Я не Ким Тэхен (СИ)

Придешь ли ты? Ведь я собираюсь покинуть этот город.

У меня в глазах — водопад. Всё, что я слышу, — это зов сирены.

Могла бы ты ждать на берегу? Я мог бы утонуть без тебя.

Ты бросишь мне верёвку, если я пойду ко дну?

Я никогда не подведу тебя, никогда не подведу…

Был ли ты когда-нибудь тем, кто уплывает вдаль?

Чьё сердце разрывается? Чью заплутавшую любовь уносит течением?

Помнишь ли ты все звуки, когда я нашла тебя у озера?

И как вода будто бы называла твое имя?

Я найду тебя.

Я слышу, как ты зовешь.

Я чувствую твое сердце.

Просто подожди чуть подольше.

Я слышу, как ты зовешь,

Я никогда не дам тебе упасть.

Я никогда не подведу тебя, никогда не подведу…

Машина остановилась напротив полицейского участка. Тэхена вывели на улицу. Один полицейский забрал у него сумку с вещами, а другой, взяв его под локоть, повел вверх по лестнице. Капитан Гордон шел впереди, как гордый и самовлюбленный полководец, взявший в плен правителя захваченного государства. Ему не хватало развевающегося на ветру красного плаща и увешанной драгоценными камнями золотой короны. Тэхену он показался ужасно смешным. Клоун, не понимающий сути вещей. Жалкий неудачник, отказывающийся копнуть глубже, чтобы взглянуть в глаза истины. Глупец, плавающий на поверхности происходящего. Гордон слепо преследовал цель, и его не волновало, правильно он к ней двигается или же нет. Его задача заключалась в том, чтобы добраться до Тэхена, схватить его и сделать все, чтобы его посадили в тюрьму, а остальное его уже не касалось. Профессионально, но бесчеловечно. Именно так работает большинство законов в этом жестоком мире.

Тэхена завели в просторную комнату, где располагались три стола. За одним сидела молодая женщина в белой блузке. Она что-то быстро и увлеченно печатала, регулярно поглядывая на яркий экран ноутбука. За вторым были двое мужчин: один сидел на стуле и листал папку с документами, хмурясь и что-то бормоча себе под нос, а другой, склонившись рядом, молча кивал и поглядывал на часы — видимо, считал минуты до обеденного перерыва. Ну а третий стол был пустым. Именно к нему направился капитан Гордон. Полицейские подвели к нему Тэхена и усадили напротив.

В участке было достаточно шумно. Люди бегали туда-сюда с кипами бумаг, постоянно велись разговоры между коллегами и по телефону, который разрывался от громких звонков, стук клавиш ноутбуков, хлопающие двери, смех, доносящийся откуда-то из коридора… Тэхен даже застал бездомного, которого буквально затолкали в одну из комнат. Дверь закрылась, и можно было лишь догадываться, за что схватили беднягу.

— У тебя будет предварительная встреча с твоими адвокатами, — начал Гордон, перед этим велев полицейским отправляться по своим делам. Мужчина внимательно смотрел на Тэхена, который выглядел уставшим и понурым. — Вы поговорите, обсудите все детали. Наверняка они уже придумали стратегию и будут вводить тебя в курс дела. Советую тебе написать чистосердечное признание, потому что отпираться нет смысла. Все улики против тебя.

— Я поговорю с адвокатами и только после этого решу, как мне нужно поступать, капитан, — сквозь зубы процедил Тэхен, глядя мужчине прямо в глаза. Парень криво улыбался. — Я должен послушать, что они мне скажут, и отталкиваться именно от этого.

— Не понимаю, чего вы добиваетесь, — Гордон начинал злиться. Он хмурился, а его взгляд бегал из стороны в сторону. — Все факты на лицо! Будь моя воля…

— И все же это не только Ваша воля. В любой войне есть две противоборствующие стороны. Если бы все зависело только от одного человека, это было бы не так интересно, верно, капитан?

— Ты слишком много болтаешь, — мужчина цокнул языком и стрельнул глазами на Тэхена. — Что, успел поумнеть? Выздоровел и теперь думаешь, что ты знаешь больше всех? Ошибаешься, ты все такой же отмороженный тип, который убил своего отца.

— Это Вы ошибаетесь. В отличие от Вас я сохранил в себе человечность и не просто понимаю эту жизнь, а вижу ее насквозь. Вы же бессмысленно бегаете от пункта А к пункту В, как заведенная на автомате машина, и отказываетесь смещаться в сторону, чтобы осознать, кто по-настоящему отмороженный тип, а кто, как бы пафосно это ни звучало, жертва обстоятельств. Готов поспорить, что среди тех людей, которых Вы засадили за решетку, есть невиновные, пострадавшие от Вашего ярого желания делать работу, соблюдая строго составленные обязательства.

— У каждого человека должны быть обязательства. Ты еще глупый мальчишка и не понимаешь, что если бы люди не выполняли то, что на них возложено, в мире творилось бы сущее беззаконие.

— А разве оно уже не творится? — Тэхен развел руками, поднимая брови в удивлении. — Посмотрите на мир, в котором мы живем. Оглянитесь вокруг, капитан. Тиран, который мучил свою семью много лет, спокойно ходил по земле и не боялся быть наказанным. И теперь, когда его больше нет, Вы осуждаете не его жестокие поступки, а человека, который избавил и себя, и свою мать от страданий. Да, возможно, я действительно убил своего отца, как утверждают свидетели, но на то были свои причины. Будь Вы на моем месте, Вы бы стали терпеть побои, унижения? Вы бы стали спокойно смотреть, как Вашу мать избивают до полуобморочного состояния? Как ее таскают за волосы, прижигают руки утюгом за то, что она взяла немного денег на ручки и тетради для своего сына? Или, может, Вы позволяли бы привязывать себя к ножке стула и бить до тех пор, пока голова не отключится от боли? Даже Вам, капитан Гордон, я не пожелаю такой участи. Вы понятия не имеете, каково это — бояться просыпаться и жить в страхе. Каждую ночь я молился, чтобы отец исчез, чтобы мы с мамой остались вдвоем и смогли спокойно улыбаться, дарить друг другу любовь и не бояться сделать что-то не так.

— Ты хорошо говоришь. Много и хорошо. Но меня не проведешь, — Гордон встал из-за стола, поправил свой пиджак и сверху вниз посмотрел на Тэхена, не скрывая своей неприязни. — Как бы тяжело мне ни было, я никогда не думал о том, чтобы убить своего отца. Знаешь, что он делал со мной, когда я был подростком? Он выставлял меня в одних трусах на улицу, когда за окном была минусовая температура. Так он закалял мой характер, чтобы я вырос настоящим мужиком и ничего не боялся. И все равно я не смог поднять на него руку. Даже когда отец заболел раком, я не бросил его и был рядом до последнего дня. Ты же… жалкий трус и слабак. Избавиться от человека не составит труда, уж поверь моему опыту, а вот жить рядом с ним — для этого нужна внутренняя сила, которой у тебя нет. Ты можешь распинаться передо мной хоть весь день. Хвалю за то, что так умело сыплешь красивыми речами, но не забывай, что я закален.

Гордон ушел, оставляя Тэхена ненадолго одного, а через десять минут к нему подошла женщина. Она положила на стол бумаги, ознакомила парня с их содержанием и попросила расписаться там, где стояла галочка. Женщина сказала, что пока ему придется посидеть в следственном изоляторе, а когда придут адвокаты, им выделят отдельную комнату для переговоров. Тэхена перекосило от слов «следственный изолятор». Он прекрасно помнил, как ему там было гадко, но разве у него был выбор? Парень молча согласился, кивнув головой, и направился за женщиной. Она передала его одному из полицейских, который уже не был таким приятным и вежливым: мужчина толкнул Тэхена в спину и велел двигаться быстрее. Когда они дошли до маленькой камеры с решеткой, полицейский загремел ключами, впустил парня внутрь и сказал, что как только адвокаты приедут, за ним зайдут. «Не шуми тут, иначе получишь», — с этими словами мужчина в форме удалился. Тэхен остался наедине с самим собой, и мысли вновь стали раздирать его на маленькие кусочки…