Догоняя прошлое (СИ)

Раз в месяц я посылал ему картину, и ждал его реакции, но он молчал. Даже на паре приемов, где мы встречались — а я естественно не мог их пропустить — Брайан казался отстраненно вежливым и совершенно ненастроенным на беседу со мной. И все же, хотя он и выглядел равнодушным, в его глазах каждый раз что-то мелькало, почти неуловимое, но я успевал заметить. А потом мучился, анализируя встречу, вспоминая каждый взгляд, каждый жест, каждый наклон головы. Невозможность прикоснуться к Брайану меня просто убивала. Я ненавидел его за это, ненавидел себя, его бойфренда, всех вокруг… Я просто сходил с ума.

Порой я злился на него, считая виноватым не меньше чем себя в том, что с нами случилось. Ведь мы так и не поговорили тогда, как будто расстались на время, отложив разговор. И я знал, что Брайан думал точно так же. Да, я облажался, но я хотел знать. Почему? Почему он не поборолся за нас? Даже не попытался. Неужели мы не заслужили этого? Почему так легко дал мне уйти? Я, конечно, помнил, что он написал в Дневнике, но хотел услышать от него, глядя в глаза. Пусть бы он растоптал меня, вывернул наизнанку, но я бы знал.

Я встал, достал сигареты, открыл форточку и с удовольствием затянулся. Мне нужен был перерыв. Никогда не думал, что воспоминания могут отнимать столько сил, как душевных, так и физических. Насладившись сигаретой, я хотел, было, раскурить вторую, но остановился, решив, что лучше отложить такое поспешное отравление никотином на потом.

Заварив себе кофе, я вернулся на диван и продолжил вспоминать.

Ноябрь 2015 г. Франция. Париж. Выставка.

Джастин.

Я стоял немного в стороне от входа в зал и с силой сжимал бокал с шампанским. Это был уже третий. Я, конечно, не собирался напиваться¸ но здорово нервничал. В первую очередь из-за выставки. Эта галерея в Париже считалась довольно популярной, и мне естественно хотелось, чтобы мои работы заметили и оценили. Мне выделили целую стену для восьми полотен разного размера. В этот раз свой цикл картин я назвал «Вдохновение». Брайан и Париж стали моим вдохновением. И вот теперь я с нетерпением ожидал свою музу.

Он появился в самый разгар мероприятия. Все такой же великолепный, элегантный и до безумия сексуальный. По-моему, с возрастом он стал еще красивее и… роскошнее. Почему-то именно это слово пришло мне сейчас в голову. А еще меня приятно удивило отсутствие Алана, хотя я посылал два приглашения.

Брайан осмотрелся и взял предложенный бокал шампанского. Кое-кто из бизнесменов подошел к нему для приветствия, и пока они беседовали, я старался незаметно наблюдать за ним. Наверное, это у меня плохо получалось, потому что пару раз Брайан перехватил мой взгляд, и его губы дрогнули в еле заметной усмешке.

Я отвел взгляд и повернулся к своим картинам. Внутри у меня все клокотало и кипело от возбуждения, но я держал себя в руках. Я ждал. Ждал его. Я не сомневался, что в этот раз он подойдет.

— Покоряете Париж очередными шедеврами, мистер Тейлор? — насмешливо прозвучало за моей спиной, заставив вздрогнуть. Я обернулся. Как бы Брайан не старался, но его тон не мог обмануть меня. Глаза смотрели серьезно, и я видел, что ему нравятся мои работы

— Стараюсь, мистер Кинни! И не только Париж, — ответил я, многозначительно глядя на него и принимая игру. — А почему вы один? Где же ваш партнер?

— Он не захотел пойти, — пожал плечами Брайан. — Ему все это неинтересно.

— А вам? Вам интересно? — мне всегда нравилась прямолинейность Брайана.

— Мне? — он усмехнулся. — Ну, во-первых, мне необходимо бывать на таких мероприятиях, нужно обрастать связями, так сказать. Другая страна, новые люди, новые партнеры… А, во-вторых, я действительно хотел посмотреть на ваши работы, мистер Тейлор. Вторая выставка во Франции, более престижная галерея — это успех.

— Я польщен.

— Я тоже, — ответил он, и добавил, отвечая на мой удивленный взгляд, — все еще рисуешь мой член? Не надоело? Столько лет!

— Нет! — я еле удержался, чтобы не расхохотаться. И как только Брайану удавалось всего одной фразой все перевернуть? — Ты всегда умел читать мою живопись.

Он хмыкнул, продолжая смотреть на картины.

— Но это — прошлое, — вдруг сказал он, кивая на полотна. От той грусти, что прозвучала в его голосе, у меня все заныло внутри. — Этого больше нет. Оно осталось там… далеко… в другой жизни… Пережито…Ушло, умерло… Прими это и прекрати…

— Нет! —выкрикнул я, перебивая его и привлекая внимание посетителей. Я просто не смог сдержаться. — Ничего не умерло. Это неправда! — добавил я немного тише. Я не собирался выслушивать его инсинуации и следовать дурацким советам.

— Правда! — спокойно ответил Брайан. — Это правда, Джастин.

— Нет, и ты об этом знаешь.

Брайан ухмыльнулся, но ответить мне ничего не успел, так как именно этот момент выбрал Поль, чтобы представить меня очередным поклонникам моего творчества. Пока я улыбался и отвечал на вопросы, Брайан вежливо откланялся и направился к выходу. Черт подери! Он не может вот так уйти! Нам нужно поговорить. Он должен меня выслушать. Извинившись, я устремился за ним, но опоздал. Ни в фойе, ни на улице Брайана не оказалось. Я не мог поверить, что он так быстро уехал. Развернувшись, я поплелся в туалет, чтобы хоть немного отдышаться и привести себя в порядок. Выставка еще не закончилась и пару часов предстояло болтаться в зале.

Открыв дверь сортира, я замер. Брайан преспокойно мыл руки, вернее, закончил их мыть и вытирал салфеткой. Мы на какое-то мгновение сцепились с ним взглядом, а потом…

— Брайан! — я буквально кинулся на него, пытаясь утянуть в поцелуй, но он дернулся в сторону, стараясь избежать контакта.

— Джастин, какого хуя ты творишь? Я… — начал он.

— Ну, уж нет! Только не сейчас, — я снова атаковал его губы, оттесняя в кабинку. Мне было абсолютно все равно, что он там хотел сказать. Сейчас, в этот самый момент, я нуждался в его губах, как в глотке воздуха, в его руках, в жаре его тела, в запахе, присущем только ему, проникающему в каждую клеточку моего тела и сводящему меня с ума, в его члене, заполняющем меня. Я нуждался в НЕМ. Он застонал, будто смирившись с неизбежным, и быстро перехватил инициативу. Теперь его язык по-хозяйски обшаривал мой рот. Столько лет прошло, а наши губы и языки знали, что делать.

Это походило на сумасшествие. Мои руки скользнули под рубашку, ощущая гладкость его кожи, и я застонал от непередаваемого удовольствия. Наконец-то я чувствовал Брайана. Вот он, в моих руках! Я хотел, чтобы время остановилось, хотел, чтобы этот момент длился вечно. Мне казалось, что я кончу только от одной этой мысли.