Генерал Ермолов

и должно было атаковать незащищенный левый фланг Мюрата. Казакам Орлова-Денисова и гвардейской кавалерии Меллер-Закомельского вменялось зайти в тыл французам и отрезать им отступление по столбовой Московской дороге. Вторая колонна Багговута назначена ударить с фланга. В центре должен был наступать корпус Дохтурова.

Кутузов прибыл в Тарутинский лагерь, когда стало смеркаться. Десять казачьих полков графа Орлова-Денисова уже начали марш и переправлялись через реку Нару для обхода французов. Ночь была не очень темная, хотя и с облачным небом. Погода сухая, но земля влажная, так что не слышно было даже колес под артиллерией. Никто не смел курить трубки, высекать кремнем огня, кашлять; говорили шепотом, лошадей удерживали от ржания. Все шло согласно диспозиции, однако Кутузов имел недовольный вид и, ни к кому не обращаясь, произнес:

– Вот, просят наступления, предлагают разные проекты… А чуть приступишь к делу – ничего не готово. Предупрежденный неприятель, приняв меры, заблаговременно отступает.

Ермолов, понимая намек, толкнул коленом Раевского, шепнув ему:

– Он на мой счет забавляется…

Шло время, наступил рассвет, но сигнала об атаке левого крыла Мюрата все не поступало. Наконец с большим промедлением впереди загремели пушечные выстрелы. Ермолов, горевший нетерпением, подъехал к фельдмаршалу:

– Ваша светлость! Время не упущено, неприятель не ушел. Нам надлежит, со своей стороны, дружно наступать, потому что гвардия отсюда и дыма не увидит…

Кутузов скомандовал наступление, но через каждые сто шагов войска останавливались: главнокомандующий уже понимал, что Правый фланг запоздал с атакой.

Полной победы над Мюратом не произошло из-за того, что Беннигсен со своими колоннами сбился в лесу с пути, долго блуждал, и только один Орлов-Денисов оказался перед зарею у края леса. Казачий генерал несколько раз выезжал на возвышение и глядел влево, откуда должны были появиться пехотные колонны Багговута и Остермана-Толстого, но никого не было видно. Небо от бивачных огней неприятеля покрылось светлым заревом, приметно было, что войско уже подымается ото сна. Опасаясь быть открытым французами и ожидая ежеминутно появления пехоты, Орлов-Денисов понесся с десятью казачьими полками прямо на французов. Внезапность застала врасплох неприятелей; они едва успели поворотить пушки и, сделав несколько выстрелов, побежали за Рязанский овраг. Весь лагерь на правом берегу реки Чернишни и тридцать восемь орудий были захвачены казаками.

Пока Орлов-Денисов собирал рассыпавшихся по французским бивакам казаков, показался из леса Багговут с одной егерской бригадой. Случайное вражеское ядро сразило командира наповал. С его смертью общая связь с корпусом прекратилась, егеря поодиночке храбро бились с врагом, но не были своевременно поддержаны запоздавшим подкреплением. Мюрат уже успел собрать и построить солдат, переменил фронт и отправлял обозы, чтобы они не мешали отступлению.

На лицах генералов – Ермолова, Раевского, Милорадовича – Кутузов читал неудовольствие