Сирена

льный флакончик, не сосчитать капель плеснула из него в стакан. Она сделала это, повернувшись спиной к Станиславу, с тем чтобы он ничего не мог видеть.

Впрочем Станислав стоял посредине террасы, с опущенными руками и головой. Он был в таком подавленном состоянии, что не заметил бы ничего, если бы даже прямо на его глазах она приготовила страшное питье.

Леди оглянулась на Станислава, и только глаза горели у нее злобным огнем, но рот и остальные черты улыбались.

– Не стыдно ли тебе, Стасю! – заговорила она сдавленным, тихим голосом. – Что ты сделал со мной? Ведь ты видел, какой я теперь стала, но неужели ты думал, что, приди ты ко мне тихо и мирно, я прогнала бы тебя? Зачем же ты поддался увещаниям моих врагов и дозволил соблазнить себя? Разве, ворвавшись так грубо, как ты это сделал, ко мне, ты можешь этим вернуть мое расположение?

Станислав дрогнул. Его губы зашевелились, и он, с трудом управляя ими, едва произнес ей в ответ:

– Откуда ты знаешь, что меня кто-то уговаривал?

– Я знаю это, потому что сам ты не решился бы на такой поступок! Ведь ты же любишь меня до сих пор?

– Зося! – воскликнул Станислав. – Правда твоя, я люблю, люблю тебя.

Вид у него был очень жалкий, но он, заслышав в голосе леди ласку, хотел взять именно своим жалким видом. Он был очень несчастен, очень жалел себя, и ему хотелось, чтобы его пожалели.

– Так отчего же ты не пришел ко мне как друг? – спросила леди. – Ведь я сама прислала за тобой карету!

– Да, я узнал эту карету, мне сказали, что она от тебя, но карета повезла меня...

– Вероятно, ко мне на яхту?

Леди была уверена, что ее приказания были исполнены в точности, что Станислав был привезен на яхту и задержан там. Поэтому его появление на вилле показалось ей тем поразительнее, что она не могла объяснить себе, каким образом Станислава отпустили матросы.

– Нет, не на яхту, – сказал Станислав, – а в дом, где живет маркиз; там меня ждал отец Грубер.

– Как? – не веря своим ушам, переспросила леди. – Моя карета повезла тебя туда, вместо того чтобы доставить на яхту?

– Да.

Леди приложила руку ко лбу.

– Боже мой! Значит, все мои слуги куплены и возле меня нет верного человека!

Фейерверк на реке трещал в это время во всем своем великолепии. Единственный верный леди Гариссон человек – Варгин, пускал его, думая доставить ей этим удовольствие.

– Так неужели меня обманули? – всплеснул руками Станислав. – И, в то время как ты меня звала к себе...

– Ты, – подсказала она, – совещался с моими врагами, как погубить меня!

– Но я не знал, что они твои враги: отец Грубер, который такой сильный человек, что все может сделать, сказал, что вернет мне тебя, если я буду его слушаться.

– И ты послушался?

– Я думал, что они вернут мне тебя.

– Что с тобой? – вдруг спросила леди, как будто только теперь увидев, что Станислав дрожал и был бледен, как полотно.

– Ничего... я не знаю, – пробормотал он, растерянно оглядываясь вокруг себя.

– Да нет же, на тебе лица нет! Выпей поскорее!