Идеальный треугольник (СИ)

Змеиный санин обернулся, впиваясь в Саске внимательным взглядом жёлтых глаз.

— Все ходят, убивают, умирают, но не находят в себе смелости даже помыслить о том, что всё, во что они верили, может оказаться ложью. Даже не обязательно ложью! Всего лишь ошибкой. Недочётом. Непроверенной информацией. Это всё — мои заметки, — Орочимару широким жестоком указал на ряды книг. — Возможные ошибки, выявленные несостыковки, непознанные области… Не исследования, нет. Всего лишь точки на карте, отметки, где перспективно копать. На каждой странице от трёх до пяти заметок. Возьмём три как среднее число. В каждой книге пятьсот страниц. На каждой полке двадцать пять книг. Полок восемнадцать. Итого на данный момент у меня примерно шестьсот семьдесят пять тысяч областей для исследования. Добавить ещё, что любое исследование длится примерно от года до бесконечности… И что список всё пополняется и пополняется… Становится очень даже понятно, для чего мне вечная жизнь.

Учиха сглотнул. Нет, его поразило не то, насколько слабо изученной оказалась наиболее важная для любого шиноби область. На теорию чакры Саске было чуть менее, чем пофиг. Но Орочимару… Он заметил, что змеиный санин изменился. Не только выздоровел и смог снова полноценно использовать свои руки, а именно что изменился. Так… Так обычно менялись люди после встречи с Наруто. Хьюга, тот красноволосый из Суны… Никто бы не сказал, что их личность претерпела коренной слом, как у самого Саске после гибели клана. Но никто бы не посмел заикнуться, что они остались прежними. О, нет. Они остались собой, но и только. В остальном это были совершенно новые, удивительные личности.

И по этой логике выходило… Что вечно исполненный чувства собственного превосходства змеиный санин… Всегда был такой страстной натурой?

Больше всего Саске поразило именно то, с каким чувством, какой страстью Орочимару говорил о своих исследованиях. Не ради славы, силы или денег. Ради знания. Ради понимания законов вселенной.

Пожалуй, чуть ли не впервые Учиха начал понимать, почему личности вроде того же Кабуто были настолько фанатично преданы Змею.

— А ещё каждое из них в потенциале может быть круче вашего неуклюжего учиховского мангекью. Не все, конечно, некоторые наверняка не приведут к получению новой силы, но вот так сразу и не скажешь, какое исследование, куда приведёт. И у меня шестьсот семьдесят пять тысяч веских причин для паранойи. И их количество всё ещё растёт. Я бы и рад не просто шифровать записи, а спалить их к биджу, но, увы, ни одна человеческая память, даже гения, не удержит в голове столько разрозненных данных, — Орочимару ухватился за две противоположные полки. — Бремя мстителя? Извини, но это грёбанная легкотня. Не говоря уж о том, что бесполезная трата времени. Мёртвых ты этим не воскресишь, а сдохнуть твой брат и без тебя когда-нибудь сдохнет.

— И это говорит человек, который напал на Скрытую Деревню, чтобы отомстить учителю, — проворчал Саске.

— Месть шла приятным бонусом. Не всё же мне в лабораториях загоняться?.. К сожалению, мои исследования не будут исследоваться сами. И переложить-то их не на кого. Даже Кабуто, самый нетупой из всех моих учеников, заглядывает мне в рот и говорит: «Да-да, Орочимару-сама!» Всей разницы-то, что он будет верить на слово мне, а не стандартным моделям. А я ведь тоже могу ошибаться! Единственным человеком на моей памяти, который, услышав высокопарную чушь из авторитетного источника, понял, о чём речь, и назвал это высокопарной чушью, был Наруто. Невероятное сочетание полного отсутствия пиетета перед авторитетами, живого ума и звериных инстинктов. Какие у меня на него планы? Захапать, нагрузить исследованиями, никуда не отпускать. М-м-м… С поправкой на реальность — научить эффективно распознавать чушь и правду, прокачать по силе и выпустить в мир, иногда обмениваясь вкусными исследованиями.

— А что говорит ваша паранойя? Не страшно доверять такие знания Наруто?

— Действительно умные люди прекрасно понимают, что предавать невыгодно в долгосрочной перспективе. К сожалению, я живу среди идиотов.

— Вот как, — Учиха прищурился.

Себя он все-таки считал не настолько идиотом, чтобы пропустить столь откровенный намёк, больше похожий на подсказку открытым текстом.

Разумеется, Орочимару знал, что Учиха вовсе не собирается добровольно отдавать своё тело — собственно, Саске слишком отличался от прочих змеёнышей и был слишком плохим актёром, чтобы тешить себя мыслями об ином. И, конечно же, санин не допускал мысли, что сопляк шестнадцати лет от роду его переиграет.

Саске и не собирался строить сложных планов. Переиграть паранойю Орочимару было бы слишком самонадеянным планом даже для Учихи. Он собирался действовать предельно прямо и просто, подловив противника в момент его максимальной слабости… Но, увы, эта возможность исчезла вместе с выздоровлением Змея. А ещё… Орочимару никогда не скрывал, зачем ему Учиха и для чего был поставлен джуин. Равно как и не лицемерил, обучая максимально эффективно… Но не Саске, а свое будущее тело. С его стороны вряд ли можно было считать предательством попытку захватить тело.

Со стороны Учихи нежелание платить по счетам именно им и было.

Но… Долгосрочная перспектива, значит? Убить змеиного санина вряд ли выйдет, да и нельзя не учитывать множество новых факторов — таких, как Наруто, Джирайя, исследования чакры, которые теоретически могут помочь совладать с биджу… Сотрудничество и в самом деле выглядело более выгодным.

Оставалось найти эту самую «перспективу» для другой стороны.

====== Лекции и инспекции ======

После Саске Орочимару, мурлыкая себе под нос, отправился в купальню. Всё-таки жить в напряжённой обстановке хоть и привычно, но очень утомительно. А тут ближайшее окружение не лелеет планы его коварно закопать, а ищет способы сотрудничества, а кто ищет, как известно, тот найдёт. Очень радует. Хотя при прочих равных Орочимару предпочитал иметь под боком явную угрозу, а не притворщиков разной степени хитрожопости. Но тут об этом речь не шла, и это явно было достойно небольшого праздника.

— Орочимару-сан, можно? — послышался женский голос, и в купальню заглянула Сакура. — Ой, простите!

— О, жертва пришла! — обрадовался Змей и коварно ухмыльнулся. — Проходи-проходи, будешь мне хвост чесать.

Купальня была технической, со специальными креплениями на стенах и потолке, чтобы цеплять разнообразные предметы, которые нужно обмыть. В камне было пологое углубление, в которое с одной стороны спускалась лестница. И несколько душей на длинных ручках завершали картину. Обычно эта купальня использовалась для помывки чего-то громоздкого или, наоборот, нежного, и змеёнышам было строго запрещено использовать её для своих личных нужд. Да и неудобно, вообще-то, чаша «ванны» слишком пологая.

Зато Орочимару развесил на креплениях свой хвост и любовно его чистил специальной щёточкой.

Сакура пару раз вздохнула поглубже, напомнила себе, что это, вообще-то, змеиный санин. Тот самый Орочимару, который злодейски покусал Саске во время экзамена на чунина и вытащил наружу самую темную сторону Учихи. И что вот этот вот хвост, покрытый белоснежной чешуей, вообще-то, часть Орочимару, и как бы нужно смутиться, потому что такими извращениями, как купание в одежде, Змей не увлекался…

— А терморегуляция тоже змеиная? — всё-таки не удержалась от вопроса куноичи, отметив, что вода в купальне, пожалуй, слишком горячая для обычного человека.

— Холоднокровные существа, пользующиеся чакрой, этой чакрой и греются, — хмыкнул Орочимару. Он знал, как неподготовленные зрители реагируют на его хвост. Либо «А-а-а, гигантский змей!», либо «Ух ты! Можно потрогать?!» — Ты чего-то хотела?

Сакура встряхнулась, отвлекаясь от такого… Отвлекающего объекта.

— Да, Орочимару-сан. Я хотела с вами серьёзно поговорить.

— Хм… — Змей даже не удивился. Зачастили к нему с серьёзными разговорами сегодня. Только Сакуры и не хватало. — Бери щётку, чеши и говори.

Куноичи послушно перехватила щетку, провела по чешуе несколько раз, приноравливаясь к чувствительности — кто змеиного санина знает, может, он свою броню нервными окончаниями пронизал? От этого извращенца можно ожидать.