Правитель Аляски

   — Привет, Тим, — тепло приветствовал Тараканова Джордж Бекли. Кичерову он молча пожал руку. — Выпьем в честь встречи?

Бекли поставил на стол бутылку виски.

   — Я слышал, вашему кораблю не разрешают зайти в гавань. Ещё я кое-что слышал о ваших делах на Кауаи. — Бекли хитровато подмигнул Тараканову, не забыв пополнить стаканы. — Ну, за ваше здоровье!

Степенно сделали по глотку.

   — Объясни мне, Джордж, — наклонился к хозяину Тараканов, — это правда, что Россия и Соединённые Штаты собираются воевать или уже воюют? Может, потому нас и не пускают в гавань?

Бекли от души расхохотался:

   — Неужели вы в самом деле поверили в эту басню?

Тараканов испытующе смотрел на него.

   — Так это что, всё выдумки?

   — Американцы, Уиншип и Эббетс, специально пустили этот слух, чтобы вытурить вас с острова, а вы, выходит, и клюнули! Я вам, так и быть, и ещё кое-что скажу: американцы перекупили по двойной цене всё сандаловое дерево, которое Каумуалии заготовил для вас. Они убедили короля, что торговать с представителями Соединённых Штатов гораздо выгоднее, чем вести дела с доктором Шеффером и российской компанией. Если вы, русские, выиграли в этой схватке первый раунд, то в последнем американцы уложили вас на лопатки. Только не думай обо мне плохо, Тим, что ты так на меня смотришь, будто я подсунул тебе жабу в карман? Джордж Бекли от этих игр держался в стороне. Что вы собираетесь теперь делать? Вы видели Джона Янга?

   — Да, — сказал Тараканов, — мы видели его. Он предлагает нам выдать доктора Шеффера и обещает взамен полную безопасность всем другим. Но нам-то это не подходит.

   — Не знаю, правы вы или нет, — задумчиво сказал Бекли. — Ты говоришь, что на борту «Кадьяка» почти семьдесят человек? Стоит ли вам всем гибнуть из-за одного? Не лучше ли всё же избавиться от этого доктора и уцелеть? Я, правда, слышал, что одним доктором дело не обойдётся. Называли ещё кого-то, не помню имя... Но точно не тебя, Тим, и не твоего товарища, — он повёл глазами на Кичерова, — кого хотели пристрелить вместе с доктором на берегу.

   — Тем более всем нам надо держаться вместе, — прихлопнул рукой по столу Тараканов. — За твоё здоровье, Джордж!

Часом позже на «Кадьяке» доктор Шеффер, выслушав рассказ Тараканова, трясся в бессильной ярости:

   — Сучьины дети! Но и король хорош! Стоило сунуть ему побольше, и он продал нас с потрохами.

Лишь на девятые сутки «Кадьяку» разрешили войти в гавань. Два лоцмана-канака ошарашили доктора Шеффера заявлением, что теперь, по распоряжению короля Камеамеа, за услуги по проводке судов необходимо платить, и потребовали сто пятьдесят испанских пиастров.

   — Это грабёж! — возмущённо вскричал доктор Шеффер. — Такую сумму выложить я не могу.

Равнодушно пожав плечами, канаки хотели удалиться восвояси.

После долгого торга доктор пообещал им пятьдесят два пиастра, один нож, два шерстяных одеяла, около полусотни зеркал и почти столько же топоров.

Умышленно или случайно лоцманы всё же едва не посадили шхуну на коралловый риф. Вовремя брошенный якорь спас корабль. С борта «Кадьяка» были спущены байдарки, и алеуты отбуксировали шхуну на определённую ей стоянку.

Русские были избавлены от угрозы пойти ко дну в случае шторма. В остальном же их положение не улучшилось. Джон Янг по-прежнему запрещал высадку на берег, требуя выдать предварительно доктора Шеффера.

4 июля 1817 года

С утра гавань приобрела праздничный вид: все корабли — большинство составляли американские торговые суда — украсились национальными флагами в честь Дня независимости Соединённых Штатов.

Доктор Шеффер вновь приказал поднять флаг Российско-Американской компании вверх ногами. Это не осталось незамеченным. На «Кадьяк» прибыл с берега комендант крепости Джордж Бекли.

   — Извольте уважать морские законы, — ледяным тоном заявил он Шефферу. — Вы что, намеренно издеваетесь над национальным праздником американцев? Повесьте флаг как положено.

   — Нет, не повешу, — по-детски упрямствовал доктор. — Пусть все знают, что мы терпим бедствие. Только варвары могут равнодушно взирать в свой национальный праздник на тонущих моряков.

Доктор Шеффер был готов к скандалу, чтобы хоть таким образом подпортить американцам праздничное торжество, и неизвестно, чем бы всё это завершилось, если бы в тот же день в гавань не прибыл на «Пантере» давний знакомый Шеффера капитан Исайя Льюис. Он поторопился нанести визит доктору, некогда излечившему его от простуды.

Шеффер приказал принести в каюту лёгкое угощение. Льюис был именно тот человек, кто мог выручить его в нынешней крайне сложной ситуации.

   — Я слышал, уважаемый доктор, что у вас большие неприятности, — участливо сказал Льюис.

   — Увы, это правда, — сокрушённо развёл руками Шеффер. — Кое-кому очень хочется надеть на меня кандалы, а ещё лучше пристрелить на месте.

   — За что? Вы в чём-то провинились? — разыграл полное неведение Льюис: от своих коллег, американских капитанов, он слышал самые неблагоприятные отзывы о действиях на Кауаи доктора Шеффера, но хотел знать его собственную версию.

   — Я и сам не пойму, за что, — слукавил и доктор Шеффер. — Разве я виноват в том, что король Каумуалии добровольно решил принять российское подданство и велел поднять над своим островом русский флаг? Вашим друзьям, американским капитанам, всё это почему-то очень не понравилось. Они начали интриговать против меня, через своих агентов организовали на Кауаи революцию. И вот мы изгнаны. Я оказался в положении политического беженца. В буквальном смысле слова сижу на разбитом корыте — эта шхуна течёт как решето. Скажите, дорогой мой Исайя, — с трагическим надрывом вопросил доктор Шеффер, — неужели совесть наших недругов будет чиста, неужели они не будут страдать до конца своих дней, если по их вине умрут медленной и мучительной смертью семьдесят человек? Неужели даже в день вашего национального праздника ни у кого не шевельнётся искра сочувствия к попавшим в беду людям?

   — Если я смогу что-то сделать для вас, я готов помочь, — ответил Льюис на эту пылкую тираду.

Спасительная идея сверкнула в голове доктора Шеффера.

   — Куда, дорогой Исайя, следует ваш корабль?

   — Я везу товары в Макао.

   — Когда вы собираетесь покинуть Гонолулу?

   — Дней через пять. Мне необходимо запастись водой и продуктами питания.

Доктор Шеффер встал. Заложив руки за спину, прошёлся по каюте, изучающе взглянул на Льюиса.

   — Вы действительно готовы помочь мне?

   — Можете довериться мне, доктор Шеффер. Я не из тех людей, кто предпочитает забывать о своих долгах.

   — Мне необходимо срочно отплыть отсюда, — сказал доктор Шеффер. — Отплыть тайно, чтобы об этом не знал ни Джон Янг и никто из находящихся в гавани американцев. Через Макао я надеюсь попасть в Санкт-Петербург и проинформировать руководство русской компании о постигшем нас несчастье. Вы можете взять меня на борт вашего корабля и доставить в Макао?

   — Мне это не будет стоить никаких трудов, — без раздумий ответил Льюис. — К сожалению, отдельной каюты предоставить на смогу. Если вас не стеснит, предлагаю разделить мою капитанскую каюту и гарантирую полную тайну вашего ухода из Гонолулу и безопасность на борту корабля.

   — Благодарю вас, капитан. Вы чрезвычайно поможете мне, — доктор Шеффер энергично потряс руку Льюиса. — Истинные друзья познаются в беде». Я, конечно, посоветуюсь со своей командой». Всё так неожиданно... Уверен, они правильно поймут мои намерения... Я бы попросил вас, Исайя, навестить меня завтра ещё раз. Тогда я дам окончательный ответ». И, пожалуйста, объясните своим соотечественникам, что я уважаю национальные праздники, но капитан терпящего бедствие корабля не может вести себя так, словно у него полный порядок. Пусть наш перевёрнутый вверх ногами флаг бередит совесть людей, которые игнорируют беду ближнего.