Сталинград (СИ)

 - А ты их пинками гони!

 - Они даже из окопов не высовываются, палят в небо…

 Начштаба Лобанов докладывал комбату обстановку по телефону:

 - Командиры рот не могут поднять бойцов!

 - «Фриц» огнём поливает?  - кричал в трубку Калмыков, - а ты что думал, он тебя одеколоном поливать будет?.. Подымай бойцов в контратаку! Отбили? Так! Даю тебе миномётчиков.

 Непрекращающийся ливень огня, бесконечная бомбёжка с воздуха вынудили роты залечь прямо на открытой местности, где нет ни кустика, ни бугорка. И в это время поднялись немцы.

 - О, как же их много!

 - Как могли они, похоже, чуть ли не до единого, уцелеть под адовым «катюшиным» огнём? – изумился Васильев и покачал лысеющей головой.

 - Почему не последовало новых залпов, когда немцы поднялись в полный рост и в свою очередь оказались прекрасной мишенью?

 Григорий высунулся из укрытия и посмотрел на то место, где только что стояли гвардейские миномёты, но «катюш» там уже не было, их, что называется, след простыл.

 - Смылись!

 Перелетая через головы, немецкие снаряды падали и рвались как раз там, откуда посылала свои огнехвостые, длиннющие снаряды «катюши».

 - Теперь нам и пулемётчикам придётся вести огонь одним. – Со злостью сказал Сидоров. – Надеяться больше не на кого…

 Огонь этот оказался неожиданно очень плотным. Наткнувшись на него, немцы тоже залегли.

 … В течение ближайших нескольких дней  штрафники потеряли более половины численного состава, но не отступили. Батальон из последних сил сдерживал у степного озера Сарпа бронированные атаки гитлеровцев.

 - Здорово славяне! – в узкий окоп, который теперь связывал пехотинцев, запрыгнул командир роты Петрик.

 За прошедшие дни он заметно осунулся и зарос щетиной.

 - Здравия желаем!

 - Нужны добровольцы прощупать второй эшелон немцев.

 - А нам что с того?

 - Кто вернётся с «языком» отпущу вчистую.

 - Тогда можно попробовать. – Сказал Григорий и предложил Васильеву. – Пойдёшь со мной?

 Вызвалась ещё четвёрка охотников. Ночью аккуратно подползли к немецким позициям, спустились вшестером в траншею.

 - Двигаем к огневой точке. – Приказал Григорий, назначенный старшим.

 - Тихо вы черти! – ругнулся Васильев на четвёрку воров.

 Вдоль стенки осыпающейся траншеи тянулся телефонный провод. Григорий достал нож и перерезал его. В этот момент из-за поворота внезапно показались два немецких солдата.

 - Wo ist der Hauptsitz [1]? - шедший впереди немец о чём-то спросил.

 Скорее всего, он принял их за своих связистов. Внезапно у Григория над ухом треснула короткая очередь. Передний немец повалился на спину, а второй развернулся и бросился бежать. Это одного из питерских воров подвели нервы.

 - Надо брать «языка» живым! – крикнул Васильев.

 - Держи его.

 Шелехов кинулся за уцелевшим противником, схватил его за плечи и попытался свалить. Но тот сильным ударом ноги отбросил его назад и побежал дальше.

 - Не уйдёшь! - Григорий снова его догнал и толкнул в спину.

 Фашист упал, но сумел вывернуться и ударить навалившегося врага кулаком в лицо.

 - Сука! – выдохнул разбитым ртом Григорий и рывком заставил немца встать на ноги.

 - Осторожно!

 По стенке траншеи застучали пули. Пара выстрелом попала в спину заоравшего гитлеровца. Он слепо пошарил руками на груди, словно ища выходные отверстия пуль, и свалился на дно окопа.

 - Готов!

 - Из блиндажа стреляют, – прохрипел кто-то рядом, – нам Шелехов без добычи возвращаться нет резона…

 - Нужно их выкурить!

 Стреляли из-за поворота рядом, но выстрелы были глухие. Выглянул за поворот траншеи, Григорий увидел лесенку и дверь наспех построенного блиндажа.

 - Фашисты стреляют из автоматов через закрытую дверь. – Предположил он. - Скорее всего, услышали стрельбу, крик и пытаются огнём расчистить себе выход.

 - Зассали «фрицы»!

 «Уркаган» не высовываясь за поворот, небрежно бросил под дверь гранату. Раздался упругий взрыв и дверь свалилась набок. Внутрь блиндажа Григорий прицельно метнул «лимонку» и велел:

 - Нужно лезть в блиндаж и тащить «языка» оттудова.

 - Ага! – ухмыльнулся молодой вор. - Только покажись в проёме, как уцелевшие немцы прошьют автоматной очередью.

 Шелехов бросил в блиндаж ещё одну гранату, но чеку не выдернул. Вслед за гранатой заскочил внутрь и прыгнул от двери в сторону.

 - Ежели кто-нибудь из гитлеровцев уцелел, - лихорадочно сообразил он, - то при падении гранаты он обязательно ляжет и закроет голову руками.

 Григорий прижался к стене, держа автомат наготове. В полной темноте он сделал первый шаг и наткнулся на тело. Присел, осторожно ощупал его, но человек не подавал признаков жизни.

 - Неужель все мертвы?

 Григорий лёг и медленно пополз. Блиндаж оказался по размерам небольшим. Нащупал ещё несколько мёртвых фашистов. У задней стенки послышалось громкое дыхание.

 - Наверное, раненный. – Решил штрафник и очень осторожно стал пробираться туда.

 Гитлеровец, видимо, не подозревал, что в блиндаже разведчик. Григорий достал карманный фонарь, включил и внезапно направил тому в лицо.

 - Руки вверх!

 На немце не было ни капли крови, но от шока он даже не сопротивлялся.

 - Nicht schiesen [2]!

 Майор Калмыков сдержал своё обещание. После того как группа Шелехова привела в расположение батальона свою добычу он написал представление о переводе отличившихся солдат в обычные строевые части. Хотя к тому времени, когда пришёл утвердительный ответ из Военного Совета 62-й армии, от штрафбата остались жалкие ошмётки. Чудом уцелевший Григорий одним из немногих в сентябре вернулся в родную дивизию, которая к тому времени воевала в пределах города Сталинград.

Глава 6

Немецкий бронированный "кулак" достиг своей цели. В 4 часа дня 23 августа, когда августовский жар стал понемногу спадать, его передовой отряд подошёл к Волге севернее Сталинграда. Солдаты 16-й танковой дивизии, широко раскрыв глаза, смотрели на великую реку. Они просто не могли поверить в это чудо. То и дело слышались восклицания:

 - Подумать только мы достигли Волги!

 - А ведь засветло мы были на берегу Дона.

 - Прошло меньше суток!

 Тут же защелкали жадные фотоаппараты, каждому солдату хотелось сфотографироваться на живописном берегу. Вечером несколько таких фотографий подкололи к рапорту штаба 6-й армии.

 - Волга достигнута, - гласила надпись на обороте.

 Веселящиеся немецкие танкисты, щурясь на солнце, увидели в небе тучи "юнкерсов" и "хейнкелей". Они летели к Сталинграду. Чёрные тени покрыли степь, а воздух наполнился воем сирен - так лётчики приветствовали наступавшие войска.

 - С такой поддержкой мы легко возьмём русскую крепость на Волге.

 - Русские просто разбегутся оттуда…

 Танкисты восторженно махали им вслед руками, а вдалеке уже виднелись клубы мрачного дыма, поднимавшегося над городом, который носил грозное имя Сталина.

 - «Птенцы» Геринга не оставят от него камня на камне.

 - Поделом им, - засмеялся молодцеватый танкист с рыцарским крестом на шее, - если бы сдались вовремя, мы бы пощадили их города.

 Для жителей Сталинграда этот день выдался незабываемым. Образцовый город со знаменитыми садами и белыми высотными зданиями, которыми так гордились горожане, превратился в пылающий ад. Громкоговорители, установленные па фонарных столбах, неустанно повторяли: «Граждане, воздушная тревога! Граждане, воздушная тревога!»

 Население и прежде выслушивало немало подобных объявлений и поначалу не восприняло предупреждение всерьёз. Лишь когда батареи ПВО открыли редкий огонь по обнаглевшим стервятникам, люди бросились в укрытия.

 - Рятуйте люди добрые! – раздался душераздирающий крик.