Юность полководца

святейшего отца?

Андреаш посмотрел направо, потом налево, на четырех дзядов. Из них один уже заснул, склонившись взлохмаченной головой на положенные на стол руки. Трое остальных обнимали Яшу Полочанина и Гаврилу Олексича и клялись им в вечной дружбе:

- Вы не посмотрели на бедность нашу, не побрезговали дзядами! Как нам после этого не любить вас! - И они вытирали рукавами глаза.

Андреаш, наклонившись к Александру, стал ему шептать:

- Святейший отец наш и покровитель папа римский крайне встревожен мыслью, не захочет ли Бату-хан, передохнувши, опять ворваться в наши земли. Сейчас он откатился обратно в свои степи и, наверно, готовит новый набег. Что ты думаешь об этом азиатском завоевателе?

- О ком? О Бату-хане?

- Да, да! О владыке татар!

- А что я могу о нем думать? Наверное, то же, что и ты.

- Сильный ли это враг? Можно ли ему противиться? И удастся ли разгромить его?

- Когда нужно родину защищать, мы не думаем, можно ли или нельзя. Мы знаем только одно: мы должны встать на защиту нашей земли, наших домов, пашен, детей и жен. Мы бросаемся в битву, хотя бы нам грозила верная смерть. А разве можно думать по-иному?

- Какие красивые, благородные слова! - воскликнул Андреаш. - Мой святейший благодетель высоко ценит тебя, твою доблесть. Он послал меня к тебе с очень важным поручением. Могу ли я сейчас откровенно говорить, или мы отложим беседу до другого дня?

- Говори, говори, достопочтенный Андреаш! Гости пока занялись медом и нас не слушают.

Андреаш придвинулся ближе к Александру и заговорил шепотом:

- Его святейшество очень опасается вторичного вторжения татар в наши христианские земли. Я слышал самолично его слова: . И святейший папа решил объявить новый крестовый поход, воедино собрав войска всех христианских народов, - без этого немыслима победа над звероподобными татарами.

- Гаврила Олексич! - позвал князь. - Садись к нам. Здесь занятные речи говорятся.

Гаврила Олексич пересел на скамью рядом с Александром, а все дзяды, занятые медом, затянули какую-то былину о славных, давно прошедших временах и стучали чарками.

Андреаш продолжал:

- Хранитель престола всевышнего посылает тебе свое пастырское благословение на великий святой подвиг и предоставляет право первому начать крестовый поход против татар. Он обещает поддержать тебя и все русские войска своими святыми молитвами и помощью всех других королей: и ляшского, и мадьярского, и чешского, и герцога Силезского, и магистра Ливонского, и короля Французского, праведного Людовика Девятого.

Александр, задумчиво смотря в сторону, как будто не слышал Андреаша. А Гаврила Олексич, зажмурив глаза, заговорил необычайно сладким, умильным голосом:

- А как святой папа римский мыслит: будет ли князь Александр возглавлять поход крестовый? Будет ли он главным полководцем? Станут ли его приказу подчиняться все короли, герцоги и магистры, или же святой отец хочет, чтобы князь Александр Ярославич стал застрельщиком, задирой, который раздразнит