Необявленная война (СИ)

— Ты решил вступить со мной в дискуссию? — Гермиона удивленно приподняла брови. — Тогда прими к сведению, что способность заниматься беспорядочным сексом не имеет ничего общего с умением.

— Ты способна сказать «секс», не краснея, Грейнджер? — она невольно коснулась щеки — та горела. — Проповедовать мораль легко, но обосновать трудно. Так что лучше отправь свои умозаключения к лепреконовой матери! — Драко произнес это с явным недовольством: слова Гермионы задели его. — Пока не поздно.

— Надежда, конечно, умирает последней, но глупость, похоже, не умирает вообще. Тебе ни за что не выиграть пари, Малфой.

Он чуть наклонился вперед и специально понизил тон, сделав его более вкрадчивым:

— Полегче с выражениями, Грейнджер. Как по мне, так пришла пора спустить тебя с героических небес на землю. Когда речь идет о моей репутации я не привык рассчитывать на волю случая, только — на врожденное обаяние. И когда ты окажешься подо мной, вот тогда и посмотрим, кто из нас... глупая.

Гермиона хмыкнула.

— Что, будешь принуждать меня? — с раздражением спросила она и заметила, как резко изменилось бледное лицо.

— Я не насильник, Грейнджер, я же сказал! — Драко взбесила такая постановка вопроса. — Азкабан мне определенно не грозит, ведь мне не придется заставлять тебя. Уж, поверь... Очень приятно, знаешь ли, лишний раз почувствовать вашу слабость и капитуляцию.

— Ты слишком самоуверен. Как и все Малфои, — и Гермиона, открыв учебник на прежней странице, продолжила чтение.

Драко, сунув галстук в карман, в некотором недоумении пересел на скамью к Грейнджер и придвинулся как можно ближе.

Сердца обоих учащенно забились.

«Если она и волнуется, у нее прекрасное самообладание», — подумал Малфой. И уже вслух медленно и негромко спросил:

— Ты боишься меня? — теплое дыхание скользнуло по ее коже мягкой волной.

— Ни капельки, — Гермиона по-прежнему не сводила взгляд со страницы, но усвоить прочитанное не получалось. — У меня нет на это ни одной причины. Бояться — это, скорее, по твоей части…

— А кого? — Драко едва сдержал смех. — Тебя? Не смеши меня, ради Мерлина. Мне будет приятно сыграть и на твоих слабостях, ведь со вчерашнего дня даже твое происхождение меня не останавливает.

— Какая неожиданность! — сама язвительность. — Неужели возбуждает? — уколола Гермиона.

Драко пожал плечами:

— Не более чем старая вешалка, но вызов есть вызов. — «Член чистокровных не ищет».

Драко поправил тонкую прядь выбившихся из заколки каштановых волос и, наклонившись к Гермионе, слегка подул на ее кожу за ушком. Это игра в «кошки-мышки» доставляла Малфою особое удовольствие. Он, действительно, упивался собственной властью над слабой половиной человечества.

— Может, не станем терять время и перейдем сразу к главному? — издевательски прошептал Драко. — Расслабься... Больно не будет.

— Как бы тебе больно не было, Малфой! И прекрати паясничать, — таким же тоном выпалила Грейнджер, но, скрывая нахлынувшее волнение, тут же вскочила со своего места и захлопнула учебник.

Потом схватила в охапку еще несколько книг и двинулась к стеллажу. Поставив последнюю брошюру на полку, она услышала, как встал из-за стола Малфой. И, чуть погодя, его шаги сбоку от себя.

Драко подошел совсем близко, и Гермиона, даже не успев толком повернуться к нему, почувствовала, как он схватил ее за талию и с силой прижал к библиотечному стеллажу. Грейнджер ударилась затылком о деревянную полку, и тот неприятно заныл, но это было такой ерундой по сравнению с ощущением от горячих и дерзких рук.

«Я не боюсь тебя, Малфой… Нисколько!»

Это было самовнушением, потому что на самом деле Гермиона немного испугалась такого резкого поворота событий. Но показывать этого была не намерена. Она, внешне спокойная, стояла и смотрела Драко в лицо, давая понять всем своим видом, что ей не просто не страшно, ей — все равно.

«Ты ничего мне не сделаешь. Ничего…» — повторяла она про себя, пока Малфой медленно наклонялся к ее шее.

Начинать соблазнение с губ — уж слишком традиционно. Драко это надоело! Он видел, как сами собой — от сладкого предчувствия — закрываются глаза, как пульсирует вена под нежной кожей.

«Попалась», — и эта мысль опьяняла.

Зря Малфой так подумал про Гермиону, потому что как только губы коснулись шеи, именно его волшебная кровь застонала. Разогналась по венам чистой, но бурной рекой.

«Черт! Что происходит?»

Рука Драко чуть дрогнула от непривычных ощущений, но не поцеловать Гермиону снова он не смог. Внутри разгоралось странное чувство… Опасное… Определенно! Он едва-едва провел мягкими губами по шее, изучая взглядом завораживающий рисунок вен под тонкой кожей, и замер, медленно вдыхая ее аромат.

«Значит, именно так пахнет нечто запретное… пагубное… грязное».

Малфой почти не удивился: табу всегда завораживали. Его — точно.

Еще один поцелуй. Долгий... Будоражащий кровь. Второй... Третий...

Гермиона не ожидала такого. Не поцелуев, нет. Иного... Она — о, господи! — ощутила особое тепло в ногах. Голова немного закружилась.

«Подумаешь!.. И сов... сем не при... ятно... Просто губы... Тог... да... да... почему?.. »

Гермиона ослабевшим голосом запротестовала:

— Отпусти меня немедленно! Это же библиотека… Наглость какая!