Сущность Альфы (СИ)

- Киба отмазался ночной сменой, - бегло отмахнулся Намикадзе, но по голосу было понятно, что он слегка недоволен, - ну, а Сай, - блондин вздохнул и покосился на Собаку. – Ты и сам знаешь – почему

- Да, - Нейджи нахмурился, будто вторя неприятно застывшей в горести атмосфере, - ситуация не из приятных. Ну, да ладно, - шатен, смахнув отрицательные эмоции, вновь улыбнулся, - по такому поводу я приготовил кое-что из своих личных запасов

- Да ну? - будто не поверил Наруто, прищурившись. – Неужто мы будем удостоены чести испробовать дивные напитки из персональной коллекции самого Хьюго Нейджи?

- Просто есть повод, - слегка недовольно ответил шатен, поднимаясь и тут же предостерегающе добавляя, - но учти, Намикадзе, это предпоследний раз, когда я столь расточительно отношусь к святая святых

- О! – наиграно удивился блондин. – А когда же будет последний?

- Надеюсь, никогда, - увильнул от вопроса Хьюго, быстро удаляясь в направлении своего рабочего кабинета, дверь в который находилась сразу же за сценой

- Наруто? – покосившись на друга, слега обеспокоенно спросил Гаара, чувствуя нестабильность биополя друга

- Все нормально, - хмыкнув, будто избавляясь от какого-то надоедливого запаха, ответил Намикадзе. – Это место ничем не отличается от остальных

- И все же, - стоял на своем аловолосый, ментально подсоединяясь к энергетике друга и перебирая на себя её часть

- Знаешь, Гаара, - Наруто посмотрел на аловолосого и слегка небрежно отмахнулся от его энергетических прикосновений, практически полностью закрываясь, - порой мне кажется, что наша с тобой ментальная связь – это слишком тяжелое бремя для тебя, но, похоже, я настолько эгоистичен, что отказываться от неё не собираюсь, - Намикадзе ещё более пристально посмотрел на друга, на что Гаара в ответ только пожал плечами, совершенно очевидно соглашаясь со всем сказанным.

Суйгетсу танцевал в окружении разгоряченной толпы, впрочем, не особо-то и обращая внимание на движение тел вокруг и музыку в целом. Многие альфы оказывали ему знаки внимания, то лаская его биополе своими ментальными волнами, то более настойчиво презентуя себя, буквально в наглую пытаясь обратить на себя внимание. Возможно, в другой ситуации, при других обстоятельствах, в ином окружении Суйгетсу бы и ответил на эти самые знаки, но именно сейчас они ему мешали, вызывая только раздражение и недовольство.

Ходзуки, вскинув руки и обернувшись вокруг своей оси, бегло скользнул взглядом по дальнему столику, за которым сидели три альфы. В принципе, двое из них – блондин и аловолосый – абсолютно не интересовали молодого омегу, а вот третий, шатен, с длинными, роскошными волосами и глазами искусного дымчатого цвета, уже давно привлек его внимание, пожалуй, даже очень давно.

Впервые Суйгетсу увидел Хьюго Нейджи летом, в июле, когда ему первый раз удалось пробраться в этот клуб, чтобы, так сказать, ощутить атмосферу взрослой жизни. Высокий, красивый, величавый в своем образе, а главное, свободный альфа сразу же привлек его внимание, даже более того, стал объектом его мечтаний и снов. Сперва Ходзуки все списывал на приближающуюся течку и свои гормоны, превратившись чуть ли не в сталкера и приходя в этот клуб практически каждые выходные только для того, чтобы увидеть своего альфу. То, что Хьюго Нейджи именно его альфа, блондин понял в период последней течки: так плохо, как тогда, в те злополучные, жаркие и душные августовские дни и ночи, ему не было никогда. Тело буквально горело, не желая, а именно требуя альфу, и причем не просто альфу, а только Хьюго Нейджи. Самоудовлетворение, как и препараты, помогали ненадолго, после чего желание в прямом смысле удваивалось, заставляя в буквальном понимание этих слов выть и карабкаться на стены, содрогаясь от вожделения. Он просил, нет, умолял брата дать ему хоть что-нибудь, чем бы можно было унять этот жар, и неважно что – подавляющие, вибратор, да хоть яду – но Мангетсу был непреклонен, заперев его на целых четыре дня в комнате и, как собаке, просовывая миску с едой сквозь щель. Но Суйгетсу не ел, он только скулил и звал своего альфу, который, естественно, не пришел, ибо и знать не знал, и ведать не ведал о том, что какой-то там омега, рожденный неизвестно от кого мужчиной-омегой, причем со столь ярко выраженной одностатной мутацией, как глаза с фиолетовой радужкой, а соответственно, и презираемый в своем клане, влюблен в него по самую макушку. Да, это было унизительно и больно, пожалуй, даже болезненней тех ощущений, которые он испытывал, когда его после смерти папы отправили в Омежью Келью, но, как бы там ни было, течка закончилась, а ощущение пустоты осталось. И тогда Суйгетсу решил, что этот, с виду неприступный альфа, будет его, по крайней мере, стоило попытаться.

Ходзуки заметил, что шатен поднялся с места и направился в свой кабинет. Пожалуй, на этот раз блондин не собирался упускать свой шанс, ведь примерно через месяц у него вновь будет течка и если до этого времени он не свяжется с альфой или не найдет способ противостоять этому влечению, то брат точно отправит его обратно в Келью, на что тот, судя по сложившейся дома обстановке, имел полное право.

Суйгетсу, ловко маневрируя между движущихся тел, пробрался к сцене и, когда шатен проходил мимо, ненавязчиво, будто в танце, повернулся, оказываясь лицом к лицу, по его мнению, с самым красивым и сильным альфой в мире. Они смотрели друг на друга с минуту: блондин заворожено, даже не моргая, затаив дыхание и полностью раскрыв свое биополе, позволяя альфе почувствовать и оценить свободную омегу, шатен придирчиво, слегка небрежно скользя по лицу парня, втягивая носом густой в своей концентрации запахов воздух и умело сдерживая свою энергетику.

- Молодой человек, - мягко заговорил Хьюго, и сердце омеги трепыхнулось, забившись часто-часто, в предвкушении, - вы мешаете мне пройти

- Что? – Суйгетсу моргнул, почувствовав, как жаркая краска сползает с его лица, превращаясь в удрученную маску бледности

- Разрешите пройти, пожалуйста, - уже более настойчиво произнес альфа, но все-таки сдержал свое биополе, явно придерживаясь правил и не позволяя себе ментально вынудить свободную омегу подчиниться его воле

- Да-да, конечно, - Суйгетсу спешно сделал шаг в сторону, и Нейджи беспрепятственно пошел дальше. – Извините, Нейджи-кун, - уже в спину удаляющемуся шатену прошептал Ходзуки, но его, естественно, не услышали. Блондин отвернулся и закусил губу, не понимания: внешне он, конечно же, не неписаный красавец, но вполне даже хорош собой, у него определенно приятный запах, причем запах чистый и несмешанный, ведь он ещё никогда не был с альфой, - тогда почему же Хьюго не обратил на него внимания? Пожалуй, в данной ситуации у Суйгетсу было два вывода: либо у Нейджи уже кто-то был, либо он действительно не понравился шатену, - и оба они были неутешительны. Ходзуки, приподняв голову и бегло улыбнувшись, легкой походкой направился к бару, но, несмотря на всю напускную веселость блондина, в его голове настойчиво клубилась лишь одна мысль, что Омежья Келья – это, пожалуй, не так уж и плохо.

Саске, все так же сидя на стуле возле бара, но теперь уже исключительно в обществе, как обычно, невозмутимого Джуго, ещё некоторое время наблюдал за тремя альфами. Нейджи, ненадолго оставив своих знакомых одних, быстро вернулся, да ещё и не с пустыми руками. Короче говоря, парни начали активно праздновать День Рождение Намикадзе Наруто. В принципе, Саске было бы впору развеяться, то есть потанцевать или хотя бы, уж на совсем худой конец, пофлиртовать с каким-нибудь альфой, но подросток упорно продолжал сидеть на месте и упрямо следить за троицей. Что хотел увидеть Учиха, он и сам не понимал, просто было как-то интересно и приятно в одночасье наблюдать за блондином, но, когда к альфам в прямом смысле этого слова подвалили три наглые девушки-омеги, Саске, сам не зная почему, психанул и твердо решил ехать домой. В очередной раз позвонив брату и сказав, что скоро будет дома, брюнет вызвал такси и уже собирался уйти, так сказать, по-английски, не прощаясь, как на нем вновь повис Ходзуки.