Второй курс (СИ)

— Пока не поглотит.

— Иииии!!!

И Миа просто повисла на мне, с визгом дрыгая ногами. Присутствующая здесь же Парвати смотрела на это представление спокойно и заинтересованно. А вот Джинни... Как ни странно, но на лице рыженькой была написана некая надежда.

— Миа... Что тут у вас случилось? — Коснулся я Метки Миа, сбрасывая ей картинку, которую видел.

— Ой... — Смутилась девочка. — Я тут... Кажется, не стоило этого говорить...

И Миа сбросила мне воспоминание о том, что происходило в гостиной Гриффиндора, пока меня не было. Ну что сказать? Рона она, конечно, опустила ниже плинтуса. Но вот что при этом подумала Джинни... Мы вдвоем аккуратно проникли в сознание рыженькой, и Миа с трудом удержалась от того, чтобы залиться краской. Картинка, которую представляла себе Джинни, была до предела однозначной.

— Ой... — еще раз повторила Миа. — Она же...

— Да, стоило думать: что говоришь, и кто это может услышать.

— Я... — Миа попыталась придумать для себя оправдание, но не смогла. Да это и не было нужно.

— Я все понимаю: ты волновалась. И меня это радует. А с Джинни... что-нибудь придумаем.

— Правда? — В голосе девочки звучала надежда, которую я поспешил утвердить.

— Конечно! Чтобы мы — да не справились? — И я искупал Миа в самых теплых эмоциях, которые только смог найти в своей душе.

— Что это вы тут делаете?

Разумеется, даже после полученной порки, Рон никак не мог усидеть в спальне мальчиков, и отправился на поиски тех, на ком он мог бы загладить свой позор.

— Обсуждаем то, сколько и каких глупостей ты успел наворотить. — Откликнулась Джинни, отрываясь от созерцания того, как мы с Миа обнимаемся. Кажется, она мечтала о том, чтобы оказаться на месте Миа, или, хотя бы — рядом с ней. Мечта почти несбыточная. Но... Логика тайной войны, этой схватки бульдогов под ковром может потребовать весьма странных альянсов...

— Миа? — Я сбросил девочке свои путанные мысли, не желая, чтобы моя Тень стала стеной между нами.

— Ты же знаешь: я поддержу тебя во всем.

Миа, ты — прелесть! Я крепко-крепко прижал девочку к себе. И зачем мне кто-то еще? Мы замерли, не обращая внимания на происходящее вокруг.

— А о какой Тени ты сейчас подумал? — Спросила у меня Миа, не скрывая, что Ученая снова пасется в моих мыслях. Наверное, я сумел бы прекратить ее доступ... но не хочу этого.

— Тень... — Я задумался, подбирая слова. — Знаешь, наверное, у каждого, кто мыслит, есть мысли, чувства, способности, которые не хочется признавать своими, принять как часть себя. Есть воспоминания, которые хочется выбросить из памяти. Есть... Есть много такого, что хочется скрыть. А сознание — это такая штука... Оно, как правило находит возможность сделать то, что хочется. И эти отвергнутые мысли, чувства, воспоминания, способности — они скрываются в Тени, становятся ее частью... дают ей силы. И чем меньше ты принимаешь себя, чем больше таких, отвергаемых чувств — тем сильнее Тень. И это может быть опасно. Когда варп танцует вокруг нас вероятностями прошлого и будущего — Тень легко может стать тобой.

— Ой... — Миа задумалась. — Я, наверное...

— Ты у меня молодец. Ты разделила свою тень между потоками сознания, и теперь тебе легче ее контролировать. Но следи, внимательно следи за Рабыней — она и есть твоя Тень. По крайней мере — большая ее часть.

— Хорошо...

Миа подняла опущенные глаза, и я утонул в потоке искрящегося меда ее теплого взгляда. Хотелось так и стоять, обнимая девочку, и не обращая внимания ни на что вокруг.

— Видишь? Они даже не обращают на нас внимания! — Возмущенный голос Рона вторгся в наше хрупкое счастье.

— А почему они должны обращать на нас внимание? Не происходит ничего интересного: Мы с Парвати молчим, а ты, по своему обыкновению — несешь всякую чепуху.

— Но они — бесстыдные чернокнижники!

— И ты тоже. — Спокойно отвечала брату Джинни. — Затронутый Хаосом.

— ... — Рон возмущенно шипел, не зная даже: что сказать.

— Но они, по крайней мере, научатся это контролировать. А вот в том, что это же можно сказать о тебе — я не уверена.

Он вылетел из класса, как пробка из бутылки. А Джинни обратилась уже к нам.

— Мне неловко вас прерывать, но, может быть, стоит вернуться в гостиную? А то Ронникинс сейчас там такого нарасскажет...

Свет Закона.

После нашего общения с Роном по школе поползли слухи, один другого страшнее. Они рассказывали о том, как страшный змееуст (я) подчинил себе невинную девушку (Гермиону) и обрек ее душу на вечное служение тьме. Причем, если по сути эти слухи и были в чем-то близки к истине, то вот по форме... В общем, способы, которыми я приобщал Миа к Черной магии весьма заинтересовали Сейлину. О таких извращениях даже она, служительница Шорнаала Гордого, Владычицы Запретных наслаждений, как-то не задумывалась. Так что доходящие до нас слухи весь мой Внутренний круг старательно коллекционировал, хотя девочки временами, и отказывались нам их пересказывать, заливаясь при этом краской. Фантазия у невинных школьников оказалась просто чудовищная. Я даже задумался о том, чтобы слепить из нескольких слухов описание одного ритуала, и, чуток доработав напильником — продать гомункулам Комморага. Много, конечно, с них не стрясешь... но даже маленький камень души — это уже существенно больше, чем ничего. Останавливала меня только мысль о том, что Миа такого бизнеса не поймет.

Слухи росли и множились. Постепенно к нашей жуткой компании стали добавлять и Джинни. И опять-таки, способы, которыми «эти ужасные Поттер и Грейнджер» склонили «бедную девочку» на Темную сторону Силы, представлялись учащимся Хогвартса весьма... замысловато.

Дошло до того, что Ронникинс, сам же и бывший источником большинства слухов — стал кидаться с кулаками на их распространителей. Близнецы же, тщательно проследив источник, из которого произрастала особенно развесистая клюква — чуть не отлупили Рона, когда выяснили, что основой послужили его же слова «... эта Джинни путается с черными магами, и кто знает, что они с ней делают».

Один особенно интересный слух взбесил не только меня. В подавляющем большинстве случаев мы старались отнестись к подобному с юмором... Но когда очередной «фигурант» довел до нашего сведения историю, в которой фигурировали я, Миа, Джинни, два тролля и проклятый оборотень... Я увидел в глазах доброй девочки Миа отражение тех глубин Бездны Хаоса, которых сам целеустремленно избегал.

— Мори! Это... это... — Миа металась по неиспользуемому классу. — Я хочу крови! — Разнообразные «интересные» Марки и так уже давно горели в аурах многих завзятых сплетников и сплетниц... Но Марка — вещь анонимная и трудноотслеживаемая. Похоже, пора было идти на поклон к Конраду Керзу.

— Хочешь — значит получишь. Надо только все как следует продумать...

Миа задумалась... и расплылась в улыбке... Вот только от ее улыбки могло бросить в пот даже космодесантника, в которого чувство страха не заложили при генетическом конструировании.

— Мне надо кое-что проверить...

— В библиотеке?

— Ага! — Девочка снова улыбнулась. Кажется, ее действительно посетила стоящая идея.

Видно было, что девочка успокоилась... ну, то есть — почти успокоилась. В достаточной степени, чтобы посетить библиотеку без риска быть изгнанными из храма знаний его хранительницей — мадам Пинс. Библиотечные изыскания принесли результаты довольно быстро. Так что на следующий день мы с Миа устроились в гостиной Гриффиндора с двумя огромными томами по магической юриспруденции.

— Гарри, смотри: в 1536 году Майкл Хорн сказал подруге тогдашнего главы рода Блэк — Сигнуса Блэка, что она «грязнокровка», что бы это не значило. И получил от Сигнуса боевое проклятье в лицо, отчего на следующий день и скончался в мучениях.

— Хм... — Я изобразил задумчивость. — И что же за это было Сигнусу?