Поединок (СИ)

Рон вздрогнул в очередной раз и остановился, глядя прямо в яркие зеленые глаза.

— Прекращай,— пробормотал Рон, отводя взгляд и открывая дверь в министерскую столовую.

— Прости, я не специально...— пожал худыми плечами Альбус, устравиаясь на высоком стуле и улыбаясь официантке, словно старой знакомой.— У меня это иногда непроизвольно получается... Дедушка Альбус говорит, что мне еще нужно научиться все это контролировать...

Рон криво усмехнулся, рассматривая меню. Он тоже был голоден — как всегда после превращений.

— Как там поживают дедушка Альбус и Снейп?

— Дядя Северус?— улыбнулся Ал. Официантка приняла их заказ, где преобладали мясо и сладости.— Он сказал, память — это как головоломка, как картинка с паззлами...

— Это к чему?

— Не знаю, просто я запомнил. И дедушка Альбус тоже был с этим согласен... Что из картинки можно вынуть несколько кусочков и оставить пустоты. Или же поменять картинки местами... Или заменить правильную картинку на неправильную... Это, наверное, ужасно интересно... Как в легилименции, только легилимент ничего не меняет и не вынимает: он притягивает, словно рассматривает кусочек памяти под лупой, а потом отпускает, и берет другой кусочек...

Рон молчал, потому что ему было сложно говорить с этим мальчиком — почти полной копией своего отца. Копией того детства, которое так давно прошло...

— Если хочешь что-то спросить, спроси,— Ал откусил почти половину от своего яблочного пирожка.

— С чего ты взял, что я что-то хочу спросить?— Рон почувствовал легкое раздражение, но сдержал его.

Мальчик пожал плечами, а потом улыбнулся, глядя куда-то за плечо Рона:

— Дирк! И папа!

Рон обернулся и сразу понял, что что-то опять случилось. Даже не поесть спокойно...

— Что с Джеймсом?

Гарри мотнул головой, словно старался отдышаться и что-то понять. Вдруг слабая тень улыбки мелькнула на его лице:

— Ее нашли... Лили нашлась.

— Где?— Рон вскочил, не веря в то, что все скоро закончится. Раз Дирк здесь, раз Гарри может улыбнуться, значит, все хорошо?

— Она в больнице Святого Мунго,— улыбка погасла на лице Гарри Поттера, и Рон только тут заметил, как подрагивают его руки.— Она жива,— он погладил по голове взволнованного Альбуса.— Больше пока ничего не знаю. Дирк принес письмо от Джеймса. Думаю, с ним тоже все хорошо, но это письмо сейчас проверяют мракоборцы.

— А Ксения?— робко спросил Альбус, с надеждой глядя на отца.

— Она тоже найдется,— Гарри попытался снова улыбнуться.— Я в больницу. Рон...— казалось, Гарри забыл, как произносится это имя, но Рон его вполне понимал.

— Я пойду искать Малфоя и остальных... Я все им скажу,— Рон потрепал Гарри по плечу — словно не было четырех лет отчуждения. Как оказывается все просто, если твое сердце бешено колотится, если вокруг — неизвестность и тревога... Даже тот миллион вопросов, что они так и не задали друг другу, сейчас отошел на второй план.

— Встретимся в больнице. Идем, Ал...

Рон проводил Поттеров взглядом, завернул в салфетку остатки своего обеда, кинул на стол монеты и направился в Атриум.

Сара, прости. Я скоро тебя навещу... Я скоро снова стану спокойным, мое сердце снова будет тихим, медленным. Твоим.

16.11.2009

Часть пятая. Глава 1. Джеймс Поттер.

Он как-то рассеянно обвел глазами гостиную — эту сцену какого-то странного спектакля, который все сильнее становился похожим на трагедию. С жертвоприношением.

Ксения, казалось, спала, но это был какой-то бессознательный сон, пугающий. Все, что с ней происходило с тех пор, как он ее здесь увидел, было пугающим. Откуда? Как? Что с ней?

Где Лили?!

Рядом стоял Тео — эта тень невозмутимости и спокойствия, часть которого, пусть малая, но передавалась Джеймсу, хотя ему казалось, что время остановилось и кровь застыла в жилах. От ужаса.

Лиана. Она была между Грегори и Малфоем, чуть растерянная, чуть напуганная. Она пришла вместе с Ксенией и Скорпиусом. Где они нашли его жену? У Паркинсона, куда должна была отправиться МакЛаген? Или не она? У Джеймса уже все смешалось в голове: время, год, действия…

Малфой. Он был пугающе бледен, бледнее обычного, с еще более пугающими тенями под ледяными глазами. Он словно весь замерз — и не мог смотреть на Ксению. Кулаки его то сжимались, то разжимались. И впервые за все время, что Джеймс его знал, Малфой казался бессильным — именно вот из-за этих его кулаков.

Донг все еще прижимался к коленям Скорпиуса. Кажется, он нашел на брюках хозяина пятно, потому что всеми силами пытался его оттереть. Глупый эльф! Воскресший из пепла, как феникс. Значит, не все еще так плохо... Ксения тоже здесь…

Где же ты, Лили?

Элен. Поттер мимолетно остановил на ней взгляд. Ловко она сбежала из-под палочки отца, да еще и его самого, Джеймса, прихватила. Неглупая и напуганная. Так вот кто стал первой девушкой Малфоя, о которой он так мало рассказывал. Вот он — ключ ко всему, и она заговорит, потому что они ее заставят. Хотя, кажется, она и сама тоже жертва — иначе что с ее памятью, где не было больше Малфоя? Его стерли.

Что-то пугающее мелькнуло в сознании Джеймса, но что, он понять не сумел. Есть сейчас кое-что поважнее, чем стертый из воспоминаний Элен Скорпиус...

Поттер перевел взгляд на Грегори. Все присутствующие (кроме спящей Ксении и занятого брюками Донга) сейчас глядели на него.

— Не двигайся! — резко предупредил Малфой Элен, направляя на нее палочку. — Чего молчишь, Грегори? Что ты узнал? И какого гиппогрифа ждал все это время???

Джеймс никогда еще не слышал, чтобы Скорпиус так повышал голос. Разве что однажды, когда он внес бесчувственную, истекающую кровью Лили в столовую Малфой-Мэнора, где обедали его родители.

Ксения вздрогнула во сне, и Джеймс — одновременно с Тео — склонился к ней.

— Все хорошо, ты дома, — проговорил Поттер, сжимая руку жены. Она не просыпалась, но Теодик явно не паниковал, значит, так и должно быть. Тогда Джеймс повернулся к Грегу: — Если что знаешь, то говори!

— Я знаю эту девушку, — спокойно ответил Грегори, кивая на застывшую под палочкой Малфоя Элен. — Она жена Маркуса Деверо, нового советника министра по развитию магического транспорта. Я их видел на приеме у ее свекра, графа Деверо.

— Графа? — Лиана чуть осуждающе взглянула на Элен. Та хранила молчание и старалась оставаться невозмутимой.

Малфой, кажется, что-то пытался вспомнить.

— Тот бал, где мы…познакомились, был в доме Деверо, — проговорил Скорпиус, глядя на Элен. — Тебе тогда было семнадцать.

Элен молчала.

— Отведи нас в ваш дом, немедленно, — взгляд Малфоя был словно ледяная вспышка, но Элен ответила ему таким же взглядом. — Если нет, то я тебя заставлю.

— Скорпиус, подожди, — рука Лианы легла на его предплечье. Джеймс был готов одернуть МакЛаген — нет у них времени ждать! Он чувствовал, что если Малфой не заставит эту Деверо говорить, то он сам это сделает. Он был близок к этому... Как никогда.

Джеймс Поттер хотел причинить боль, потому что она терзала его изнутри. Ему нужно было ее излить. И если бы ему сейчас на глаза попался этот Маркус Деверо, то Джеймс бы оказался не менее жестоким, чем Малфой.

За Ксению. За Лили. За Скорпиуса. За себя самого.

— Она сама всего лишь жертва, — тихо проговорила Лиана, держа руку Малфоя. — Неужели ты не видишь?

— Мне плевать, — сквозь зубы ответил Скорпиус. На скулах его заходили такие странные для него желваки — словно он боролся... сам с собой. Мерлин, рука Малфоя дрожала... Казалось, что еще момент — и говорить уже ничего не придется, потому что он сделает то, что просит его темная душа. Он заставит Элен говорить, любыми способами. А способы Скорпиуса всем присутствующим прекрасно известны.— У него моя жена, у меня — его…

— Малфой, не время играть в игры! — рассердилась Лиана. — Не время становиться тем же, что этот Маркус Деверо…

— Это не он!

Секундная тишина обездвижила всех в гостиной. Щеки Элен запылали, в ледяных глазах мелькнули слезы.