Возмужание

– Может, в лес ушли? – предположил Святослав.

– Они на Мольбище, – ответил Велесдар, – сейчас самое время провожать Хорса. Жаль, не поспеем, придётся подождать.

Они уселись на колоду возле кострища, похожего на то, что было на поляне у Велесдара.

Вскоре после захода солнца на утоптанной тропинке со стороны степи показалось двое мужей – старший и молодой. Велесдар со Святославом поднялись им навстречу.

Хорсослав был ещё не старым мужем небольшого роста, беловолосым и таким доброжелательным, что казалось, сам излучал свет. Только в очах была спокойная задумчивость, оттого что он большей частью пребывал мыслями там, в бездонной выси, по которой движет свой огненный воз ХорсСолнцеводитель.

Степко – худощавый остроносый юноша с густой гривой длинных, как у девочки, волос – ничем не походил на кудесника. Только выражение серых глаз было таким же отрешённым, как и у его наставника.

– Добре, что пришли! – обрадовался Хорсослав. – Непременно, отец Велесдар, покажем твоему ученику и Мольбище Хорса, и день прихода Купалы – всё сам увидит. А сейчас пойдёмте, дорогие гости, отдохнёте с дороги.

После дневного похода и сытного ужина Святославу захотелось скорее лечь. Веки отяжелели, голова сама склонялась на грудь.

– Засыпает малец, – заметил Хорсослав. – Степко, отведи его на лаву.

– Мы лучше на сено, пойдёшь? – слегка толкнул Степко Святослава.

– А? Что? Какое сено? – не сразу понял тот.

Но пока шли, пока укладывались под открытым небом на душистой копне, дремота развеялась, и юноши стали разговаривать, расспрашивая друг друга о том о сём, как это ведётся между сверстниками.

– Ты давно обучаешься у отца Велесдара? – спросил Степко.

– Не очень, – неопределённо ответил Святослав. Ему не хотелось признаваться, что он появился в лесу только в этом Яре.

– А я уже восемь лет у Хорсослава постигаю звёздную и солнечную науку. Конечно, мало ещё знаю, но твёрдо решил – буду солнечным жрецом, как отец Хорсослав. На Богояров день, когда в Киев ходили, я от самого Великого Могуна благословение получил. Уже и имя себе для посвящения выбрал – Добросвет. Как тебе, нравится?

– Нравится, – отвечал Святослав. – А сколько надобно учиться, чтоб постичь всю волховскую науку? – поинтересовался он.

– Хм, сказал – всю науку! Да кто ж её всю постигнуть может? Одной человеческой жизни мало, и двух, и трёх… Потому как Хорсослав говорит, что жизнь человеческая супротив Вечности как искра, промелькнувшая в небе…

– Как же тогда учиться, если жизни не хватит? – воскликнул, приподнимаясь на локте, Святослав.

Степко помолчал, раздумывая, как бы яснее выразить мысль. Ещё раз взглянул на обритую голову Святослава, – значит, ученик Велесдара готовится к пути воина. Это подсказало верный образ.

– Ты видел, конечно, как сплетена кольчуга. Что само по себе одно кольцо? Так, безделица. А связанные между собой во множестве, они дают надёжную защиту воину, против меча, стрелы и кинжала устоять могут. Так и я в волховской науке лишь кольцо малое. Но Хорсослав учит меня, а его учил предыдущий волхв, а у того тоже был свой наставник. Все они давно умерли, но я напитываюсь их знаниями, благодаря которым буду помогать людям и которые передам своему ученику. Как звенья в единой цепи. Так всё течёт в Свароговом мире, которому нет предела, потому как кроме наших дней и лет есть ещё День Сварога, и Ночь Сварога, и Месяц, и Год, и Век Сварога…

– А это много? – не понял Святослав.

– Посчитай. Ежели Час Сварога длится около двух тысяч лет нашего времени, то День Сварога – это двадцать четыре тысячи лет, и столько же Ночь…

Святослав молчал, потрясённый. Только теперь он понял, как много знает этот отрок, почти ровесник ему, но по сути уже почти волхв. Непривычно огромные числа и времена, новые понятия, о которых так просто говорил Степко, с трудом переворачивались в голове, подобно тяжёлым каменьям.

– А как же люди смогли узнать про это? Ведь наши дни, по сравнению с этим, и вправду песчинки…

– Ты забыл про кольчугу, – напомнил Степко, – в которой каждое кольцо – опыт и жизнь отдельных кудесников и Могунов, звездочётов, жрецов Хорса, Макоши и прочих светил, а всё вместе – Великие Веды… Вот и получается цепь, которая тянется из прошлого в грядущее без перерыва. Каждый волхв – это звено цепи, а вместе они – кольчуга, защищающая тело Руси.

Святослав не заметил, как явь перешла в сон. Он видел над собой то же звёздное небо, к которому ему вдруг страстно захотелось приблизиться. Тело стало невесомым, и он, оттолкнувшись, скользнул вверх, в бархатную синеву, и пошёл прямо по Млечной Стезе, погружая ноги по щиколотку в тёплую звёздную пыль.

Проснулся Святослав оттого, что Степко осторожно, но настойчиво тряс его за плечо.

– Вставай, ты вчера спрашивал… Пока звёзды не ушли, давай пойдём, поглядишь, как они бегут по небесному своду…

Святославу показалось, что он и не спал вовсе, – вот только что говорили о вечном, а сейчас, плеснув в лицо холодной воды из корчаги, идут узкой тропкой по предрассветной степи, и над головой всё то же звёздное небо.

Вскоре вышли к большому округлому холму, с вершины которого сбегали какие-то тёмные полосы-дорожки, а на склонах там и сям были вкопаны и разложены камни. Наверху виднелся то ли деревянный столб, то ли кумир. Это всё, что смог разглядеть Святослав при свете тонкого серпа Луны.

Они взошли на холм, и Степко подвёл его к столбу, на котором было закреплено медное кольцо.

– Гляди в него, – велел Степко, – что видишь?

– Звёзды только, – отвечал Святослав.

– Вон ту звезду, что в средине, видишь? Она – что гвоздь, которым весь небесный свод приколочен, всегда на месте стоит, а все остальные вокруг неё движутся.

– Я знаю, знаю, – радостно зашептал Святослав, – мне отец Велесдар рассказывал. Эта звезда называется Стожар, она для всего неба будто главный шест, на который стог смётывают. Она на конце оглобли Малого Воза, а Большой Воз и все прочие звёзды вокруг неё будто лошади на аркане бегают!

– Верно! – тоже обрадованно подтвердил Степко, берясь за кольцо. – Вот, гляди, тут на кольце выступы, рукой пощупай, нашёл? Теперь выбери звезду у края кольца и запомни, у какого она выступа. А сейчас пойдём покажу тебе, какие ещё есть созвездия. Вон то – Лебедь называется, видишь, на полдень летит, шею вытянул. А это – Рыба, Овен, Корова Земун, от которой по небу растеклось молоко и образовался Млечный Путь. А это… – Степко показывал созвездия, рассказывал, какие из них видны летом, а какие зимой.

– Погляди-ка на звёзды, – спустя какое-то время предложил он, – что изменилось?

– Вроде ничего, – пожал плечами Святослав, – всё как было, разве только бледнеть начали…

– Тогда пойдём к кольцу, проверим!

Святослав встал на прежнее место и увидел, что звёзды сдвинулись, ушли вверх и влево, а Большой Воз, напротив, опустился к земле.

– Насколько сместилась звезда, которую ты запомнил?

– На полвыступа.

– Значит, мы с тобой тут уже почти час находимся, – определил Степко. – Один выступ обозначает два часа. Те звёзды, что в кольце, видны всегда, в любое время года, поэтому по ним легко можно определить время. Это звёздные часы. А когда взойдёт Хорс, то Мольбище превратится в солнечные часы. Тень от столба будет указывать на час. – Степко указал на сбегающие вниз дорожки.

В скором приближении рассвета небо стало сереть, созвездия постепенно исчезали, только на востоке ярко переливалась и мерцала зелёным светом звезда Денница [5].

В это время на тропинке в утреннем сумраке послышались шаги, а затем из начавшего сгущаться утреннего тумана показались фигуры обоих кудесников.

– Здравы будьте, отроки! Что, по звёздам читаете? Молодцы! – похвалил Хорсослав. – Ты уже пояснил нашему другу, как определить Купалин день? – обратился он к Степко.

– Нет ещё, темно было, сейчас покажу. Вот эти камни, – указал он Святославу, – не простые. Они отмечают приход наших великих праздников. Вот это – Яров камень, это – Даждьбожий, Перунов, Ладин. А вот это – Купалин камень, он как раз напротив камня Коляды расположен. Все камни имеют пару, чтоб глядеть с одного на другой.