Сущность Альфы (СИ)

В общем, после всех, приятных и не очень, манипуляций Киба вновь оказался в кабинете главврача на том же самом кресле, что и с утра. Сидеть определенно было неудобно: в заднем проходе неприятно щипало, и было такое ощущение, что на низ живота положили огромный камень, хотя даже эти неприятные ощущения не были для омеги в новинку потому, что ему было так плохо каждый раз, когда его обследовали изнутри, на что, наверняка, была определенная причина, но, как обычно, врачи не могли дать вразумительный ответ и на этот вопрос.

Инудзука посмотрел на врача, которая, вновь хмурясь, пересматривала результаты анализов и сверяла их со своими записями. Пожалуй, Киба уже примерно знал, каким будет результат его обследования, точнее, насколько он будет неутешителен, но все же определенная надежда у парня была, по крайней мере, хотя бы на то, что ему помогут восстановить нормальный запах.

- Значит, так, - Цунаде отложила все бумажечки, бумаги и распечатки и, в уже привычной для себя манере, подперев голову сцепленными в замок пальцами, пристально, в легком прищуре, посмотрела на своего пациента, - врать не буду: случай определенно тяжелый и, к тому же, запущенный

Услышав эти слова, Киба вздохнул и кивнул, ну, а что ему ещё оставалось делать? Биться в истерике? Молить врачей и богов помочь и снизойти в своей благодати? Выпрыгнуть из окна четвертого этажа? Все это были не варианты. Во-первых, Инудзука никогда не был склонен к истерии и нервным срывам, наверное, невозмутимость, присущая бетам, все-таки сказалась на формировании его характера. Во-вторых, врачи – не боги и творить чудеса не умеют, да и сами боги явно отвернулись от него, а клянчить и унижаться ни перед теми, ни перед другими шатен не собирался. В-третьих, толку с того, что он выпрыгнет из окна: умрет, не умрет, а покалечится стопроцентно, и кому потом он будет нужен такой – ущербный по всем параметрам? Правильно – никому, так что мысли о суициде его практически никогда не посещали. Вот и теперь, вновь вздохнув, Киба уже собирался поблагодарить врача за безрезультатно потраченное на него время и таки уйти домой, чтобы поспать, но следующая фраза блондинки заставила его не просто сесть обратно в кресло, а и замереть на нем, как статуя на постаменте.

- Но это поправимо, - женщина слегка улыбнулась. – Не сразу, конечно же, а после длительного курса лечения, который затянется минимум на год с периодическим сохранением на стационаре, но все же, думаю, быть вам абсолютно здоровым, молодой человек, как максимум, как минимум – бесплодие все же останется

- Что, правда, что ли? – Киба не верил, просто не мог поверить и все, ведь от стольких врачей он уже слышал, что его случай – непоправим, а тут – надежда хотя бы на что-то, хотя бы на то, что он больше не будет отпугивать альф своим запахом и будет здоровым, по крайней мере, как человек

- Киба-кун, - слегка укоризненно протянула Цунаде, - с подобными вещами не шутят, да и чувство юмора мне, как человеку и как врачу, не присуще

- А что… - Инудзука замялся, понимая, что, да, подобное лечение, вполне возможно, будет не только эффективным, но и материально затратным. – А что нужно делать?

- Во-первых, пройти предварительный курс лечения сроком в два месяца, - Сенджу взяла какой-то бланк, ручку и стала что-то быстро писать. – Таблетки, анальные свечи, спринцевание, укрепляющие, гормональные препараты, и ещё так, по мелочи

- А запах? – омегу очень волновал этот вопрос, ведь фактически от того, будет ли он пахнуть привлекательно для альф, зависело его будущее. – Почему у меня такой неприятный запах?

- Понимаешь, Киба-кун, - Сенджу ни на секунду не оторвалась от своего занятия, но даже по тону голоса врача шатен почувствовал, что что-то определенно не так, - твой организм отравляет сам себя. Все кто пытался тебя «лечить», - женщина презренно фыркнула, - до этого, были абсолютно не правы: у тебя созревают яйцеклетки, но они не выходят из фолликула, то есть начинают перевариваться самим организмом внутри тебя. Естественно, продуктам разложения нужно куда-то деваться, вот организм и выводит их через феромональные каналы и потовые железы, искажая твой природный запах

- Плохо, - сглотнув, констатировал Инудзука, только теперь в действительности понимая, насколько его запах был неприятен для окружающих. – А потом? Ну, после медикаментозного лечения?

- Потом сюда, - альфа, будто в доказательство непреклонности своих слов, ткнула указательным пальцем в столешницу, - на процедурный стационар, а после, по мере результативности, будем корректировать курс лечения. Вот, - женщина протянула омеге бланк, на котором мелким буквами был написан список не менее чем из двух десятков различных препаратов, - название, применение, дозировка. Будешь все исполнять точно по правилам и уже через месяц, на следующем осмотре, мы сможем увидеть первичный результат

- Спасибо, - Киба нехотя потянулся за списком, взял бланк, и, сложив листик вчетверо, спрятал его в нагрудный карман джинсовки

- И ещё, - когда шатен уже поднялся, Цунаде, откинувшись на высокую спинку кресла, вновь в приказном тоне добавила, - тебе нужен альфа, причем мужчина

- Что, простите? – Кибе показалось, что он ослышался, но, взглянув на женщину, шатен понял, что та не шутит, наоборот, её слова – это не просто рекомендация, а требование врача

- Тебе нужен мужчина-альфа, - повторила блондинка, все так же пристально смотря на своего пациента. – Половой контакт с альфой поможет твоему организму адаптироваться к изменениям, укрепит твое биополе и раскроет сущность омеги

- Я… эм… - Инудзука вновь замялся, не зная, как объяснить доктору причину неприемлемости для него такого пункта лечения, но все же, подумав, шатен решил, что подобная информация женщине ни к чему, поэтому просто кивнул. – Я понял, спасибо

- Жду тебя через месяц, Киба-кун, - Сенджу улыбнулась уголком губ, явно подбадривая омегу

- До свиданья, - Киба поклонился в ответ и, возможно, слишком поспешно покинул кабинет, подумав о том, что если у него появился хотя бы призрачный шанс получить нормальную жизнь, то он просто обязан им воспользоваться.

В этот раз коридор уже не казался столь угнетающим, но все же соответствующий запах, да и обстановка в целом, создавали неприятное впечатление, атмосфера, казалось, будто пропиталась болью, а тишина резала слух своим застывшим молчанием. Гаара думал, что в этот раз будет легче, ведь путь до знакомой ему одноместной палаты уже был пройден ранее, общая картина ясна, первый шаг сделан, но все же. Собаку несколько дней раздумывал над тем, а стоит ли ему вновь приходить? Фактически в тот раз его прогнали, но он обещал: обещал не бросать, обещал защищать, обещал найти способ помочь, - тогда откуда эта неуверенность? Неуверенность в чем? В том, что он все-таки делает что-то неправильно? В том, что именно он не имеет права что-то делать? Или же в том, что уже поздно что-то делать? Пожалуй, на все эти вопросы Гаара бы ответил – да, но все же пришел вновь, и отступать не собирался, по крайней мере, пока не выполнить свое обещание.

За эти пару дней палата совершенно не изменилась: те же белые стены и потолок, тот же скользкий в своей чистоте пол, и тот же пациент на той же больничной койке, в той же позе и с таким же выражением лица. Кто говорил, что стабильность – залог успеха? Пожалуй, Собаку с ним, кто бы это ни был, не согласился, ведь в данном случае стабильность – это угнетающе, это лишает веры, это убивает надежду, это… это просто нехорошо, так думал Гаара.

- Привет, - аловолосый мягкой поступью подошел к кровати и поставил на прикроватную тумбочку небольшой темный пакет. – Доктор сказал, что тебе нужны витамины, - альфа небрежно махнул в сторону пакета. – Вот, принес тебе фрукты. Будешь что-нибудь?

Сай молчал, даже не шелохнувшись, даже не моргнув и, казалось, даже не дыша, просто лежал и, как и тогда, смотрел в потолок ещё более покрасневшими глазами. Гаара закусил нижнюю губу и сжал пальцы в кулаки: ему были не просто не рады, его не хотели видеть, что было более чем понятно, но, как альфа, аловолосый не привык отступать, по крайней мере, больше не собирался отступать.