The past that makes itself felt (СИ)

— Ку-фу-фу, это на кого ты намекаешь?

— Чего?!

— Ши-ши-ши, лягушка, тут назревает что-то интересное!

— Бел-семпа~ай, а ва~ам не те~ерпится?

— Травоядные…

— Ойя, ойя, Кё-кун, какой ты злой.

— М~м? Ака-чин, а можно мне их раздавить?

— Ацуши!

— Ши-ши-ши, кто кого…

— Помогите, — жалобно протянул Тсуна.

Акаши посмотрел на Саваду. Потом на его ухмыляющегося репетитора. Потом на дерущихся Хранителей обоих боссов. И вздохнул. Это обещает быть интересным.

А Реборн лишь ухмыляется и вспоминает.

…ухмыляется и вспоминает…

…вспоминает…

***

— Я не собираюсь это делать, Реборн.

Аркобалено Солнца хмурится, смотрит своими черными глазками-бусинами прямо в душу. Переворачивает все на изнанку. Его собеседник закусывает губу и нервно ерошит волосы на затылки. Голубые, словно небо.

— Что это значит, глупый ты мальчишка?

Мальчик — сложно назвать его парнем — смотрит чуть удивленно, но при этом рассержено. Хмурится, когда Реборн, не стесняясь, запрыгивает ногами на стол в кабинете Дона Тимотео, не заботясь о том, что в любой момент Девятый зайдет и увидит. У него есть другая проблема. Красивая, чертовски обаятельная проблема.

— Кас (1), что значит «Я не стану боссом»? — Реборн, не сводя взгляд с мальчишки, опрокидывает в себя крепчайший кофе, даже не поморщившись, — Отвечай, Касимиро.

Парнишка хмыкает, подходя ближе и смотря прямо в глаза. Черные, как смоль, с бликами от луны, детские глазки, таящие в себе столько мудрости, что сам Дон Тимотео становится мальчишкой рядом с ним. Лучшим киллером, сильнейшим Аркобалено — Реборном.

— Я не стану Боссом, — названный, криво улыбнувшись, прошествовал в сторону огромного шкафа с документами.

— Я это слышал, — процедил Аркобалено, — Я спрашиваю: что это значит и почему?

— Это значит, что Касимиро Савады не будет существовать.

— И каким образом?

— Старик слишком зациклен на будущей церемонии наследования. И поиском Хранителей для Дечимо.

— И ты решил этим воспользоваться?

— Да.

— Сбежать?

— Уйти, Реборн, — улыбается подросток, — Уйти красиво и эффектно.

И почему-то, Реборну кажется, что именно его вина в том, что наследник семьи Вонгола ушёл так легко.

Комментарий к 4 часть.

Касимиро(Casimiro) - Известный, разрушающий (Испанское)

Дратути)0) А вот, собственно, и продолжение. В общем, сейчас вам следует прочитать, так как от этого зависит судьба фанфика:

Изначально, я хотела закончить чуть печально. Кое-что было в моей голове, относительно финала. Но, к великому сожалению, мне очень захотелось вписать-таки романтическую линию… А из за того, что пара Куроко( здесь главный герой именно он) напрямую влияет на весь фанфик в целом, то этот вопрос остается на вас.

С кем вы хотите оставить Куроко: Реборн, Акаши или Тсуна(:D последний, кстати, инцест)

И еще: хотите ли вы хеппи энд?

С уважением, Автор:D

========== flashback. ==========

Комментарий к flashback.

Привет читатели!

Если вы это читаете, то Автор еще не умер под горами домашек/факультативов/экзаменов/подготовок к ОГЭ. И это хорошо(по крайней мере для самого Автора)

Данная глава является промежуточной, если можно её так назвать, поэтому она не несет особого смысла. Маленькая, почти не связная, но глава.

С любовью, ваш Автор:3

(1)Glock 17 (Глок 17) — австрийский пистолет, разработанный фирмой Glock для нужд австрийской армии. Он стал первым образцом вооружения, разработанным этой фирмой. Получившийся в результате образец оказался довольно удачным и удобным для применения.

(2) Джулия - (Julia) Молодёжь, молодая - Имя латинского происхождения, означает «имеющая отношение к династии Юлиев»

(3) Ичиро - первый сын

Касимиро Савада был тем ребенком, которого можно было назвать гением в детском теле. Хотя, в принципе, так его и называли.

Маленький мальчик, с ясными голубыми глазами, светлыми, пшеничными волосами, торчащими во все стороны — маленький Касимиро лишь вздыхал, посматривая на висящий портрет своего предка — и хрупким телосложением. Он жил в Италии с мамой и папой, постоянно улыбался, при этом влипая в такие неприятности, что взрослые могли лишь вздыхать, да вновь и вновь обрабатывать ссадины и раны.

Касимиро был послушным и внимательным, с неимоверной тягой к книгам и желанием узнавать как можно больше. Он любил читать научную фантастику, с невероятным удовольствием перелистывал труды известных ученых, огромными стопками таскал из библиотеки томы с информацией по самообороне. Касимиро мог часами сидеть в кабинете названного дедушки, помогать ему в распределении документов и миссий. Тимотео позволял ему слишком много, но поделать с этим нечего не мог — природная харизма маленького Савады действовала даже на заядлых мафиози.

А потом оказалось, что мальчику придется стать боссом. Боссом сильнейшей семьи Италии. Семьи Вонгола.

Касимиро лениво осмотрел Glock 17(1), аккуратно проводя пальцем по отполированной рукоятке. Черный пистолет идеально лежал в руках подростка, будто сделанный специально для него.

— Реборн, — подросток кисло посмотрел на своего знакомого, — Зачем мне это?

— Ты идиот, Касимиро? — по губам киллера скользнула усмешка, — Как ты будешь защищаться?

— Жопой об косяк, головой об стенку, пись…

Реборн, подойдя к парню, схватил его за нос, водя то в одну, то другую сторону. Мальчик зашипел, пытаясь убрать руки недо-учителя:

— Отпусти, — гнусаво пролепетал Савада, — Я же задохнусь.

— Ничего с тобой не будет. Да и вообще, будешь знать, как со мной разговаривать, щенок.

Касимиро обиженно надулся, нахохлившись, словно воробей. Об этой особенности киллера подросток знал не понаслышке. Реборн — отпетый садист, с непонятными наклонностями. У киллера нет особых рамок в разговоре с кем-то, но себя он уважать заставляет. И плевать, какими способами. Сильнейший Аркобалено был тем человеком, который выбирает из окружения проверенных и надежных людей. Таким был Тимотео, таким был сам Касимиро, такими были остальные Аркобалено. Исключая Верде, естественно.

— Реборн, как там Ария?

— Которая Джиглио Неро?

Мальчик фыркнул.

— Будто есть еще какая-то Ария…

С Арией Джиглио Неро Касимиро познакомился случайно, как и с другими Аркобалено. Подросток, в который раз разозлившись на своего опекуна, решил сбежать. И ему это удалось. Прокравшись мимо Реборна, как будто почуявшего желание подростка сбежать и остававшегося на несколько дней погостить в резиденции, мальчик проскользнул мимо заснувших охранников, кабинета Тимотео и его Хранителей, прошёл к тайному ходу, который он приметил в первый день, а потом со спокойной душой выбрался на свободу. Свободой, конечно, назвать это было нельзя, но для ребенка, чье детство состояло из подготовок к посту Босса Вонголы, вылазка на свежий воздух ночью — невероятная и такая сладкая, не с чем несравнимая свобода. Интуиция дала добро на дебошир, поэтому он со спокойной душой и чистой совестью пролез по воротами и пошёл по какой-то непонятной роще, состоящей из дорогих, редких деревьев и кустов.

Тропинка была узкая и извилистая, кусты высокие и низкие, а луна светила ярко-ярко. Мальчик упивался этой красотой, глядя во все глаза на пролетающую в очередной раз птичку или мышку, то и дело пробегающую под ногами. Интуиция тихонько звенела, не столько предупреждая об опасности, сколько просто напоминая о себе.

Подростку было почти двенадцать, (ну, всего каких-то пол года), но он до сих пор не разу не уходил за пределы особняка просто так. Были и приемы, и банкеты о случаю каких-то праздников. И его действительно постоянно брали на них, испытывая его терпение, ибо видеть эти зазнавшиеся и зажравшиеся рожи богачей просто не хотелось.