Открытия и гипотезы, 2015 №02

Не о том речь, что муравьи «совсем глупые». Разумеется, муравьи вполне обучаемы.

Речь об общей тенденции психики. Насекомые в большей степени устроены как системы детерминированного от рождения поведения, как довольно жестко определенные системы программ-инстинктов, которые у муравьев и других социальных перепончатокрылых дополнены мощной способностью к обучению. Однако на основе такого инстинктивного поведения насекомые добиваются удивительных результатов.

Человек — вершина мира позвоночных животных. Он создал цивилизацию, в которой возводятся сооружения, строятся дороги, используются другие виды животных для своих целей. Человек решает сложные интеллектуальные задачи и живет в обществе, обучаясь от других особей своего вида разным умениям. Так выглядит вершина одной башни, созданной эволюцией. А там, очень далеко, мы почти не умеем так далеко видеть — на другой вершине, на другой эволюционной башне, — там находятся муравьи. Они тоже умеют из неорганики строить мегасооружения, города, строят дороги, одомашнивают других животных, выпасают свои стада и охраняют их, ведут сельхозработы на одомашненных видах грибов, делают запасы на время сурового сезона, образуют многомиллионные общества со своими взаимоотношениями.

Что это такое? Как это понимать?

Больше всего человек любит говорить о себе и узнавать про себя Но так уж устроено понимание — понять можно лишь в сравнении. Вглядываясь в мир муравьев, человек очень им интересуется, потому что, в конце концов, он надеется понять что-то о себе.

Младший муравей по команде складывается в «чемоданчик», чтобы старший мог его перенести куда надо

У муравьев нет цивилизации. Хотя метафоры можно наговорить красивые. Мало того что муравейник — «государство», «полис». У них есть колонии из многих гнезд, есть федерации — десятки и сотни муравейников имеют общий паспортный контроль, общую систему обменов, общие дороги и проч. Но все эти слова — в кавычках.

Паспортный контроль — общий для всей системы гнезд запах, чужого сторожа грызут, своих пропускают. Если сельцо, т. е. гнездо на отшибе, со своими давно не общалось — могут возникнуть проблемы. Так и отделиться можно. Ну, дороги — они и у муравьев дороги. А обмены между гнездами идут в универсальной валюте — внутригнездовыми рабочими, личинками, куколками, яйцами и самками, то есть — населением. Один из важнейших показателей состояния семьи — численность. Так что передача части населения в другую семью в удобной для транспортировки форме — самое милое дело.

Численность очень сильно сказывается на жизни семьи. Обычные наши осы, Vespula, — живут семьями особей по 100–200. В более мягком климате, на Тасмании, нашли гнездо численностью более миллиона ос.

Известно, что, если плотность муравьев в наших умеренных лесах возрастает, снижается численность клещей. Оказывается, грызуны не выдерживают, если муравьев уж очень много, — не живется им в норках. Уходят мышки с таких участков. Клещам нечем питаться, их тоже становится меньше. То есть плотность муравьев в лесу сильно влияет на то, какие животные в этом лесу будут жить.

Если условия очень уж благоприятные, общественные насекомые могут сильно увеличивать свою численность. Встречаются гнезда муравьев до 3 м в высоту, в них живут миллионы особей. А на демографии, как известно, многое можно построить.

Ловушки муравьев Allomerus decemarticulatus, построенные из растительных волокон и нитей грибницы. На фото справа г — увеличенный край отверстия с фото в. Масштабная линейка — на а, б, в 1 мм, на г — 0,2 мм

Главное в социальной организации муравьев — муравейник, семья. Рассмотрим муравейник рыжих лесных муравьев, группа видов Formica rufa. Каждый муравейник образуют сестры (рабочие муравьи — это бесплодные самки), кроме того, в семье муравьев есть несколько (иногда и довольно много) плодовитых самок, «цариц».

Семья устроена очень сложно — внешне единый гнездовой купол состоит на деле из нескольких секторов — «колонн». В каждой колонне свои приписанные к ней рабочие муравьи, свои самки и камеры с расплодом.

Колонна обычно имеет одну дорогу. Если от муравейника отходит несколько муравьиных дорог — три, четыре или пять — значит, в нем, скорее всего, три, четыре, пять колонн, относительно независимых сегментов муравьиной семьи. Муравейник, как подводная лодка, поделен на отсеки, если с одним что-то случится — другие выживут.

Муравейники одного вида, расположенные рядом, часто образуют «федерацию».

Если приводить неизбежно неточные человеческие аналогии — это «государство». В федерацию может входить несколько десятков, а то, и сотен муравейников, население ее — многие миллионы муравьев. Между федерациями идет обмен куколками, рабочие переносят куколок и молодых рабочих туда, где они могут потребоваться. Пропуском служит запах: запаховый паспорт один на всю федерацию, если к посту у входа в муравейник подойдет муравей того же вида, но из другой федерации (тем более — если другого вида…) — его прогонят или убьют.

И вот недавние исследования показали, что в одном гнезде, в целостной муравьиной семье, могут обитать несколько видов муравьев. Вместе работая в одном муравейнике, они не находятся в отношениях рабства или социального паразитизма.

Виды группы F. rufa близки между собой, если пытаться с неизбежными искажениями переводить на «человеческий» язык — это столь же близко, как наш вид, кроманьонцы. — и неандертальцы. Муравьиные «неандертальцы» живут друг с другом рядом.

Смешанные семьи у этих видов получаются, как выяснилось, по четырем причинам. Первая — гибридизация (близкие виды многих живых существ могут скрещиваться и давать потомство, более или менее плодовитое). Вторая — прием самок близких видов (обычно при нехватке самок в муравейнике принимают самок своего вида после брачного полета, но если не хватает — могут принять и самку чужого вида).

Третья причина — захват чужих куколок во время похода (рабовладение); четвертая — объединение в одном гнезде организованных структур разных видов.

Последний вариант нам сейчас наиболее интересен. Как же это происходит? Оказывается, в лесу муравейники часто разрушаются. То кабаны разроют, то медведи, то дятлы или тетерева разрушат И вот был муравейник F. sanguinea (вид-рабовладелец) с «рабами» F. fusca. Кроме этих обычных рабов, в этом муравейнике рабами были и F. aquilonia. Затем в 18 м от гнезда появился сильный муравейник F. truncorum — и этот новый вид захватил старый муравейник, истребив F. sanguinea. В результате получилась семья F. truncorurm + F.aquilonia, эти два вида жили вместе три года, а потом F. aquilonia ушли из общего гнезда, соорудили поблизости свое, сначала два муравейника были связаны общей дорогой, потом обмены особями прекратились и муравейники стали вполне самостоятельными.