Приключения Жихаря

влюбился в нее, и нанялся к отцу Рахили, хитрющему своему дядюшке Лавану в

работники, и волохал, как на каторге фараоновой, семь годочков, после чего

ему привели страшноватую Лию и не велели жаловаться, поскольку старшую

сестру выдают замуж вперед младшей.

Жихарь сочувственно кивал. Он сам–то в батраках вроде и недолго проходил, а

показалось за десятилетие.

Следующие семь лет бедолага Иаков отрабатывал уже непосредственно за Рахиль, но подлецу дядюшке и этого показалось мало и работника терять не хотелось. К четырнадцати годам трудов праведных прибавились еще шесть – уже за приданое. Потом могучее терпение Иакова иссякло, и он бежал с женами, с добром и домашними богами…

– Правильно сделал, – сказал Жихарь. – Зря только двадцать лет ждал. Я бы сразу девку в охапку – и ходу…

– Так для чего же ты, господин, тогда мне этого не сказал? – простонал Иаков. – Сделал бы мне откровение во сне…

Не стал уж богатырь говорить вечному трудяге, что двадцать лет назад ходил под стол пешком и никому ничего доброго посоветовать не мог. Но всю эту историю он уже когда–то слышал…

Точно: во время гостевания у племени адамычей царь Соломон излагал свое бесконечное родословие, и в предках у него как раз этот самый Иаков и значился… И не одни труды за ним числились, были и неблаговидные, даже по Жихареву нестрогому разумению, поступки…

– Какое тебе откровение, дядя, – сказал Жихарь, – когда ты родного брата обманул, дурниной его воспользовавшись? За чечевицу первородство купил? Эх, был бы у меня родной братец – я бы его почитал, берег от беды…

Иаков поперхнулся сладким плодом и, кашляя, повалился на колени.

– И батюшку слепошарого обманул, – продолжал богатырь свои обличения: приятно ведь и лестно молодому парню поучать и стыдить матерого мужика. – Вытянул из старика братнино благословение… Вот хлюзда на правду и вывела, нашелся и на тебя хитромудрый Лаван…

– Все так, господин, истину вещаешь, – бормотал Иаков, не поднимая головы от стыда.

– Ладно, – заключил Жихарь. – Дело прошлое. Грех да беда на кого не живет…

– Один ты без греха! – возрыдал Иаков.

– Один я, – охотно согласился богатырь. – Разве что когда выпить лишнего могу, а так – ни–ни…

Бедный Иаков в своем раскаянии дошел до того, что полез в самый дальний сундук и достал оттуда запечатанный глиняный сосуд, в котором плескалась не поганая сикера, а настоящее крепкое и душистое вино.

– Тако праведные поступают! – похвалил его Жихарь. – За это сделаю тебе некоторое пророчество: будет у тебя в потомках могучий и премудрый царь. Правда, тоже хитрован добрый…

Жихарь вспомнил, как они с Яр–Туром, состязаясь в силе, таскали на плечах царя Соломона туда–сюда по дороге, и захохотал.

– Строг ты, господин, но и милостив, – заметил Иаков.

– Я отходчивый, – сказал богатырь. – А теперь растолкуй–ка мне, дядя, как добраться до Вавилона побыстрее?

– А разве тебе не ведомы все пути земные? – удивился Иаков.

Жихарь чуть не пронес чарку мимо рта.

– Мне–то ведомы, – сказал он наконец. – Это я тебя испытываю – неужели не понимаешь?

Иаков, наморщив лоб, начал на песке рисовать палочкой дорогу в Вавилон, но только сам запутался и Жихаря запутал – видно, во Времени Оном люди еще не научились толком создавать чертежи земные.

– Дам тебе проводника, – решил Иаков.

– Племя твое невелико, – сказал Жихарь, надеясь на указательные свойства Симулякра. – Каждый человек на счету. Нападут враги, так никакой меч не лишний…

– Да нет, – вздохнул Иаков. – Есть у меня как раз такой, как бы сказать, лишний человек. Прибился по дороге. Выдает себя за пророка, а сам приворовывает помаленьку. Дурно влияет на младших сыновей – Гада и Асира. Отдаю его тебе головой и не скажу, что с кровью отрываю его от сердца моего…

– А чего он пророчествует? – полюбопытствовал Жихарь.

– Да как все пророки – всякую гадость! – махнул рукой Иаков. Потом хлопнул в ладоши и велел позвать своего лишнего человека.

Искали его довольно долго – ладно хоть кувшин был объемистый.

Наконец притащили и пророка. Нос у того был здоровенный, как у самого Иакова, зато остальное тело много мельче. Из–за этого пророк, если поглядеть сбоку, походил на небольшую виселицу.

– Зовется сей муж обмана Возопиил, – сказал Иаков. – В бою на него надежды нет: помнится, когда настиг нас мстительный Лаван со своими людьми, так этот лайдак спрятался под бабьими юбками…

– Учить мужеству будем… – сказал Жихарь.

– Подкосятся колени ваши, – пригрозил Возопиил, размахивая носом. – Засохнет семя ваше, паутиной покроются мозги ваши, дети ваши вырастут пьяницами и хакерами, жены ваши раздерут одежды свои и облачатся в рубище от Кардена бар Диора…

– Что–то я его плохо понимаю, – сказал Жихарь.

– А мы вот такое вынуждены выслушивать каждый день! – всплеснул могучими руками Иаков. – Он много непонятных слов говорит: диаспора там, холокост… Прости, господин, что не могу отправить с тобой одного из сыновей моих. А этот, боюсь, будет тебя до Вавилона вести по пустыне сорок лет…

– Это мы еще посмотрим, кто кого будет по пустыне водить сорок лет, – сказал Возопиил. – Лысина покроет темена ваши, снидет мерзкая аденома на простаты ваши… Горе тебе, Вавилон, город крепкий!

– А вот это он справедливо заметил, – сказал Жихарь. – Я тоже ничего хорошего для Вавилона не предвижу.

– Иногда угадывает, – пожал плечами Иаков. – Да и то сказать: ежели все время накаркивать беду, непременно угадаешь… Господин, неужто ты на него вино собрался переводить?

– Нам же с ним еще не один день шагать, – сказал богатырь. – Так полагается. Ты с ним по–доброму–то пробовал?

– Их у нас, пророков, вообще–то камнями побивают, – ответил Иаков. – Обычай

такой. Хотя без них тоже скучно.

– Яков Исакич, – проникновенно сказал Жихарь. – Ни в жизнь не поверю, чтобы

у тебя один такой кувшинчик был. Я хоть и не пророк, но чувствую, что

до–олго мне теперь не придется погулять да посидеть с хорошими людьми…

Тут в шатер ворвался мальчонка, подбежал к отцу и зашептал ему что–то на ухо.

– Востроглазый ты у меня, Иосиф, – сказал Иаков. – Слышишь ли, господин: сын мой заметил всадника на горизонте. Показался, мол, всадник и скрылся…

– Всадник? – вскинулся Жихарь. – Да нет, помстилось, видно… Всадник… Кто же по пустыне на коне мог проехать?

– И я так думаю: кто? – сказал Иаков.

– За тобой следует всадник! – торжествующе вскричал Возопиил и показал неумытым пальцем на Жихаря. – Неотвязно следует!

Жихарь вспомнил черного отравителя, мнимого племянника Яр–Тура, и по спине побежали мурашки, прогнать которые мог только глоток доброго вина.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Теперь ты будущее знаешь? Обаятель, я на костре велю сжечь тебя. Николай Полевой

– Ты думаешь, почему тебя ночью не задушили из–за этого платочка? – сказал пророк Возопиил, когда они с Жихарем уже достаточно удалились от Иаковлева становища. – Потому что я караулил, вот почему! А то бы запросто задавили.

Богатырь внимательно посмотрел на новообретенного спутника и проводника.

– Это ты–то караулил? Да ты пьян без памяти валялся! Разве я не знаю, что ни в одном народе гостя не трогают? И охота тебе на людей напраслину возводить? Вот на дороге путника, пожалуй, ограбят запросто, а гостя нипочем. Я, считай, полмира прошел: имею понятие…

– Люди все сволочи, – сказал пророк. – Поэтому я им и предвещаю всяческие несчастья. Дело верное!

Перед уходом Жихарь еще раз щедро поделился с хозяином водой, которая в этих местах – стоила всякого вина, с благодарностью принял подорожные припасы и вообще расстался с Иаковом в самом лучшем расположении духа. Кроме всего прочего, Иаков пообещал присмотреть за таинственным всадником, буде он появится в становище, и, в случае чего, направить преследователя по ложному пути.