Аристономия

та. Поймав взгляд, устремленный на его голую шею (у двенадцатилетнего мальчика и то, наверное, толще), Лоуренс сделал комичную гримасу:

– Это вы еще моей груди не видели. Вики ее называет «мощи святого Лаврентия», а тут еще пришла строгая фрау и обрила всю хилую растительность, которой я так гордился.

Виктория резко отвернулась. Прячет выступившие слезы, догадался Антон.

– Извините, мальчики. – (Ему очень нравилось, когда она обращалась так к ним обоим.) – Я вижу, Антуан, вы не забыли про фотоаппарат. Нужно привести себя в порядок.

И ушла за ширму с китайскими рыбами.

В «Эрмитаже» имелись и двухкомнатные палаты, но Рэндомы предпочли эту. Виктория однажды объяснила, что ночью часто просыпается, прислушиваясь к дыханию брата: не нужно ли дать капли.

Антон тогда подумал: если бы Виктория спала с ним в одной комнате, за невесомой ширмой, он вообще не сомкнул бы глаз, лишь слушал бы, замирая, как она дышит.

– Жаль, что вы не играете, – сказал Лоуренс, кивнув на доску. – Вики совершенно безнадежна. Слышишь, Вики? – Он повысил голос. – Ты тупица!

– Кто так обзывается, тот сам так называется.

Она, видно, хотела поддержать шутку, но голос сорвался на всхлип. Рэндом слегка поморщился. Все-таки поразительно, что сегодня он держался точно так же, как в любой другой день.

Антон наклонился и шепотом сказал:

– Я восхищаюсь вашим бесстрашием.

Угол тонкогубого рта чуть искривился.

– Бесстрашным со стороны может выглядеть человек, у которого один из страхов настолько силен, что полностью подавляет все остальные, – так же тихо, чтоб не услышала сестра, ответил Лоуренс.

– Какой?

– Страх потерять самоуважение. Ладно, никто не хочет играть – складываем фигуры.

Антон молчал, обдумывая услышанное. И всё? Это и есть ключ к пониманию Лоуренса Рэндома? Всё так просто?

Вернулась Виктория. Она причесалась, слегка припудрила тени в подглазьях.

– Ну, фотограф, – весело сказал она. – Снимите на память двух скелетов. Чтобы потом, когда мы оба станем толстыми и румяными, было над чем посмеяться.

Вот теперь уже ему пришлось поспешно отвернуться, чтобы спрятать увлажнившиеся глаза. Он долго расстегивал футляр «кодака», но слезы не унимались. Пришлось прикрыть лицо камерой. Виктория ни в коем случае не должна была увидеть – она и так на грани срыва.

Снял два раза: со вспышкой и без вспышки.

– Давайте теперь я сфотографирую вас двоих, – предложил Рэндом.

Виктория поспешно сказала:

– Не нужно. – («Почему? Не хочет быть со мной вдвоем даже на фотоснимке?») – Лучше расскажи, куда мы с тобой поедем в самое первое путешествие. Ты решил, что это будет: Италия или все-таки Америка?

Лоуренс с удовольствием переключился на новую тему:

– И то, и другое. Я придумал отличный маршрут. Дай-ка карту, она у меня на столике, около кровати. Не разрешает вставать с кресла, – пожаловался он Антону. – Мне велено сегодня поменьше двигаться, и Вики бесится, если я хотя бы потянусь взять стакан воды. Пить, кстати говоря, мне сегодня тоже