The Brightest Lights (СИ)

Гарри выглядит разбитым, но счастливым, когда наконец занимает свое место рядом с Луи, и тревожно выдыхает.

— Найл не кричал на тебя за то, что мы опоздали?

— Эм… Нет, — хмурится Гарри, потому что вопрос Луи звучит абсурдно. Найл никогда не кричит и не ругает своего клиента. Он очень приятный и добрый человек.

— Мой агент ужасен. Я хочу нового, — вздыхает Луи.

— Ты этого не сделаешь, — закатывает Гарри глаза. — Ты не уволишь Лиама. Он твой лучший друг.

— Нет, ты мой лучший друг, — хлопает ресницами Луи.

— Это да, — кивает Гарри. — Но ты любишь меня, это не считается.

Луи в итоге соглашается. Возможно, он еще пока подержит Лиама рядом с собой.

Гарри дарит ему крошечную улыбочку, потому что Луи признается, что действительно любит Лиама, даже если тот его жутко раздражает. Луи долго смотрит на своего возлюбленного, замечая легкое притворство. Он выглядит хорошо, но ему жарко и он слишком глубоко вздыхает, оглядывая зал.

— Все в порядке, сердцеед?

Гарри довольно резко кивает, что выдает его нервозность.

— Я просто слишком много думаю. Я не хочу, чтобы люди, пришедшие сюда только ради меня, разочаровались.

Типичный Гарри, обеспокоенный буквально каждым, кроме одного единственного человека — самого себя. Луи берет его за руку и целует в щеку.

— Это никогда не произойдет, потому что ты выиграешь, — обещает Луи и сжимает его руку. Гарри улыбается, и свет вокруг них тускнеет.

***

Сегодня Луи чувствует себя совсем по-другому, не как в прошлые года. В этот раз он не номинирован, на него ничего не давит, но Гарри переживает, и Луи чувствует это так, словно он сам сейчас на его месте.

Луи не позволил ему уйти глубоко в себя, хотя ему так и не удалось заставить его повторить этот странный ритуал перед премией. Гарри уверил, что ему это не нужно, и Луи ему верил. Но чем ближе номинация, тем больше Томлинсон поддается панике.

Когда приходит время объявлять победителя в номинации «Лучший актер второго плана», Луи крепко сжимает руку Гарри. Он уверен, что тот нервничает, даже если улыбается и машет в камеру, показывая, что чувствует себя просто отлично. Луи в восторге от него, потому что он таким никогда не был.

— Помнишь, куда положил речь? — спрашивает Луи, когда новый ведущий выходит на сцену.

Гарри быстро кивает.

— Да.

— Готов забрать свою награду?

— Если выиграю, то да.

— Естественно ты победишь, — говорит ему Луи, молясь, чтобы сердце Гарри не разбилось.

Имена номинантов зачитывают вслух слишком быстро. В комнате так тихо, что Луи слышит, как его собственный пульс бьет в ушах, пока они ждут. Он громко выдыхает и чувствует облегчение даже больше, чем Гарри, когда они слышат его имя в качестве победителя.

Луи едва успевает наклониться и поздравить его, как другие уже обнимают того со всех сторон. Гарри пытается уделить внимание каждому, кто пришел его поддержать, но ему просто не хватило бы на это времени.

В груди Луи слишком тесно. Он никогда в жизни еще так сильно никого не любил и никем не гордился. Эмоции захлестывают его с головой, и глаза начинают немного слезиться.

Он заставляет себя не плакать перед национальным телевидением, но это бесполезно, потому что Гарри притягивает его за затылок и целует. Он отстраняется, и на щеках показываются ямочки по обе стороны от улыбки. Он шепчет ему в висок спасибо и направляется к сцене. Луи вытирает предательские слезы, зная, что Лиам обязательно ему это припомнит, когда они вернутся домой, но ему все равно.

Речь Гарри идеальна, несмотря на то, что большую половину времени он целовался с Луи. Он хотел поблагодарить стольких людей, что на чтение имен ушло бы около пяти лет. К счастью, Луи знал, как поступать в таких ситуациях, поэтому сократил список до минимума.

Луи оставил только членов семьи, друзей, некоторых поклонников, режиссеров, людей, с которыми работал Гарри, его коллег, Найла и даже Лиама, а самым последним, но не по значимости, себя.

Гарри не позволил ему помочь с заключением. Он вытолкал Луи из комнаты и написал речь о нем сам, так что Луи впервые слышит благодарственные слова в свой адрес: то, что он самый лучший человек из тех, кого Гарри когда-либо встречал, и что он самое лучшее, что могло с ним произойти.

Луи даже не скрывает тот факт, что слезы текут по его щекам, когда он встает и аплодирует своему парню, пока тот забирает свой Оскар и возвращается обратно.

— Ты придумал ему имя? — спрашивает Луи, уже лежа на кровати и наблюдая, как Гарри улыбается, словно идиот, на свою награду, стоящую на ночном столике. Он не перестает восхищаться ею всю ночь. Луи надеется, что в прошлый раз он вел себя по-другому.

Гарри наклоняется и берет Оскар в руки, любуясь им поближе.

— Думаю, я назову его Уайльд. Оскар Уайльд.

— Умно, — говорит Луи, смотря, как Гарри осторожно проводит пальцем по своему имени и возвращает статуэтку на стол. — Микеланджело понравится новый друг. Ему очень одиноко, — комментирует Луи.

— О нет. Уайльд не будет с ним знакомиться, — усмехается Гарри.

Луи закатывает глаза, потому что Гарри настоял на еще одной полке для наград в их новом доме. Он переехал к Луи через несколько месяцев после того, как они начали встречаться, и сразу объединил свои вещи с его, но все равно не считал их общими . И тогда они вместе купили новый дом.

Стенд с наградами Луи в его старом жилье был уже полностью заставлен. Новое же гораздо больше, так что там могут поместиться все их призы, и, хотя Гарри только начинает свою карьеру, его сторона тоже быстро заставляется.

— Ну, может, Уайльд и Микеланджело могли бы иногда встречаться? — предлагает Луи.

— Нет. Если ты так хочешь друга для своего Оскара, выиграй еще один, — говорит Гарри и пинает его ногой. Луи не больно, но он все равно хмурится.

— Вот и выиграю, — издевается Луи, легонько толкая его в ответ. — И тогда у меня будет два Оскара к моим двум Золотым Глобусам, — бормочет он.

— Зато я три раза побеждал на премии BAFTA, — ухмыляется Гарри. И, черт побери, он прав.

Луи садится, прищуриваясь от его горделивого тона. Он крадется по кровати и седлает бедра Гарри, смотря прямо в его ярко-зеленые глаза.

— Ты хочешь побороться со мной, Стайлс?

На самом деле Луи уже год ничем особо крупным не занимался, участвуя только в небольших проектах и пробуя себя в качестве продюсера фильма, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Он чувствовал поддержку Гарри и не зацикливался на таких мелочах, но, похоже, теперь его парень стал для него серьезным конкурентом. В конце концов, Луи любит бороться за главный приз.

— Кто знает, — пожимает плечами Гарри и озорно улыбается. Он выглядит как полный идиот, но Луи все равно хочет его поцеловать. — Или ты боишься, что Уайльд найдет себе друга раньше твоего Микеланджело?

— Нет, я такого не говорил, — выдыхает Луи, чувствуя себя немного неловко, потому что Гарри медленно скользит руками вверх по его бедрам. Гарри ухмыляется, его пальцы невинно развязывают пояс мягких штанов Луи.

— Мм, уверен, что именно так это и прозвучало, Лу.

— Я этого не говорил. Засунь эти слова обратно себе в рот, — предупреждает он.

Гарри улыбается, и Луи закатывает глаза, чувствуя, что Гарри вот-вот пошутит.

— Я лучше бы что-то другое засунул себе в рот, — говорит он, и Луи опускает голову, потому что этот идиот только что действительно это сказал.

Луи смеется, потому что, несмотря на то, что это самая отвратительная шутка, которую он когда-либо слышал, его член действительно заинтересован в происходящем, хотя Гарри просто угрожал получить второй Оскар раньше него.

— Ты же знаешь, что я ни за что в жизни не позволю тебе обскакать меня. И если ты объявишь мне войну, я тебя жалеть не буду, — предупреждает Луи, поднимая брови.

Гарри, кажется, все равно на угрозы, его губы все еще растянуты в ленивой улыбке.

— Заткнись и поцелуй меня, — шикает на него Гарри и тянет за шею, заставляя Луи тут же обо всем забыть. Но тот все еще помнит их разговор и намерен к нему вернуться, но не тогда, когда Гарри запускает руку ему в штаны. Его разум тут же улетучивается, и он обещает себе поговорить об Оскаре, когда снова сможет думать.