Рожденный быть свободным (СИ)

На то, чтобы вспомнить это, Хантеру потребовалось несколько секунд — и вот он уже натягивает первые попавшиеся штаны, даже забыв о футболке, и несется на кухню, потому что никто и никогда ничего не делает в доме Хантера Кларингтона без его разрешения.

Он замер в дверях, наблюдая за тем, как Курт, что-то напевая себе под нос, жарит блинчики, которых на тарелке рядом наблюдалась приличная горка. Заметив Хантера, Курт вздрогнул, но улыбнулся, а его взгляд, как показалось Хантеру, слишком уж надолго задержался на его теле.

— Я подумал, что завтрак — это меньшее, что я могу сделать за твое радушие, — Курт поставил на стол кружку с кофе и отложил блинчиков на отдельную тарелку. — Правда, я истратил почти все твои продукты… — уголки ушек виновато дернулись к голове, но, по всей видимости, Хантер не собирался его бить или кричать на него. По крайней мере, не сейчас.

— И, как я вижу, ты не только завтрак приготовил, — пробормотал Хантер, оглядывая убранную кухню. Сам Хантер всегда старался держать дом в чистоте, но иногда даже ему приходилось закрывать глаза на незначительные вещи, будь то тряпка, забытая на подоконнике, или оставленная на столе кружка.

— Да, я прибрался немного в гостиной и постирал свои вещи, — наконец Курт покончил с готовкой и уселся напротив Хантера. Только теперь он заметил, что одежда на Курте значительно лучше той, что была накануне. Бедный, малоимущий гибрид вряд ли стал бы одеваться в брендовые шмотки, даже если они и выглядели не очень броско. — Я уйду сразу после завтрака, только вещи заберу, — негромко оповестил Курт и сделал небольшой глоток из кружки с чаем.

— Хорошо, — Хантер кивнул, отправляя в рот кусочек блинчика. Тот оказался на удивление вкусным, с ванильным запахом, Хантер даже и не помнил, что у него есть дома ваниль. — Я могу подбросить тебя до ближайшей автомагистрали. Если хочешь, — вновь предложил он, чувствуя, что на самом деле и не очень-то хочет расставаться с лисом. Но нужно было, Курт ведь не его гибрид, да и их ничего толком и не связывает, Хантер просто помог ему, вот и все.

Завтрак прошел в гнетущей тишине, потому что говорить, собственно, было не о чем. Хантер узнал все, что его интересовало в гибридах, вдаваться же в детали посчитал слишком личным, а Курт, казалось, слишком его стеснялся и только и делал, как смотрел по сторонам, а иногда его взгляд проходил по голому торсу Хантера. И, чего уж греха таить, Хантеру было это лестно, ведь он не зря провел в спортзале столько времени.

— Ладно, я сейчас умоюсь, оденусь, и мы поедем, — распорядился Хантер, нарушая тишину, когда покончил со своим завтраком. Курт кивнул, хотя и без особого энтузиазма, и тут же выхватил кружку из рук Хантера, чтобы занять себя чем-то, и поспешил к раковине.

Хантер в это время вышел в гостиную и по привычке включил телевизор, чтобы слышать новости из ванной на первом этаже. Он попал на финал эпизода о пожаре в каком-то засушливом районе Огайо, без особого интереса дослушал диктора и уже направлялся к ванной, когда услышал текст о новом происшествии.

«Продолжаются поиски пропавшего в Нью-Йорке подростка. Полиция решила пойти на крайние меры, и теперь задействованы близлежащие штаты. Мы получили очередное сообщение от отца мальчика — Алана Стивенсона».

Хантер круто развернулся к телевизору и теперь смотрел на экран с предельной внимательностью. Он не мог гарантировать, что речь идет именно о Курте, но что-то все же подсказывало, что его интуиция не подводит. Через мгновение появилось лицо мужчины, лет сорока, который с крайним беспокойством глядел в камеру, а в голосе слышалась тревога.

«Прошло уже три дня, а я не знаю, где мой сын. Курт, если ты это слышишь, я хочу, чтобы ты знал, что я не сержусь на тебя. Я хочу, чтобы ты вернулся, если ты сбежал, а я надеюсь, что тебя не украли и ты все еще жив. Прошу, вернись. Мы обо всем поговорим, решим наши проблемы. Знай, что я не прекращу поиски и найду тебя, рано или поздно. И мы снова будем вместе, настоящей семьей», — говорил он с каким-то отчаянием. Внизу появилось фото Курта, ушки были талантливо затерты, а рядом располагалось два номера: полиции и личного телефона пострадавшего.

Рядом что-то звякнуло, Хантер резко повернул голову и заметил стоящего рядом Курта, который, не отрываясь, глядел на экран. Он слегка дрожал, глаза были широко раскрыты, и в них читалась паника. В телевизоре вновь появился диктор, который напоминал о том, чтобы все, кто хотя бы что-то знает, немедленно сообщали полиции, и вскоре перешел к новому эпизоду.

Выключив телевизор, Хантер повернулся к Курту и внимательно посмотрел на него. Сам Курт, по всей вероятности, сталкиваться со взглядом Хантера опасался, поэтому продолжал сверлить взглядом черный экран.

— Значит, тебя ищут? — негромко спросил Хантер, хотя ответа и не требовалось, он уже и сам все понял, еще вначале. Но менее простой ситуация от этого не становилась. — Почему ты не сказал, что твой хозяин кинется на твои поиски с такой ожесточенностью? — его голос стал громче, заставив Курта снова начать дрожать. — Сколько людей тебя видели, пока ты был здесь? — Хантер постарался не сорваться, хотя и давалось это с трудом. Впустив в дом Курта, он сам себя сделал преступником, даже не подозревая об этом. Конечно, он мог бы отвертеться, но его сосед точно придумает замысловатую историю о том, что Хантер держал у себя Курта насильно, и только бог знает, что он там с ним делал.

— Тебя видел кто-нибудь из моих соседей? — снова спросил Хантер, подходя ближе, и как только Курт коротко кивнул, зарычал от отчаяния и рухнул на диван. — Осталось надеяться, что Джерри не смотрит новости утром, — он запустил пальцы в волосы и обвел пустым взглядом комнату.

— Я не хочу возвращаться, — слабо пробормотал Курт и посмотрел на Хантера. — Я не хочу снова пережить все это, он точно отыграется на мне. Он постоянно говорил, как я ему дорого обошелся, и что он ни за что не позволит мне выйти из-под своего контроля.

— И чего ты хочешь от меня? Чтобы я помог тебе, укрывал? Чтобы стал преступником, потому что ты, мало того, что несовершеннолетний, так еще и гибрид! Ты ведь, как я понял, вроде собственности, а я, получается, вор, раз держу тебя у себя. Мне было бы плевать, куда ты денешься, когда я отвезу тебя к дороге, но… — Хантер запнулся, понимая, что этим своим «но» сдал сам себя, только назад пути не было. Он откинулся на спинку дивана, поймал взгляд Курта, в котором кроме паники появилась еще и надежда, и хмыкнул. — Не знаю, зачем влезаю во все это.

— Да, ты прав, — Курт кивнул, жалобно прижимая ушки к волосам. — Ты не должен помогать мне, если не хочешь, я просто уйду сам, чтобы не впутывать тебя в неприятности. Быть может, мне и повезет, кто знает, — предположил он, давя на Хантера несчастным видом и грустным голосом. Все же Хантер был не машиной. Хоть он и был правильным и серьезным, бросить кого-то, кому и правда нужна была помощь, он не мог. Не железный ведь.

Курт не просил помощи, но он в ней нуждался, старался быть сильным, но его хотелось оберегать. И больше всего этого требовалось от Хантера. Сам Хантер предпочитал думать, что ему это только кажется, и все же голос совести твердил свое. Ты не можешь так просто бросить кого-то в беде, потому что сам боишься рискнуть. Малодушный слабак.

— Ладно, так, — Хантер наклонился вперед и сложил руки на коленях. — Так, мы поступим следующим образом. Пока что ты никуда не едешь и остаешься здесь. Но вечером, а вернее ночью, — он посмотрел на Курта со всей серьезностью, на которую был способен, — я отвезу тебя в Колумбус.