Техника и вооружение 2011 04

Однако, несмотря на поддержку полученную НИИ-3 и ГРАУ, время для принятия окончательного решения вопроса об использовании в составе «Тунгуски» ракет еще не пришло. В 1973 г. было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о разработке технического проекта и опытного образца зенитно-стрелковой установки «Тунгуска». В том же году решением Совета Министров СССР была задана НИР «Запруда», главной целью которой стал поиск путей защиты Сухопутных войск и, в первую очередь, наступающих танков и бронетанковой техники от ударов боевых вертолетов.

По воспоминаниям А.Г. Шипунова, «выпуск эскизного проекта по «Тунгуске», где мы предложили как вариант установку дополнительного ракетного вооружения, заметно усилил волнение в стане наших конкурентов из радиопромышленности. Они тотчас засуетились, начали выдвигать свои предложения. В общем, началась традиционная борьба сторонников и противников. В тот момент я всерьез начал опасаться, что нашу инициативную работу закроют, тем более что министр радиопромышленности Валерий Дмитриевич Калмыков и наш министр Сергей Алексеевич Зверев были соседями по даче и могли обсуждать в неформальной обстановке самые щекотливые вопросы. Но удача все же была на нашей стороне.

Однажды в ВПК состоялось совещание для узкого круга лиц, имевших отношение к разработке войсковых средств ПВО. Выступивший первым Калмыков начал с того, что принялся нас уговаривать отказаться от избранного пути:

— Разве вы понимаете, что такое зенитная ракета, — говорил он. — Это же не ПТУРС!

Постепенно он начал заводиться все сильнее, заговорил о том, что скоро воздушные цели будут поражаться лазерными лучами и что эта работа уже на выходе. Однако на присутствовавшего на совещании Зверева пламенная речь Калмыкова особого впечатления не произвела. И когда пришел его черед выступить, он подошел к этому вопросу по-деловому:

— Туляки хотят делать ракету как дополнительное вооружение комплекса. Пусть делают, у них есть для этого все возможности. Такой подход к делу можно только приветствовать, потому что в результате страна получит оружие, которого больше ни у кого нет.

Собственно, после этого совещания разработка ракеты за нами начала окончательно затверждаться. Колоссальную помощь оказали нам в то время в ГРАУ и в его головном НИИ-3, где нас поддерживали ведущие специалисты, работавшие в управлении ПВО, — И. И. Златомрежев и С.А. Пересада».

Пока в Москве шли дискуссии, на Донгузском полигоне (начальник полигона — O.K. Дмитриев) начались испытания в рамках выполнения НИР «Запруда». Роль головного исполнителя этой работы была отведена НИИ-3 (научный руководитель работы — С.И. Петухов).

На полигоне было подготовлено и проведено опытное учение (руководитель учения — В.А. Гацолаев) с боевыми стрельбами по вертолетам-мишеням из различных видов оружия (танкового, противотанкового, зенитного, включая новейший ЗРК «Оса»), находившихся на вооружении Сухопутных войск. Результаты учения свидетельствовали о том, что предложение КБП и ГРАУ о создании ракетно-пушечного комплекса малой дальности является правильным и своевременным. В итоге, в 1975 г. ТТТ ГРАУ МО к «Тунгуске», оснащенной артиллерийским и ракетным вооружением, были окончательно утверждены. В этой работе приняли участие военные инженеры ГРАУ Е.М. Трубников, В.Ю. Войцеховский, Н.П. Брызгалов, В.М. Шкуратовский, сотрудники НИИ-3 B.C. Щукин, В.И. Барабанов, А.Д. Турьянов.

Получив положительное заключение, коллективы КБП и предприятий- смежников под контролем заказчиков приступили к разработке технической документации, а затем и к изготовлению первого образца ЗСУ. Завершение его сборки, которая велась в опытном производстве КБП, намечалось на 1976 г. Еще два опытных образца «Тунгуски», предназначенные для проведения предварительных и государственных испытаний, изготавливались на Ульяновском механическом заводе, который был определен как будущий изготовитель серийных боевых машин.

Однако ускорения в работах вновь не последовало, на этот раз — по организационным и финансовым причинам. Ведь другой стороной ожидаемого увеличения эффективности «Тунгуски» являлось значительное усложнение, необходимость привлечения к работам мощнейшей кооперации, в которую должны были войти около сотни предприятий из 13 министерств. И при вполне естественном возрастании стоимости разработки ее целесообразность стала вызывать все большие сомнения в аппарате Министерства обороны. Они еще более усилились после того, как в том же 1975 г. на вооружение был принят модернизированный вариант самоходного ЗРК «Оса». Новый комплекс «Оса-АК» имел более высокие характеристики по дальностям и высотам поражения целей, чем это намечалось для «Тунгуски». К тому же его разработчики не собирались почивать на лаврах: уже в ноябре 1975 г. они приступили к очередной модернизации «Осы», которая должна была приобрести способность борьбы с боевыми вертолетами. В том же году начались работы и над ЗРК малой дальности нового поколения «Тор». В итоге, было принято решение о прекращении финансирования работ по «Тунгуске»…

П.Н. Кулешов.

Впрочем, сторонники «Тунгуски» (а в их числе были заместитель министра оборонной промышленности Лев Сергеевич Мочалин и начальник ГРАУ маршал артиллерии Павел Николаевич Кулешов) не сложили руки.

П.Н. Кулешов вспоминал: «Мне довелось находиться в самой гуще процессов, связанных с этой работой. В тех условиях заказчикам ПВО приходилось делать и обосновывать крайне нелегкий выбор между стремлением к достижению максимальных характеристик и стоимостью разработок, между стремлением к унификации и созданием узкоспециализированных средств. И я делал все, чтобы претворять в жизнь свои главные деловые принципы. Я реализовывал их с той целью, чтобы добиваться достижения наивысших характеристик нового оружия. Для этого я, как и в военные годы, рассредоточивал силы, что позволяло избегать проявления субъективных ошибок в разработках, способствовал созданию и всестороннему развитию конструкторских коллективов, в которых нарабатывались новейшие технологии и где вырастали и выходили «в люди» талантливые специалисты и руководители… Безусловно, в эти годы с решениями, которые я принимал и отстаивал, находясь на своем посту, были согласны далеко не все. Случались и обиды, и многолетние размолвки, порой перераставшие в жаркие словесные баталии на самых высоких уровнях. Но, в конечном счете, в большинстве своих предложений я находил поддержку у руководства Министерства обороны и страны. И одной из разработок, потребовавших от меня приложения максимальных усилий, была «Тунгуска».

Продолжение следует

Хроники первых «тридцатьчетверок» — 1940 г. начало пути

Алексей Макаров

Продолжение. Начало см. в «ТиВ» № 9-12/2010 г. № 1–3/2011 г.

Как уже было сказано в предыдущих разделах, вопросами серьезного упрощения технологических процессов изготовления сложных деталей броневых корпусов Т-34 на Мариупольском заводе с февраля 1940 г. занималась совместная бригада по разработке литых узлов. Ее основной задачей в марте-апреле являлось проектирование, изготовление и испытание обстрелом опытной литой башни для танка Т-34, и надо признать, что специалисты бригады преуспели в этом.

Начало работ над литой башней относится к марту 1940 г., когда были получены первые положительные результаты испытаний опытных плит из литой брони. После проведения экспериментов над литыми плитами разных марок стали (МЗ-2, ФД-7954, ФД-6654 и ФД-5654), термически обработанных по различным вариантам, сотрудниками бригады были сделаны следующие выводы:

1) Наилучшей бронестойкостью против основного бронебойного снаряда калибра 45 мм обладает литая гомогенная броня высокой твердости, изготовленная из стали марки МЗ-2, приближающаяся по стойкости к катаной броне этой марки.