Золотой век
Золотой век читать книгу онлайн
Дмитрий Савватиевич Дмитриев (1848–1915), прозаик, драматург. Сын состоятельного купца. После разорения и смерти отца поступил писцом в библиотеку Московского университета.
С конца 80-х годов пишет в основном романы и повести, построенные на материале русской истории. Это прекрасные образцы исторической беллетристики, рисующие живые картины из эпохи Владимира Красное Солнышко, Ивана Грозного, Алексея Михайловича, Петра I, Павла I и др.
Романы Д. С. Дмитриева привлекают читателей обилием фактического материала, разнообразием бытовых сцен, легким слогом повествования.
Роман "Золотой век" повествует об эпохе царствования Екатерины II.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— А тебе, князинька, похоронить меня хочется, знаю.
— Где столько времени пропадал и зачем ко мне пожаловал?
— Да, князинька, давно мы с тобою не видались; десять годов прошло… Ты спрашиваешь, где я был; отвечу: обошел и объехал я почти все государства, был в разных городах и всяких…
— А зачем на тебе польская одежда?
— Потому, что я нахожусь в свите его величества польского короля.
— Стало быть, ты изменник! — крикнул строго Потемкин.
— Пожалуйста, князинька, без возвышения голоса; я к такому обращению не привык…
— Как же ты, будучи изменником, осмелился ко мне явиться?
— На этот раз не по своей охоте я к твоему сиятельству пришел. Послом я к тебе.
— Тебя ко мне прислали?
— Да, прислали.
— Кто, кто же?
— Его величество король Станислав-Август.
— Не врешь?
— Чего мне врать-то. Я, князинька, ваше сиятельство, давно вранье оставил.
— Хорошо и сделал… А все же ты изменник!.. Так и звать буду я тебя.
— Сделай милость, называй меня, как хочешь. Мне все равно…
— Что же от меня угодно королю?
— Твоего расположения, князинька… твоего внимания к его величеству, к королю польскому.
— Что же я должен делать? — спросил с неудовольствием у Волкова Потемкин.
— Немногого, князинька, только повлиять на императрицу, словечко ей за короля замолвить… И за это его величество король готов уступить тебе огромное поместье.
— Вот что, так польский король хочет меня подкупить, и ты, изменник, между мною и королем сводчиком задумал быть! И ты смел явиться ко мне с таким предложением!.. Да ты что, о двух головах, что ли? — крикнул Потемкин, сердито ударив рукою по столу.
— Одна у меня голова, князинька, одна. И та, как видишь, серебриться стала, — совершенно спокойно ответил Волков.
— Смотри, Волков, если ты опять посмеешь ко мне прийти с таким постыдным предложением, то можешь лишиться жизни… тебя расстреляют, как изменника, — погрозил Потемкин Волкову.
Но эта угроза нисколько не подействовала на отъявленного авантюриста и мошенника, каким был Волков.
— Не пугай меня, пожалуйста, князинька, а то ведь со мною может родимчик произойти, — насмешливо ответил он Потемкину.
— Слушай, ты, оставь со мною этот тон… ведь я не прежний Потемкин, которого легко было можно запугать. Мне ничего не стоит тебя уничтожить, стереть с лица земли…
— Этого ты, ваша светлость, не сделаешь.
— Нет сделаю, сделаю, если ты еще хоть один раз явишься ко мне.
— Меня король послал.
— Неужели его величество не нашел ко мне кого прислать получше и познатнее, чем ты… негодяй!
— Прислан я не лично королем, а через его канцлера.
— Так, так, сбавляй чины… того, кто тебя прислал ко мне, может, таким образом, дойдешь ты до последнего придворного. Ступай, оставь меня, скорее уходи, если ты дорожишь своим благополучием.
— А что же мне ответить канцлеру?
— Ответь, что я питаю глубокое уважение к его величеству королю Станиславу-Августу и все, что от меня зависит, я с охотою сделаю. Ступай и больше мне не попадайся на глаза, — проговорил Потемкин таким голосом, который заставил даже присмиреть и такого негодяя, каким был Михайло Волков.
Он не стал более возражать и острить с князем Потемкиным и поторопился оставить его каюту.
Потемкин, проводив взглядом, полным презрения, Волкова, предался своим размышлениям.
«Сколько я сделал разных проступков, и все благодаря этому подлецу Волкову, отъявленному убийце… Я бы мог его арестовать, сослать в Сибирь, расстрелять, все это я мог сделать, и не делаю только потому, что не хочу огласки… Этот негодяй молчать не будет… О, я никак не могу забыть про свои проступки!.. Они мне не дают покоя… Я… я страдаю угрызением совести, раскаянием… Через меня погиб князь Петр Голицын… А несчастный Серебряков… И все из-за женщин… Меня почитают счастливейшим человеком в мире… Я богат, славен, могуч… Все, все есть у меня, одного только недостает — душевного покоя… Я бы с радостью променял богатство, знатность, могущество на покой моей измученной души».
Авантюрист Михайло Волков тоже предавался размышлениям, оставляя галеру всесильного Потемкина.
«Каков стал гусь — Гришуха Потемкин, теперь его голой рукой и не достанешь… Мне надо держать ухо востро, а то как раз угодишь в ссылку, а то, пожалуй, куда подальше… Потемкин шутить не любит… и денег у него теперь не попросишь… И никакая моя угроза на него не подействует… А ведь одно время Потемкин был в моих руках и делал с ним я в ту пору что хотел. Давно это было… Тогда Гришуха только прокладывал себе дорогу к славе. А хорошо бы, черт возьми, заполучить с него так тысяч полсотни… Не даст, дьявол, а след бы мне дать… Немало я для него сделал… Его соперников, одного отправил к праотцам, а другого продал татарам. Гришуха многим мне обязан… О том я постараюсь ему напомнить, хоть и грозит он мне, а ничего не сделает, потому что и у него самого рыльце в пуху».
Объясним, как Михайло Волков очутился в свите польского короля Станислава-Августа.
Михайло Волков, немало сделав преступлений в своей жизни, слонялся, как он сам говорил, из государства в государство, из города в город, промышляя разными неприглядными делами, а больше шулерством, обыгрывая в карты, где только возможно и кого возможно.
Разумеется, это не всегда сходило ему с рук, его не раз били, сажали под арест, выгоняли из города.
На эти наказания Волков обращал мало внимания; с него как с гуся вода… Наказания его нисколько не исправляли; он привык к ним.
После долгого скитания по Европе Волков поселился в Варшаве; ему как-то удалось свести знакомство с одним польским магнатом, занимавшим при дворе короля Станислава-Августа видное положение.
Волков, благодаря своей хитрости, скоро вошел в большое доверие к магнату; тот представил Волкова, как родовитого русского дворянина, желавшего принять подданство короля.
Король Станислав-Август обласкал Волкова и охотно принял его в свой штат.
Таким-то родом проходимец и авантюрист Волков стал придворным чином при польском короле.
И при помощи своей ловкости, хитрости и подслуживания Михайло Волков обратил на себя внимание короля.
Станислав-Август благоволил к Волкову, не зная его прошлого.
Когда стало известно, что императрица Екатерина предпринимает путешествие в Крым и поедет через Киев по Днепру, король Станислав-Август, добивавшийся свидания с Великой Монархиней, очень обрадовался тому, что ему удастся видеть государыню и говорить с ней…
Король поехал навстречу государыне в Канев.
Здесь Станислав-Август ожидал русскую императрицу в течение шести недель; наконец состоялось свидание и оно было очень короткое, мало принесло пользы королю и польскому народу, а стоило, между прочим, королю около трех миллионов золотых.
Во время свидания Екатерины и Станислава-Августа, «имевшего характер учтивого визита», о делах говорили немного. Старались провести время по возможности веселее и заглушить смущение, о котором говорят свидетели пиршества. За обедом на галере «Десны» говорили мало, ели мало, — замечает Сегюр, зато много смотрели друг на друга. Пили за здоровье короля. Затем Станислав-Август, вместе с Потемкиным, делал визиты русским сановникам и генералам под именем графа Понятовского.
Князь Потемкин был на стороне польского короля Станислава-Августа и много хлопотал за него и за польский народ перед государыней.
Но на этот раз хлопоты его не имели никакого успеха, королевство польское доживало последние дни.
Станиславу-Августу хотелось продлить пребывание государыни в Каневе; он просил о том Потемкина, но императрица дала почувствовать королю, что время расстаться.
— Ваша светлость, есть ли надежда, что императрица останется еще хоть на малое время? — тихо спросил у Потемкина король.
— К сожалению, нет. Государыня решила скоро ехать, — так же тихо ответил Потемкин.
— Хоть бы ее величество осталась ужинать, уже все приготовлено, и гости ждут.