Любитель экзотики (СИ)

— Угроза есть!

— Но с этим же надо что-то делать!

Сказал бы ему Гарри, что бы ему хотелось проделать с одним таким… оцелотом, но это было слишком личное.

— Наверное…

Гарри отвернулся к Северусу, незаметно устраивая ладонь на его коленке. Всё-таки в таких семейных ужинах была своя прелесть… которая непременно закончится в спальне… самым приятным образом…

— Я хочу организовать Фонд, — не унимался Петтигрю. — Я назову его «Небесный оцелот».

Гарри подавился соком и долго не мог откашляться, пока Дорея не бросила в него какое-то заклинание.

— Тебе тоже понравилось название? — бесхитростности Петтигрю можно было позавидовать. — Это Сириус придумал. Правда, он настаивал, что оцелот должен быть голубым, но «небесный» звучит лучше.

Вот ведь… затейник. Сириус поймал недовольный взгляд Гарри, радостно оскалился и отсалютовал своим стаканом… ничего-ничего… Гарри мстительно представил, что сделает ему Дорея за запущенный фейерверк, и согласился с Петтигрю:

— Несравнимо лучше!

Хоть все и знали о готовящемся предложении, но когда Джеймс встал и постучал ложечкой по бокалу, привлекая внимание, это всё равно оказалось неожиданно. Как? Уже? Гарри смотрел, как его отец делает предложение маме, и отчего-то замирало сердце.

— Я предлагаю поднять бокалы за самую лучшую девушку на свете…

Джеймс говорил и говорил, а Гарри смотрел, как мило краснеет Лили, как радостно блестят её глаза, и понимал, что его путешествие — самое лучшее, что ему удалось сделать до сих пор. Они должны жить… любить… у них должны быть ещё дети, а потом и внуки… и Сириус пусть встречается, с кем хочет, лишь бы был счастлив и подальше от Азкабана… и Петтигрю пусть основывает свой фонд и спасает оцелотов… и…

На колено Гарри опустилась горячая ладонь и слегка сжала тонкую ткань брюк. Северус… а вот его как раз можно считать наградой за все метания… под общие аплодисменты Лили отпила из бокала и чуть не проглотила кольцо. Она долго разглядывала его, а потом подняла взгляд на Дорею:

— Серьёзно?

— Ещё как…

Кольцо всё ещё лежало в раскрытой ладони, и тогда не выдержал уже Джеймс:

— Ты принимаешь?

— Это то, что я думаю?

— Ну да… хотелось торжественности… праздника…

Лили сама надела кольцо на палец и полюбовалась игрой изумруда. Кажется, она тоже что-то сделала вопреки традициям, потому что Дорея скорбно поджала губы и как бы для себя сказала:

— Теперь я понимаю, откуда у Гарри полное пренебрежение приличиями…

Северус шёпотом объяснил Гарри, что кольцо на палец невесты обязательно должен был надеть жених.

— А какая разница? — так же шёпотом спросил Гарри.

— А и правда… Я кольцо тоже сам надел… или моё кольцо из другой оперы?

— Из той же самой… только у тебя сначала был камень… а с кольцами, получается, уже традиция начала образовываться… кстати, сегодня ты ко мне или я к тебе?

— Моя очередь сотрясать моральные устои в этом оплоте нравственности.

Гарри повеселел. Кажется, только Люпин и Петтигрю будут вести себя пристойно. Хотя Джеймс и Лили тоже могли проявить сегодня чудеса благоразумия, правда, одного взгляда на Джеймса было достаточно, чтобы понять — у него на эту ночь грандиозные планы.

Ужин закончился фейерверком в исполнении Сириуса. Гарри не стал терять времени, наблюдая за неминуемой карой, и быстро отправился в свою комнату. Его там уже ждали.

— Питер?! Ты что здесь делаешь?

— Поговорить зашёл… можно же?

— Дорея не одобрит!

— Почему?

— Заподозрит, что мы здесь с тобой предаёмся разврату…

Петтигрю засмеялся, слегка похрюкивая:

— Ты как скажешь… а у меня ведь дело! Ты меня познакомишь с надёжными людьми?

— Какими?

— В Бразилии! Ты же там жил… у тебя наверняка множество друзей… — заметив недовольный взгляд Гарри, Петтигрю заторопился: — Мне много не надо! Два-три человека, но очень надёжных. Это нужно не мне… оцелотам! Сам же сказал, что они на краю гибели…

Дверь открылась совершенно бесшумно, и в комнате появился Северус. Петтигрю тотчас же замахал на него руками:

— Ты куда, Снейп? Нельзя! Миссис Поттер решит, что мы здесь развратничаем втроём. Представляешь, какой скандал будет?!

— А вы здесь вдвоём развратничаете? — нехорошо ухмыльнулся Северус. — Удачи!

И вот как его понять? Не мог же он ревновать к Петтигрю?! Или мог, и теперь ждёт объяснений? Чтобы побыстрее избавиться от этого юного натуралиста, Гарри пообещал всё: и рекомендательные письма, и список друзей, и перечень мест, где можно остановиться. Наконец Петтигрю ушёл, а Гарри, выждав для приличия четыре минуты, выскользнул из комнаты следом и поспешил к Северусу.

— И как разврат? — ехидно поинтересовался тот прямо с порога.

— Уже не тот… — решил подыграть Гарри. — Без огонька… скучно…

Он подходил к Северусу ближе и ближе, а тот делал вид, что не понимает конечной цели этих маневров… к взаимному удовольствию… и росомаха в этот раз не появилась — наверное, ей и без них хватило забот.

Когда они, наконец, отдышались, и появилась возможность рассуждать здраво, Гарри рассказал Северусу о приглашении, узнал, что один туда он точно не пойдёт, и выслушал кучу разных предложений о том, куда надо было посылать Волдеморта. Закончил Северус и вовсе странным:

— Если тебе нужен кто-то ещё, то выбрал бы не такого опасного…

Это ж надо быть настолько ревнивым?!

Утром, когда все дружно потрошили носки с подарками, в комнату зашёл Карлус с огромной коробкой. Сириус, которого вчера Дорея то ли не поймала, то ли не добила, как ни в чём не бывало принялся помогать распаковывать коробку, а потом довольно присвистнул:

— Колдокамера! Ни х… — он прикусил язык и быстро поправился: — Здорово!

— Как это верно подмечено, — Карлус привычным жестом взлохматил волосы. — Мне сказали, что она очень проста в обращении, поэтому встаньте к стене и замрите… хотя бы на пару мгновений.

Гарри встал рядом с Северусом и почему-то вспомнил одну старую колдографию Ордена Феникса, сделанную примерно в это же время. Интересно, а её кто снимал?

========== 72 ==========

Перевод книги подходил к концу. Северус напоминал гончую, взявшую след:

— Гарри, глянь в конец… по логике вещей там должно быть описание ритуала.

Логика никогда не была сильной стороной Гарри, но чтобы вот так…

— С чего ты взял?

— Чувствую…

Вот ведь… Гарри принялся вглядываться в последние страницы, изображая недоумение.

— Слушай… а здесь ничего нет.

— Как нет?

— Совсем нет. Может, это поля для заметок? Знаешь, так бывает…

— Только не в старинных книгах. Тогда бумага была слишком дорогой, чтобы её так бездарно использовать.

— Но я ничего не вижу…

— Капни кровью.

Гарри еще немножко пошипел со змеёй с обложки, уговаривая укусить.

— С-с-с-сачем? — сомневалась змея.

— Книгу кормить.

— Глупос-с-с-с-сти!

— Тебе ш-ш-што ли ш-ш-ш-шалко?

— Как с-с-с-снаешь…

Гарри повозюкал кровью по чистым листам, наблюдая, как она неохотно впитывается:

— Что ты видишь? — наседал Северус.

— Ничего… и змейка ничего не знает… говорит, что глупости всё это.

Северус сам несколько раз потыкал палочкой в книгу, но, так ничего и не увидев, улёгся на спину и заложил руки за голову.

— Ты уже думал о подарке Волдеморту?

Конечно, Гарри думал… только вот на ум не приходило ничего путного. А Северус продолжил:

— Или ты передумал идти?

— С чего бы это?

— Уж больно спокоен. День рождения завтра, а ты… — Северус махнул рукой. — И я вместе с тобой. Даже яд никакой не сварил…

— С ума сошёл? Это кто на юбилей с ядом ходит?

— Ничего ты не понимаешь. Он тонкий ценитель всего такого… темного и жуткого.

— Так может, успеешь ещё сварить? До завтра куча времени… а я тебе помогу.

— Угу… с твоим талантом к зельеварению. Кто тебя только учил?!

— Открою страшную тайну — это был ты!