Золотая лента (СИ)

Возникла еще проблема с медперсоналом. Никто не хотел заходить в комнату пациента, пока там сидел джинчурики. Ситуация разрешилась только тогда, когда пришел Арата. Тыква была убрана в чулан и закрыта на несколько замков. Ирьенин быстро всех построил и раздал указания. Ему никто не посмел перечить, потому как старший Узумаки в гневе был пострашнее взбешенного демона. Это на своей шкуре узнали уже все работники госпиталя.

- И что же ты мне не сказал ничего? - поинтересовался Арата, заходя в палату к племяннику и пристально смотря за замершего на стуле рыжеволосого мальчугана.

Наруто лежал на простынях, сливаясь с ними по цвету. Досталось его телу прилично так. Травмы были очень серьезные.

Рядом сидел сжавшийся в комок Гаара. Он медленно повернул голову и боязливо взглянул на собеседника. В глазах мальчишки отражался неподдельный страх. Собаку-но панически боялся, что теперь этот дружелюбный человек не позволит ему остаться рядом с Узумаки и постарается прекратить их дружбу. Уж кому, как не джинчурики знать, как уходят из твоей жизни близкие люди и люди, которые когда-нибудь могли стать настоящими друзьями. Слишком уж печальное прошлое было у носителя демона.

- Да, я джинчурики, - мертвым голосом ответил Гаара, прикрывая глаза и готовясь к самому худшему.

- Да я не про это, - все также спокойно говорил мужчина, заходя в палату. - Я про то, что вы с Наруто поссорились.

- Мы не поссорились! - тут же вскинулся Гаара, принявшись горячо доказывать свои слова. - Я не могу поссориться с Наруто-куном. Он самый лучший. Он такой... Он такой человек, на которого нельзя злиться. На него даже кричать нельзя!

В зеленых глазах мальчика отражалось столько эмоций разом, а вечно застывшее лицо поминутно сменялось эмоциями, выдавая, что контроль полностью потерян.

- Он... А я... Это я... - запинаясь пытался выговорить Гаара, но потерялся, что именно он хотел сказать.

- Ну? - вкрадчиво переспросил Арата.

- Это моя вина.

- Твоя вина в чем именно? - переспросил Арата, смотря прямо на мальчика, заставляя того краснеть и бледнеть от волнения. Мужчина видел, что у мальчика заниженная самооценка, и если это так, то он вполне может и оговорить себя. А ведь Наруто так дорожил этим ребенком. Интересно, что же в нем такого необычного?!

- Это моя вина, что с Наруто-куном случилось это несчастье, - четко выговаривая слова и бледнея на глазах, произнес Гаара, словно самому себе вынося приговор. Он был виноват в случившемся, он готов был понести наказание. Только дядя Наруто должен был сначала узнать всю правду. А потом он мог уже и избить Гаару. Собаку-но был к этому готов.

Арата внимательно посмотрел на решительно настроенного подростка. Придвинул ближе стул и сел на него, скрестив на груди руки и приготовившись слушать, и если надо - задавать вопросы. Виновных он накажет. Только он никогда не действует сгоряча, не узнав всех подробностей произошедшего.

- И что же случилось? - спокойным голосом поинтересовался мужчина, давая мальчику время собраться с мыслями.

- Он бежал за мной, я воздвиг эту песчаную стену... И я виноват.

- Но разве это ты обрушил грунт?

Гаара вздрогнул и гневно посмотрел на собеседника.

- Нет. Я бы никогда. Он сам, наверное... обвалился.

- Тогда почему ты виноват? - вкрадчиво поинтересовался мужчина.

- Ну как же... Это я... - Гаара запнулся, обдумывая свои слова. - Я виноват, - уже более неуверенно ответил он.

- Ты ведь не знал, что почва в том месте такая неустойчивая?!

- Нет.

- Ну, значит в произошедшем нет твоей вины, - уже мягче и с легкой улыбкой закончил Арата. - Это просто несчастный случай. Ты и Наруто оказались не в том месте и не в то время. Вот и все.

Ирьенин замолчал и задумался. Вот ведь странная судьба. Наруто подружился с джинчурики Шукаку, приехал за ним в Суну и пытался наладить контакт. А тот бегал от него, как угорелый. Но ведь Узумаки никто не способен остановить, если они что-то вбили себе в голову. А его племянник обладает просто феноменальным умением притягивать неприятности на свою пятую точку.

- Но если бы... - растерянно ответил Гаара. Он никак не ожидал, что его простят и даже станут убеждать, что это не его вина в случившемся. Слишком уж это выбивало из колеи привычного поведения людей. Губы мальчика дрогнули, пытаясь сложиться в улыбку. Узумаки, они такие странные.

***

Гаара неотрывно сидел рядом с постелью Наруто и не смыкал глаз даже ночью. Его грызла вина за содеянное. Мальчик горько раскаивался, что из-за его необдуманных действий опять пострадал его друг.

Акеми, несшая поднос с медицинским оборудованием, нерешительно замерла на пороге. Возле койки Узумаки сидело самое страшное создание их селения. Девушка должна была сменить пациенту капельницу, но теперь все не могла найти в себе силы зайти в комнату. Старший ирьенин, прибывший из Конохи, пообещал, что никого в этой комнате не тронут, но пересилить собственный страх было сложнее. Позади, кто-то вежливо кашлянул, привлекая ее внимание.

- Кхем, простите, можно я войду? - раздался звонкий девичий голосок.

Медсестра обернулась.

- Да?

- Я говорю, можно мне войти в палату? - вежливо и терпеливо повторила девочка. Миловидная шатенка с хвостиками. - Я хочу проведать Узумаки Наруто.

- А? Ой! - встрепенулась Акеми, делая шаг в сторону. - Конечно же.

Посетительница смерила медсестру скептическим взглядом и покачала головой, а потом решительно шагнула вперед и замерла, как вкопанная. Да уж, Гаару она никак не ожидала тут увидеть. Она, как и все остальные жители Суны, была уверена, что джинчурики по каким-то необъяснимым причинам избегает наглого блондина, как огня. У некоторых жителей селения даже складывалось мнение, что носитель хвостатого боится коноховца по каким-то загадочным причинам. Девочка хотела сделать шаг назад, но наткнулась на медсестру, что тоже решилась зайти в палату. Итоми посмотрела на девушку и кисло усмехнулась, та ответила ей такой же невеселой улыбкой. Им было страшно, но так неловко перед друг дружкой отступить, что обеим пришлось войти.

- Я Акеми, - представилась медсестра, чтобы хоть как-то скрыть свою нервозность. Она обращалась только к девочке, стараясь говорить как можно тише.

- Коко Итоми, - представилась в ответ шатенка, сделав зачем-то реверанс. Присутствие в комнате джинчурики полностью сбивало с толку.

Медсестра быстро поменяла капельницу, поправила простынь и подушку у пациента и быстро направилась на выход. У порога Акеми замерла, пожелав одними губами храброй девочке удачи и ушла.