Talk to me (Поговори со мной) (СИ)

– Я не знала… – тихо прошептала она, качая головой и отходя к стене. – Я клянусь, я ничего не знала, – Эва повернула голову к Гарри и Драко.

Глава мракоборцев смотрел на девушку с сомнением, явно не понимая и половины этой запутанной истории. Зато Малфой уже решил для себя, что все понял. Его кулаки были сжаты, желваки нервно двигались. Казалось, он вот-вот ударит Эву.

– Но почему, – напряжение разорвал Егор, – мама никогда не говорила мне о Наставнике?

– Это… – Стоян словно медлил, не решался рассказывать правду. – Она не хотела, чтобы ты общался с убийцей.

Драко усмехнулся и закрыл лицо рукой, уверенный, что все надуманное им о профессоре зельеваренья – правда.

– Осмомысл Веславович никогда не… – вступилась за него Эва, услышав такое мерзкое обвинение в адрес своего учителя.

– Знаешь, девочка моя, меня всегда пугало, как ты привязана к этому человеку, – с сожалением вздохнул Стоян. – Я должен был ждать от тебя предательства, но верил, так верил… Потому никогда даже тебе не рассказывал, что профессор Северенко убил свою мать.

– Что?! – закричал подросток, а Эва возмущенно ахнула.

– Твоя бабушка, Егор, была оборотнем, как и твоя мама, – Эва резко бросила удивленный взгляд на парнишку, у которого не дернулся ни один нерв. – Ты ведь помнишь лекарство, над которым работает Северенко? О, да, с тех пор он очень далеко продвинулся. А когда-то просто запытал мать этим пойлом, стараясь выжечь из нее все, чего так боялся. Если бы Ольха не успела сбежать, ее постигла бы та же участь, – лицо Стояна исказилось злостью,он сжимал подлокотники кресла так, что костяшки пальцев побелели.

Все молчали. Даже Эва затихла, только в ужасе зажимала рот ладонью. К сожалению, она могла поверить в слова Стояна. Ей представился Наставник в молодости: горячий, уверенный в своем блестящем уме, переживший непростое детство с матерью-оборотнем, а потом обнаруживший, что и у сестры та же болезнь. Так вот от чего он так стремится изобрести лекарство…

– Да, история не из приятных, – горько усмехнулся Стоян. – Но теперь ты, Егор, понимаешь, почему Иван, почему Эва были со мной заодно.

– Но Ваня… Ваня бы мне рассказал, – пробормотал Егор, совсем сбитый с толку. – К тому же… он ведь умер из-за оборотней!

– Не совсем… – тихо и задумчиво сказал Стоян, повернув голову к волшебнику за своей спиной. – Пора.

Я вся напрягаюсь от этого «пора» и готовлюсь перекинуться, но человек не направляет на нас палочку, а просто сбрасывает капюшон. Впрочем, от этого мне не легче. Смотрю в лицо мужчины и не могу поверить. Снова подхожу к решетке и тяну к нему руки. Он послушно делает шаг в круг света, позволяя мне дотронуться до лица.

– Ваня… – шепотом срывается с моих губ.

Он нежно берет мою ладонь, коснувшуюся его щеки и ведет вниз, к запястью. Его пальцы замирают вместе с моими, дотронувшимися до рваного шрама на шее.

– Здравствуй, Ева, – спокойно произносит Ваня, но я отчетливо слышу, как сердце в его груди отбивает неровный ритм.

– Этого не может быть… – голова у меня начинает кружится, колени подкашиваются, соображать вдруг становится до сумасшествия тяжело. – Твои глаза… Этого не может быть… – только и получается повторять у меня, когда я падаю, и меня подмышки подхватывают чьи-то руки.

Стоян кашляет, и Ваня резко обращает внимание на Егора.

– Привет, – он чуть натянуто улыбается брату.

– Ты жив… – только и может сказать мой мальчик.

Я смотрю на них, и все происходящее кажется мне сценой из какой-то пьесы или фильма.

– Жив. Прости, что я тогда… ушел. Так было надо.

– Почему? – недоумевает Егор.

– Наставник… Он начинал что-то подозревать, он буквально следил за каждым моим шагом. Я всего лишь… хотел спокойной и счастливой жизни для тебя. Для Эвы, для всех других оборотней.

– Но мы ведь не родились оборотнями, так почему…

– Но ведь тебе нравится? – с энтузиазмом спрашивает Ваня. – То есть превращение, конечно, кошмар, но после-то, после! Сила, которая разливается в тебе, животная мощь. Человеком такое не испытаешь. А мама? Ведь помнишь, мама никогда не хотела избавиться от этого дара!

– Да, но…

– А представляешь, когда этого не нужно будет стесняться? Можно будет спокойно играть в квиддич и не скрывать в команде, что ты отличаешься от них. А если разозлишься, можно перекинуться и отправиться на охоту. Можно…

– Нет! – вырывается у меня истерический крик. – Егор, нельзя! В любой из моментов ты можешь потерять контроль и убить человека!

– Хватит! – Стоян резко встает из кресла. – Это ты потеряла над собой контроль, Эва! Ты врешь Егору, врала Ивану, врала мне! Есть ли хоть один человек, с кем ты была откровенна, а? Может быть, Настя? А ведь она тоже нас поддерживала: помогла с ритуалом, без нее я бы ничего не узнал.

У меня язык прилипает к небу. Настя? Настя все знала?..

– Впрочем… – Стоян глубоко вздыхает, словно пытается успокоиться. – Я добр, я помню, что ты сделала для нас. Потому дам последний шанс вернуться на правую сторону, – мужчина кивает на замок, и Ваня открывает его взмахом палочки. Дверь в камеру со скрипом отворяется. – Вы, – мужчина кивает на меня и Егора, – можете выйти.

К моему ужасу, мой мальчик делает уверенный шаг наружу. Он выходит из камеры и вопросительно оборачивается ко мне.

– Идем, Эва? Мы свободны, – Егор протягивает ко мне руку.

А я плохо вижу его из-за стоящих в глазах слез. Он, все-таки, совсем еще ребенок. Он не видит разницы между «Вы» и «Вы все», между «можете выйти» и «свободны».

Качая головой, я отступаю к стене.

– Нет?! – Егор с гневом глядит на меня, а потом переводит взгляд на Драко. У моего мальчика подрагивают губы, будто он хочет что-то сказать, но никак не подберет слова. Он сжимает кулаки и лишь рычит в нос.

– Ты делаешь неправильный выбор! – вырывается у меня, когда Егор направляется в темноту.

Он бросает на меня последний взгляд, потом смотрит на Ваню, который с уверенностью кивает, положив Егору руку на плечо.

– Это ты, Эва, сейчас сделала неправильный выбор, – с грустью в голосе говорит Стоян, похлопав моего мальчика по спине.

– Она делает выбор мракоборца, – сурово отвечает Гарри.

Стоян усмехается, злобно, с превосходством.

– Мракоборца? Эва – мракоборец? – он в упор смотрит на меня. -Ах, да… Вы же ничего не знаете… В этой юной особе от мракоборца столько же, сколько в вас, мистер Поттер, от Пожирателя Смерти. Откуда мне про это известно, спросите? Дело в том, что милая девушка подробнейшим образом освещает события Второй Магической Войны в Англии в своей работе о… Егор, о чем там Эвина диссертация?

Сердце делает кульбит и пропускает удар. Чтобы хоть как-то удержаться на ногах, мне приходится вцепиться в выступы в горной породе.

– О Малфое, – тихо говорит мой мальчик, а потом оборачивается к Драко и уже смело добавляет: – О том, какую роль его семья сыграла в войне. Прямо историческая эпопея.

– Эва – мракоборец, – Стоян вновь усмехается. – А хорошая была легенда. Но ты определенно оставишь след в истории, – он дает Ване отмашку, и тот, взмахнув палочкой, с лязгом закрывает дверь.

Гарри видел, как вздувшаяся венка пульсировала у Малфоя на виске. Он весь дрожал, часто дыша. В два резких шага он оказался перед Эвой и схватил ее за грудки раньше, чем Гарри успел ему помешать. Но взгляд ее не стал испуганным, напротив, она смотрела на Драко жалобно, будто извиняясь.

– Твое счастье, что ты девушка, – прошипел он, не сдержавшись и хорошенько толкнув ее к стене.

Драко схватил подушку с земли и со всей дури вдарил ею по камням, а потом и вовсе разорвал, так что перья взвились в воздух.

– Какого соплохвоста ты не ушла?! – заорал Малфой, очевидно, просто не способный находиться с ней в ограниченном пространстве. – Еще что-то хочешь из нас вытянуть и им рассказать?! Ну, давай, давай! Что же ты за тварь такая?! – он сдернул кулон с ее шеи и бросил в пыль.