Нас возвышающий обман (СИ)

- Миледи, вы прекрасны, как всегда.

- Ты льстишь мне, Люциус, – на мгновение леди Селеста представила на месте своего гостя другого мужчину. У нее перехватило дыхание. Больших усилий стоило прогнать наваждение так, чтобы ни один мускул на лице не выдал ее высочайшего нервного напряжения. – К тому же у меня слишком много поводов для огорчения.

Женщина жестом показала Малфою на стоящее рядом кресло.

- Неужели? Кто же посмел вас расстроить?

- Моя дочь! Она поставила под удар фамильную честь, выставив себя в крайне унизительном для всех положении. Возможно, ты как член Попечительского совета Хогвартса мог бы вмешаться в эту вопиющую ситуацию.

- Миледи, я сделаю все, что в моих силах, но... – Люциус представил, что теперь Селена не сможет все время ускользать от него: надо лишь увеличить число инспекций со стороны Совета, почаще бывать с визитами в школе, что в связи с проведением Турнира будет совершенно нетрудно.

- Но? – Тоненькая бровь леди Селесты взлетела вверх. – Какие тут могут быть «но»?! Она позорит честь английской аристократки! Обучать этикету магглорожденных! Уму непостижимо! Я потребовала у Максимуса, чтобы он незамедлительно обратился к Фаджу с целью изыскать любые возможности разорвать брак нашей дочери с этим... преступником. Это все влияние проклятого любителя грязнокровок!

Холеная кисть хозяйки дома сжалась в кулак.

- Полностью поддерживаю вас в вашем устремлении, – голос Малфоя приобрел вкрадчивые интонации. – Неужели есть надежда...

- В департаменте семейных отношений работают упертые буквоеды, такие же непробиваемые, как Дамблдор. Пока они упорно твердят, что брак — это магический контракт, который можно разорвать только в случае смерти одного из супругов или в случае признания другого невменяемым и опасным для своей второй половины.

- Невменяемым и опасным? – повторил задумчиво Малфой. – Блэк именно такой! Закоренелый преступник, маньяк, если вспомнить его постоянные угрозы в мой адрес. И, должен заметить, дурная кровь Блэков несет в себе безумие. Это семейное...

- Семейное? – Леди Селеста встретилась с ним глазами и довольно улыбнулась. – Неужели Нарцисса... Бедный Люциус!

- Пристрастие к магглам — это лишь один из признаков безумия, который проявился у Сириуса и Андромеды. Но боюсь, Нарцисса тоже унаследовала этот недуг... Что ж, я стойко приму все выпавшие на мою долю удары.

- Судьба вознаградит тебя, Люциус. Вот увидишь!

- Моя судьба неразрывно связана с вашей дочерью, миледи. Вы это поняли раньше всех, – Малфой приложил руку к сердцу и слегка склонил голову в знак почтения. – Могу я рассчитывать на вашу поддержку и в дальнейшем?

- Без всякого сомнения. Как и я на твою, не так ли? – Леди Селеста снова напряглась. – Моя дочь должна перестать учительствовать! Слухи разносятся слишком быстро. Палочкой не успеешь взмахнуть, как ее имя, а вслед и наше смешают с грязью!

- Никто не посмеет! Даю вам слово.

*

- Вот видишь! Когда ты сосредоточена на полете и ни на что не отвлекаешься, метла тебя слушается!

Лили, с опаской поглядывая вниз, медленно приземлилась возле Маргарет. Недовольно покосилась на свой Нимбус.

- Она так и норовит взбрыкнуть! Я чувствую!

- Вам просто надо найти общий язык. Иногда на это уходит время. Дедушка подарил мне эту метлу на шестнадцатилетие. Но я почти год привыкала к ней. Или она ко мне… Уж не знаю, сколько раз я с нее падала!

Лили поглядела на метлу, которую Маргарет держала левой рукой. Точно такой же Нимбус 2001, как у нее – черное древко, черные прутья. Но выглядит старой и потрепанной.

Лили вздохнула.

- Из меня игрок в квиддич точно не получится.

- Не зарекайся!

- Хотя папа бы обрадовался… Он любит квиддич.

- Он тоже играл, когда учился?

- Не знаю… Не рассказывал.

Маргарет посмотрела на Лили.

- Прости. Я не хотела тебя расстраивать.

- Да нет, я не расстроилась. Просто…

- Просто ты по нему скучаешь. А тут еще я с глупыми вопросами!

Они улыбнулись друг другу.

Помолчали. Маргарет положила метлу на траву и села на нижнюю скамейку. Вытянула ноги, обутые в старенькие кеды. Сейчас, когда она была одета не в изящное голубое платье, а в простые маггловские джинсы и толстовку, она совсем не похожа была на надменную мадемуазель из Шармбатона.

В наползающих сумерках поле для квиддича казалось огромным и пустым. Лили постояла минутку и села возле Маргарет.

- Я просто вдруг подумала… Мы так мало с ним разговаривали. То есть… Помню, когда была маленькая, он играл со мной, рассказывал разные истории… Такие интересные! Про рыцарей, про драконов! И так рассказывал, знаешь… как будто это на самом деле было! Я верила! А потом…

Она запнулась, но Маргарет молчала, глядя на нее в полумраке.

- Потом появился Гарри – и ему как будто стало не до меня. То есть… нет, конечно, он был рядом, читал мне книжки, так ждал моего поступления в Хогвартс… Но иногда казалось, ему интереснее разговаривать с Гарри, чем со мной.

- Мужчины! – хмыкнула Маргарет. – Мой дед со мной тоже не очень-то разговаривает. Чаще всего: Мэгги, сделай то, Мэгги, принеси это! У него ферма на самом краю северной Шотландии. Места там суровые. А по хозяйству – только я и Банни. Это наш домовой эльф. Дедушка давным-давно подарил ей юбку, но она не захотела уходить, осталась в доме. Раз в неделю у нее выходной, и тогда весь дом на мне. Уж не знаю, как они там справляются, пока я учусь.

- А я думала, ты…

- Француженка? Нет, Мерлин упаси! Моя бабушка была из Франции. Вилар – это ее девичья фамилия.

Маргарет перехватила растерянный взгляд Лили и засмеялась.

- Да, мой дед умеет понакрутить всяких сложностей! В общем, когда мне исполнилось одиннадцать и надо было выбирать школу, он решил отправить меня в Шармбатон. Уж не знаю, почему, он думает, что там – безопаснее.

- Безопаснее?

- Ну… Видишь ли, у дедушки никого, кроме меня, нет, и он иногда слишком за меня волнуется. С каким скрипом он разрешил мне квиддич! Полгода уговаривала! Наш тренер просто завалил его совами…

- Мэгги…

- М?

- Значит, твои родители…

- Мне было пять, когда они погибли. Я их почти не помню.

Лили потупилась.

- Знаешь, я думаю, твой папа тебя очень любит и тоже очень скучает по тебе. Просто в жизни бывают разные обстоятельства… Но даже если вы долго не видитесь или не говорите друг с другом, вы все равно остаетесь самыми родными людьми.

Лили не знала, что отвечать. Маргарет поднялась, потянулась за своей метлой.

- Пойдем-ка назад в школу. Скоро ужин, а у меня еще куча заданий.

- Вы тоже учитесь?

- Я попросила мадам Максим, чтобы мне разрешили ходить на занятия с вашими семикурсниками. Чтобы не потерять год. Потом, если получится, сдам ЖАБА. Во Францию я не вернусь, это точно!

Лили хихикнула.

- Тебе не очень в Шармбатоне нравится, да?

- А тебе бы понравилось целыми днями слушать про заклятия для завивки ресниц, шелковые чулки и приворотные зелья?

- Уж лучше про метлы!

- Вот-вот! – подмигнула Маргарет. – Хотя учат у нас неплохо.

- Да, Флер здорово справилась с драконом.

- Гарри тоже молодец. Все-таки ему на этом Турнире труднее всех.

Селена сидела в кресле у камина и смотрела на огонь. Она оставалась в Хогвартсе на ночь крайне редко, предпочитая возвращаться домой в Хогсмид. В глубине ее души теплилась надежда снова услышать вой Бродяги в Запретном лесу или увидеть его тень, мелькнувшую на пороге. Она осознавала, что это невозможно — появиться в Хогсмиде, когда все силы Министерства брошены на его поиски, было бы равносильно самоубийству. Но неизвестность сводила девушку с ума.

Сколько раз она просыпалась среди ночи, чувствуя, что руки мужа обнимают ее, но как только сон отступал, оказывалась, что это она сама крепко сжимает в объятиях его подушку. Тогда она откидывалась на спину и лежала, не мигая, вглядываясь в темноту, чувствуя, как горячие слезы оставляют дорожки на ее висках, теряясь в волосах. Замужем и каждый раз одна... Она любила Сириуса больше жизни, но не могла разделить с ним эту любовь — всегда находилось что-то, что их разделяло.