Весна в октябре (СИ)

— Я поспорил с ней, что выиграю десять партий из десяти!

— Ты неплохо играешь в карты, ей не стоило соглашаться.

— Поэтому она предложила кости!

— И ты победил?

— Ну, мне везёт!

— И что же Цунаде-сама потребовала взамен? — вмешался в разговор Ли.

— Что когда я стану генином, буду сопровождать её в Танзаку.

— Но мы ведь будем генинами, нам надо будет выполнять миссии! — не сдавался Ли.

Шикамару криво усмехнулся.

— Похоже, с оплатой миссий проблем у неё не будет.

Наруто хотел что-то спросить и уже было открыл рот, но прозвучал голос Дайкоку-сенсея:

— Следующий бой — Шикамару Нара.

*

В бесконечном чёрном пространстве, полном странных кубических структур, кипела бурная деятельность. Внутри усеянных печатями боксов розового стекла находились странные белёсые люди с зелёными волосами. В закрытых стеклянных кубах лабораторий перемигивалась огоньками аппаратура, издавали мелодичные звуки разнообразные приборы, множество компьютерных мониторов показывали потоки данных и сложные диаграммы. Несколько бледных длинноволосых шиноби с золотыми змеиными глазами, похожих как близнецы, занимались своими загадочными делами.

Стройные ряды наполненных жидкостью цилиндрических танков содержали в себе множество различных людей, среди которых были несколько казалось бы давно умерших каге, Саннины Цунаде и Джирайя. Несколько танков содержали всё тех же зеленоволосых белых клонов. Под воздействием подаваемой через кабели чакры они постепенно меняли свой вид, обретая пол, индивидуальность и даже одежду со снаряжением. Расставленные возле танков видеокамеры и датчики приборов регистрировали каждый нюанс метаморфоз субъектов экспериментов. Время от времени один из златоглазых близнецов делал пункцию тканей подопытных и относил своему коллеге, сидящему возле огромного усеянного печатями микроскопа. На висках стоящего рядом собрата вздулась сеточка синих вен.

— Ку-ку-ку, эти клетки Хаширамы-сама — просто чудо. Поглощая чакру, имитировать не только ткани человека, но и кожу, металл, резину и пластик…

— Полагаю, нас должна интересовать не столько адаптивность клеток, — возразил клон у микроскопа. — сколько ответ на вопрос, почему воспроизводится снаряжение. У меня есть теория…

— Ку-ку-ку, не только у тебя. Мы все Моку Буншины одного и того же Орочимару, а значит все обладаем одинаково гениальным умом.

— Ты тоже считаешь, что имеет место быть информация о самоидентификации в чакре?

— Ну конечно! Каждый человек ассоциирует себя с неким завершённым образом. Никто не представляет себя голым, даже придурок Джирайя.

— Полагаю механизм тот же, что и при использовании Эдо Тенсей.

— Несомненно! Можно попробовать…

Их разговор прервал свист рассекаемого воздуха. Неподалёку, рядом с нарисованной на одном из кубов печатью, возник ещё один Орочимару. Рука его была погружена в большую водяную сферу, в которой билось странное существо, одна из половин которого ничем не отличалась от остальных Белых Зецу, а вторая была угольно-чёрной. Из плечей странного существа росли широкие зазубренные листья.

— Я вижу, всё получилось, босс? — спросил один из моку буншинов.

— Пришлось, конечно побегать, — скромно ответил Орочимару. — Из-за этой глупой кабинетной работы я и предположить не мог, насколько хорош режим мудреца, каким отличным сенсором был Хаширама-сама и сколь прекрасно сенсорное дзюцу Марики Узумаки.

— Чего ты хочешь, Орочимару? — проскрипело чёрно-белое существо из Водяной Тюрьмы.

— Рад, что ты спросил. Уверен, что ты в курсе того, что Обито, после того как его поймали, был исцелён, подвергнут психологической реабилитации, прощён и вновь стал лояльным шиноби Конохи. Ну-ну, не отпирайся, пусть сигнатуру твоей чакры не зафиксировала барьерная команда деревни, но лично я её прекрасно почувствовал.

— И что мне даёт это знание? — оскалился Зецу.

— Пусть Мадара и стал предателем, но, как видишь, Коноха не бросает своих детей. Твой глупый план «Глаз Луны» был идиотизмом. Гораздо легче найти останки твоих погибших родных и воскресить их. Как там звали твоего брата? Изуна Учиха?

— Я не настолько эгоистичен, чтобы отказаться от великой цели!

— Ку-ку-ку, да, да, помню. Идеальный мир, где нет войн и смертей. Чушь и наивный идиотизм, если хочешь знать моё мнение. Если бы твой план увенчался успехом, то только одним способом ты мог предотвратить сражения — превратив всех в безвольных марионеток, послушных твоей воле. Сражения и войны — это часть человеческой натуры. Но лишь часть. Ещё есть разум, стремление к познанию, к самосовершенствованию. И постепенно разум возьмёт верх.

— Этого не произошло за последнюю тысячу лет!

— Вот как? Ты знаешь, что было тысячу лет назад? — поднял бровь Орочимару.

— Конечно! Тогда родился Рикудо Сеннин, он верил, что люди изменятся, он дал им чакру, чтобы они могли понять друг друга. Но люди превратили её в оружие!

— Я не настолько тонкий знаток истории, зато знаю, что количество смертей со времён Воюющих Кланов радикально уменьшилось. Что после того, как вы с Хаширамой-сама основали систему деревень, почти перестали гибнуть гражданские. Даже три Мировые Войны Шиноби слабо отразились на обычных людях. И сравнительный мир подстегнул прогресс, ускорил как научное развитие, так и эволюцию социума.

— Но шиноби продолжаю убивать друг друга, при этом гибнут и непричастные. Вспомни Аме! Вспомни Узушио! Вспомни свою же Коноху.

— Ну-ну, тот, кто живёт в Скрытой Деревне всегда рискует. Зато для соседних городов, всего лишь в паре часов бега обычного генина, ничего необычного не происходило. Впрочем, это неважно. Я вполне разделяю твоё стремление к миру.

— Ты? — изумился Зецу.

— Конечно. Войны и конфликты, несмотря на свою забавность, серьёзно мешают исследованиям. И если подумать, как существование такой силы, как Великие Деревни, почти прекратило войны среди обычных людей, так и некое бессмертное могущественное существо, может прекратить войны среди шиноби.

— Даже девять биджу не смогли этого сделать! Люди использовали их для войн.

— Ты прав. Это значит только одно — этот некто должен быть могущественней всех биджу вместе взятых. И чтобы сами хвостатые звери были на его стороне. Всё просто, правда?

— Ты говоришь о себе? — изумился Зецу. — А как же твои разговоры о исследованиях?

— Ку-ку-ку, ну, иногда выйти из лаборатории и размять ноги тоже полезно, — рассмеялся Саннин. — Но чтобы не заниматься совсем уж мелкими глупостями, у меня есть и будут могущественные подчинённые. К примеру, несколько джинчурики, которые обожают своего Хокаге.

— Ты мне просто так рассказываешь, что Коноха владеет несколькими биджу? — подозрительно спросил Зецу. — Неужели ты уверен, что я не ускользну из твоей тюрьмы? Или собираешься убить меня прямо здесь?

— Ку-ку-ку, ну что ты? Убить — это величайшая глупость и бесцельная трата ресурсов. Мне очень пригодятся твои шпионские таланты.

— И ты думаешь, что я буду добровольно работать на тебя? Видимо, ты — идиот или безумец!

— Ну-ну, некоторые считают безумцами любых гениев. Не возражаешь, если ты поучаствуешь в одном из моих экспериментов? Буншин, принеси Образец-4!

Ближайший клон коротко кивнул и удалился. Через минуту он вернулся с обвившейся вокруг его тела и предплечья большой белой змеёй.

— Как видишь, тело этого экземпляра состоит из той же ткани, что и остальные Зецу. Очень интересные свойства клеток Хаширамы-сама позволили Котоамацуками Шисуи-сана восстановиться не за десять лет, как предполагалось изначально, а чуть более, чем за год. Пусть результат не настолько хорош как мне бы хотелось, и массовое использование исключено, но это даёт некоторую свободу действий.

Желтые глаза чёрно-белого Зецу округлились. Он, осознавая грозящую ему учесть, зажмурился, вокруг его головы схлопнулись схожие с мухоловкой листья, и Зецу лихорадочно заметался по пузырю Водяной Тюрьмы.