Последний путь Владимира Мономаха

имых рабынь. Это было еще не все. Кочевники не трудились на нивах, а предпочитали добывать все необходимое для жизни не только от своих многочисленных стад, но и войной, отчего было вечное беспокойство для их соседей. Поэтому хлебопашец ненавидел половца как природного врага, а половцы презирали хлебопашцев.

Когда Ратибор покинул гостей, Ехир, молодой сын Китана, сказал, причмокивая губами:

— Хорошо живут оросы!

Это был первый его поход, он выглядел еще совсем мальчиком.

Итларь, не поворачивая головы, с насмешкой посмотрел на Ехира.

— Что ты понимаешь? Ты — половец, свободный всадник на коне, а завидуешь оросам?

Ехир видел сегодня впервые каменные здания, большие церкви, полные непривычных вещей, каким-то чудом державшиеся в воздухе тяжкие своды, тогда как самый маленький камешек, подброшенный вверх, немедленно падает на землю. Русский пленник, приставленный к ханскому сыну, чтобы обучать его языку врагов, рассказывал ему, что существуют книги, в которых написано о том, как были созданы земля, солнце и звезды…

Спорить со старшими неприлично даже для сына хана, однако он не выдержал и возразил с мальчишеским упрямством:

— Сегодня я вошел туда, где молятся оросы. И увидел там на стенах изображения старцев и крылатых юношей. Они смотрели на меня со всех сторон зрячими глазами, и нигде нельзя было скрыться от их взоров. Если я отходил направо, они смотрели на меня, налево — они тоже не спускали с меня глаз. Как бы живые люди. Но если подойдешь к стене, то убедишься, что это лишь краски.

Итларь, все так же презрительно скосив глаза на отрока, стал журить его:

— Ехир, ты неразумный жеребенок и прыгаешь по полям жизни, задрав хвост своей глупости. Ты еще не зарубил ни одного врага, не привел на аркане ни одного пленника, а смеешь рассуждать пред старыми воинами, будто ты умудренный опытом старец. Не твое дело болтать о подобных вещах. Каждому свое. Оросы спят в теплых избах, мы — в кибитках или под открытым небом. Они пашут нивы, мы скитаемся свободно по всей земле. Но враги строят крепости на наших путях, взрывают оралом почву, на которой назначено расти диким злакам для коней и верблюдов, поэтому если ты воин и любишь славу, то должен убивать врагов и жечь их города, чтобы стало больше простора для половецких табунов…

Он окинул взором сидящих вокруг, кивавших головами в знак одобрения, и прибавил:

— …а не удивляться каменным зданиям и крылатым юношам. Вот побываешь в Судаке или в Каффе и там тоже увидишь другое. Однако не забывай, что твой мир не имеет пределов и напоен запахом полыни.

Мальчик, покрасневший от этого выговора до корней волос, пробормотал себе под нос:

— Разве мы не пришли сюда, чтобы мириться с оросами?

— Зачем мы пришли сюда, — бросил взгляд хан на дверь, — знают старшие. Твой отец и я. Дело юношей — молча исполнять то, что им прикажут.

Молодой Ехир умолк и не возражал более. Самый старый из воинов, по имени Шекри, похвалил Итларя:

— Ты хорошо сказал, мудрый хан. И справедливо!

Итларь