На совещании было решено подвести авангард скрытно от неприятеля к удобному