Звездный демон (СИ)

- Мы и не побежим, - сказал один из мужчин. Лица остальных выражали полное согласие с товарищем. – Мы не оставим тебя без защиты, госпожа!

Киа улыбнулась, подперев щеку кулаком, как девочка под крылом отца.

- Вы хотите защитить меня? Хорошо! Это очень хорошо, потому что я ношу дитя! Но как же вы будете меня защищать, если живете здесь?

- Мы можем стать твоей гвардией, царица, - без колебаний ответил воин.

И Киа увидела, что именно этого они больше всего жаждут. Она хлопнула в ладоши.

- Решено! Вы будете моей личной стражей! Что за царица без стражи, и разве я найду кого-нибудь преданнее вас, друзья мои? Не так ли, Нэзи?

Вместо ответа воин преклонил перед ней колени и поцеловал ее увешанную драгоценностями ногу. А когда он поднял глаза, Киа увидела в них то же, что в глазах Менеса. Этот мужчина был пленником ее чар – ее неповторимой натуры! И все эти трое, как и ее муж, желали обладать ею; но у них это желание перельется в преданность богине на троне…

- Очень хорошо! – заключила царица.

Она встала и гибким движением головы и плеч откинула за спину угольно-черные волосы. Поправила нагрудник и тяжелые серьги. Мужчины следили за ней не отрываясь.

- Я уведомлю его величество о нашем желании, - сказала Киа, улыбаясь. – И еще до заката этого дня вы будете у моих дверей, стеречь мой покой – и моего ребенка, - выразительно прибавила она.

Да, она была желанная женщина, но она была великая царица и будущая мать, чужая жена. Все если и не помнили в этот миг, то сейчас вспомнили об ее недосягаемости.

Киа вышла, еще раз одарив своих воинов улыбкой. Она не обманула их ожиданий, в этот же день высказав фараону просьбу иметь своих людей при себе.

Менес одарил ее ожидаемым мрачным взглядом.

- Ты хочешь, чтобы у тебя было, чем защититься от меня, - проговорил он. – И ты хочешь постоянно надзирать за своими сообщниками!

Киа несколько мгновений напряженно смотрела в глаза мужу, понимая и давая ему понять, что сознает значительность этих мгновений. Потом пожала плечами и улыбнулась с показной бесшабашностью, что видели они оба.

- Ты прав, именно этого я и хочу.

Менес кивнул, следя за ее руками, сцепившимися на животе.

- Я этого ждал. И не откажу тебе, - ответил он. Не желая продолжать разговор, раздраженный муж быстро вышел из комнаты.

Неби хоронили через семьдесят дней – когда была готова его невысокая кирпичная гробница, которая, однако, заметным холмиком выделялась посреди пустыни. Рядом с соседом, гробницей мрачного Мерсу, обманутого и своей женой, и своим богом.

“Скоро здесь вырастет целый город”, - думала Киа, стоя около бронзовых дверей в толпе придворных. Эти два месяца принесли ей успокоение и наполнили новыми силами и тревогами – Киа действительно оказалась беременна. И сейчас, на похоронах отца, она стояла словно на празднике – ее замыслы исполнялись один за другим. Погребение привлекло внимание не только помнивших Неби царедворцев, оно взволновало всех городских жителей. Муж стоял рядом с ней, слушая монотонное пение жрецов, и, как и все присутствующие, думал о смерти. Он думал о неизбежности.

А стоило Киа повернуть голову, как она встречалась глазами со своей верной стражей. Те не спускали глаз со своего прекрасного божества, казавшегося им выше фараона.

Менес приобнял жену. Он заметил, как она переглядывается со своими стражниками, и это подвигло его высказать давно задуманное.

- Мы давно живем в покое, Киа, и я утомлен бездействием. Нам не следует больше медлить.

Киа быстро повернулась к мужу.

- О чем ты говоришь?

- Я согну тех, кто даже не слышал обо мне, - хмуро ответил молодой царь. – Всю страну! Правильно мы думали: я называюсь владыкой обеих земель, а мои подданные не знают меня! Дивлюсь, как до сих пор…

Киа быстро прижала палец к его губам.

- Дома, муж мой! Отложим этот разговор!

Когда они вернулись с похорон, Менес тотчас же продолжил беседу. Киа это очень радовало, потому что муж наконец действительно отвлекся от своих первоначальных планов.

- Дивлюсь, как до сих пор мы не услышали о восстаниях, - тихо говорил фараон. – Неужели воины отдаленных гарнизонов не испытали желания действовать после таких потрясений? Ведь они мужчины!

Киа улыбнулась.

- Менес, много ли перемен ты видел, когда служил в своей крепости при Ра? Почему ты думаешь, что жители Та-Кемет о чем-то услышали? Кто мог бы оповестить их? Не ты, и уж никак не Ра!

Она дрогнула, осознав свою ошибку: имя Ра вылетело совсем некстати. Но Менеса оно не навело ни на какие опасные мысли – он всерьез задумался о другом.

- Верно, - тихо сказал Менес. – Быть не может! – тут же воскликнул фараон. – Скоро исполнится полгода, как мы победили, а никто, кроме нас, не знает об этом!

- Эта победа – только начало, - улыбаясь, сказала Киа.

Да, теперь ее супруг выходил на другую дорогу, и Киа пойдет с ним, поддерживая и направляя, если Менес случайно собьется.

Менес обнял ее и благодарно поцеловал в лоб, потом в губы.

- С тобой я всегда знаю, что делать! Ты проясняешь мой разум!

“Если бы…”

- Когда ты начнешь покорение своих земель? – спросила Киа. – Сейчас?

- Да, сейчас, когда ты под надежной охраной, - без колебаний ответил царь. Киа не ожидала этого – она думала, что Менес подождет хотя бы до родов… Хотя зачем – ему-то?

Киа не возражала, и Менес приступил к делу, которое вскоре поглотило все его внимание.

Он выступил из города всего через неделю после беседы с женой. Она настояла на том, чтобы остаться наместницей, как и раньше. Менес боялся за нее, но Киа сказала:

- Что, по-твоему, мои подданные могут сделать мне? Отравить и заколоть можно не только беременную женщину - а сейчас при мне верная гвардия. Править же я смогу не хуже тебя, ты знаешь.

Он знал.

Менес был уязвлен в своей гордости, но смирился с волей жены. Его ждали гораздо более великие свершения, чем правление этими людьми, еще под властью Ра сделавшимися покорными, как овцы!

До того, как исполнился срок Киа, Менес привел под свою руку целых три города.

Киа благополучно выносила дитя – она даже не испытывала неудобств, обычных для беременных: магия Ра действовала. Когда подошло время родов, великая царица была спокойна. Киа знала, что родит легко и ребенок окажется здоров.

Почувствовав схватки, она не возлегла на ложе, как от нее ожидали, а села на специальный табурет с дыркой*, которые сделали для нее царские мастера. Хмес, стоя по одну сторону от госпожи, держала ее руку. По другую сторону стоял царь.

Менес бросил все дела, узнав, что жена рожает. И теперь смотрел на ее живот так, точно оттуда должна была явиться его судьба.

Киа пришлось трудиться дольше, чем она ожидала: шесть часов, за время которых она была вынуждена подниматься с родильного стула и укладываться на ложе, чтобы отдохнуть. Затем она вставала и делала с десяток шагов, чтобы размять затекшие ноги: Хмес и повитуха водили ее под руки, промокая ей лоб. А потом Киа снова садилась и продолжала свое дело.

Она рожала не как безвольная игрушка богов – а как богиня, творящая судьбу для себя и ребенка. Чтобы не стонать, Киа взяла в зубы деревяшку. Да, ей было больно и трудно, но это была освобождающая боль…

Когда ребенок пошел, она разрешилась от бремени в два усилия. На свет появился мальчик.

* Приспособление, действительно использовавшееся египтянками во время родов.

========== Глава 71 ==========

Мальчика назвали Джер*: об имени много споров не велось, потому что не это занимало умы владык. Менес был рад, горд и встревожен своим отцовством. Оно означало, что когда-нибудь государство будет вверено этому красавцу и крепышу, его старшему сыну. Его отцовство означало, что когда-нибудь Менес умрет.