Северус (СИ)

В конце концов, Ворон решил не обращать на все эти выверты внимания и просто наслаждаться праздником.

Во время каникул длинные факультетские столы убирались, и все ели за одним небольшим столом.

Когда Ворон вошел в зал, там сидели только его приятели, все остальные уже поели и разбрелись по своим делам.

— Сев, ты опять этот бред про древние сокровищницы читаешь? – Люпин откинулся на стуле и потянулся.

— Почему бред? – Ворон подтянул к себе тарелку и стал накладывать еду.

— А что же это, если не бред? Неужели ты думаешь, что все эти сказки – правда? – поддержал друга Мальсибер.

— Не все, конечно, но большинство – да, — Ворон принялся есть. Ненадолго за столом воцарилось молчание. Наконец валет насытился и продолжил прерванный разговор. – Сказкой, скорее всего, является объем найденных ценностей. Но вот то, что они вообще есть, это истинная правда. Не думаю, что охотники купаются в золоте, но на кусок хлеба с икрой заработать можно.

Он снова замолчал. В это время к столу подошел Альбус Дамблдор.

— Здравствуйте, мальчики, — ребята подскочили, чтобы поприветствовать директора. – Садитесь-садитесь. — Дамблдор махнул рукой. – Я просто хотел поинтересоваться вашими успехами, вы же продолжаете тренироваться?

Ворон и Мальсибер кивнули. Они на самом деле много времени тратили на тренировки, пытаясь освоить сложнейшую науку – анимагию. Превратиться в зверя никому из их компании не удалось, но директор только посмеивался и говорил, что к заключительной части они приступят сразу после каникул, а пока его случайные ученики должны полностью усвоить то, что он им уже показал.

— Скажите, профессор, — Мальсибер обращался к севшему за стол Дамблдору, — а почему все так сложно? Этапность эта… Никогда не думал, что для того, чтобы научиться превращаться в животное, нужно столько всего изучить.

— Видишь ли, Рейнард, — директор намазывал булочку маслом и неторопливо отвечал. – Можно, конечно, и по-другому действовать. Можно просто разучить заклинание, но существуют определенные правила, нарушать которые не рекомендуется. Основное в анимагии — это все-таки подготовка к превращению. Само заклинание несложное, и его можно было освоить уже давно, но… Напомни мне, что показали тесты? Кем ты будешь, когда все-таки превратишься?

— Ястребом, — Мальсибер потупился.

— Это замечательно. — директор улыбнулся. – А теперь представь себе, что ты стал ястребом без подготовки? Ты хочешь и в жизни стать таким же, как эта благородная птица? Таким же яростным, несдержанным, так же кидаться на любую цель, на которую укажет охотник, сорвавший с головы колпачок? – Рей побледнел и покачал головой. – Если все делать постепенно, под руководством опытного наставника, то естественные реакции и характер животного не отразятся на тебе-человеке. Я понятно объясняю? – Ворон кивнул, а Мальсибер сидел с задумчивым видом. – Животное, в которое маг превращается, есть отражение его внутреннего я, но маг все же может не уподобляться ему. Однако без тренировок сделать это проблематично.

— Я не понимаю. — пробормотал Мальсибер.

— Рей, — Ворон задумался, — как бы тебе попонятнее объяснить? В общем, я буду превращаться в белку... — валет поморщился. – Не самое потрясающее животное, но где-то объясняющее мою сущность. Белка запасливая тварь и не гнушается воровства. То есть, в глубине души я - беспринципный тип, способный на многое ради собственного комфорта. Но я сдерживаю свою сущность, потому что у меня есть совесть, и чувство морали не совсем уж атрофировалось. А вот если бы нам пришло в голову самим попытаться стать анимагами, то эта тонкая грань постепенно разрушилась бы, и я бы в повседневной жизни начал уподобляться белке: таскал бы все, что попадется под руку, в свою норку и плевать хотел бы на окружающих.

— А когда все идет поэтапно своим чередом… — начал Мальсибер.

— То ты остаешься человеком. Таким, каким был всегда. Просто классический пример – профессор МакГонагалл. Она превращается в кошку, значит, без контроля она стала бы женщиной, которая заботится лишь о себе самой; она ластилась бы к каждому, кто мог бы быть ей выгоден. Но профессор МакГонагалл совсем не такая. Она преданная, рассудительная, не очень заботливая, но это уже детали. То есть, если в ней и присутствует что-то кошачье, то это не выставлено на передний план.

— Теперь понятно. — Мальсибер серьезно кивнул.

— Ребята, а зачем вообще такие сложности? – Люпин покосился на директора. – Я уже достаточно себя контролирую…

— Ремус, я разрешу твоим друзьям присоединиться к тебе не раньше, чем они смогут превращаться в животных, и не раньше, чем я сам буду убежден, что нахождение рядом с тобой безопасно. — Дамблдор поднялся. – Северус, сегодня встречаемся в десять вечера в туалете. — Директор хихикнул, осознав, как странно звучит эта фраза.

— Да, я в курсе, — Ворон кивнул. – Алиса меня предупредила.

Альбус Дамблдор вышел из-за стола и направился к выходу из зала.

Ребята посидели еще немного и отправились следом.

Весь остаток дня Ворон читал заметки. Неизвестный курган притягивал его к себе. Он чувствовал, что если не увидит это место хоть краем глаза, то не успокоится. Закрывшись книгой от друзей, валет решил, что завтра все-таки прогуляется в Запретный лес. Разумеется, днем и в одиночку, чтобы никого не подставлять. Он понимал, что это глупо, просто невероятно глупо, но любопытство пересиливало.

— Мне нужно найти работу, иначе я свихнусь... — пробормотал валет.

Он только что понял, что его устраивало в профессии вора – опасность. Он ходил по лезвию меча, и ему это нравилось. Немного рассеянный в повседневной жизни, он удивительно преображался, когда «шел на дело»: становился сосредоточенным, хладнокровным, умел ждать, часами оставаясь в неподвижности. Но все это происходило только когда он «работал». В любое другое время Ворону постоянно чего-то не хватало, и он наконец-то понял, чего именно. Острых ощущений, заставляющих сердце то биться чаще, то замирать в предвкушении.

Ворон еле слышно застонал.