Сильнее Бога (СИ)

— Значит Василиск не подходит, — протянул Салазар.

Нужно отдать должное выдержки декану Слизерина, на эти слова он практически никак не отреагировал.

— А яд его взять можно?

— У Директора есть феникс, — ответил я, на что зельевар кивнул. Я задумчиво прикусил губу, не решаясь заговорить. Но молчать тоже было нельзя.

— Нужен хороший план. Профессор, у вас есть идеи?

Он хмыкнул, глядя на меня:

— Сделать тебя приманкой?

========== 4 ==========

С глубоким вздохом я появился посредине Большого Зала Хогвартса во время прощального пира. И это, к счастью, не осталось незамеченным. Большинство магов резко повернулись, разглядывая меня. Думаю, они быстро поняли, кто перед ними. Я молча двинулся в сторону учительского стола, с улыбкой глядя на взволнованных преподавателей. Тут же послышался шепот, все заволновались, а Дамблдор поднялся с кресла, направив на меня палочку. Я поставил щиты вокруг столов факультетов, боясь, что пострадают дети. Я прошел прямо, не отводя взгляда от Директора.

— Гарри, не ожидал, что ты сам придешь. Очень неосмотрительно с твоей стороны, — сказал он, улыбаясь.

Я лишь фыркнул и щелкнул пальцами, ломая его палочку в его же руках. Директор был явно ошарашен таким проявлением моей силы, но виду не подал, напряженно продолжая смотреть на меня.

— Ваши руны не работают, Альбус. Школа принадлежит мне. Как и ее магия. А вы лишь паразит, который кормится от Замка моих предков. Вы ничем не отличаетесь от палачей и убийц, что уничтожили подобных мне! — громко сказал я.

Все взволнованно воскликнули, услышав меня, и поднялся небольшой гомон, но меня это мало волновало в этот момент.

— Но ты выжил.

Я фыркнул, встав напротив него. Все профессора молча сидели, не решаясь вмешиваться. И я понимал их. Они не могли поднять руку на ребенка, коим я и являлся. Им претила жестокость, потому они и стали хорошими педагогами. Но даже здесь были свои исключения.

— А вот Вам вряд ли повезет, — протянул я, молча посылая команду Снейпу.

— А как же твоя душа? Хочешь, как и твой предок, потеряться в пустынном чистилище? — тихо спросил Дамблдор, незаметно, как он думал, доставая запасную палочку.

— Есть нечто хуже смерти, Альбус. Вам это, как никому, должно быть известно. Профессор Снейп, можете начинать.

Зельевар резко вскинул палочку, направляя ее на Директора, а я сломал запасное орудие Дамблдора, с усмешкой глядя на него.

— Северус? — удивлённо спросил его старый волшебник. Почему-то мне казалось, что он знал о двуличие профессора, но, видимо, для него это все-таки оказалось сюрпризом. Что немало порадовало меня, на самом деле.

— Ты во многом виноват, Альбус. И ты, как никто другой, заслужил смерти. Жаль, что мы не успели разрушить твою жизнь, — он кивнул мне, и с улыбкой продолжил: — Авада Кедавра!

Зеленая вспышка озарила Зал, и Директор рухнул на свой «трон». Я приблизился, проверяя его, чтобы убедиться, что он действительно мертв. Удостоверившись, я с улыбкой обернулся к молчавшим ученикам. Профессора тоже не нарушали эту тишину, которая поглотила Большой Зал.

— Теперь вы забудете о том, что здесь произошло, — спокойно сказал я, окутывая всех магией. — Директор умер от… Допустим, сердечного приступа. Жаль, что профессор Снейп не смог ему ничем помочь. А меня он сам пригласил, сказав, что я ни в чем не виновен и меня оклеветали.

Вспышка силы и теперь на меня смотрели уже по другому. Я подбежал к столу, изображая грусть от потери. Но на этот раз я одержал победу в этой битве. Моей силы достаточно для такого. Благо, ничего больше меня не ограничивало.

***

На следующий день я получил множество писем и Ежедневный Пророк, где была статья обо мне и признании меня невиновным. «Мальчик-Которого-Оклеветали», «Смерть Великого Волшебника», «Дамблдор — обманщик или святой?». Последняя статья меня особо порадовала. Кто-то все равно сомневается в непогрешимости этого старика. Я с удовольствием все прочел и тут же связался со Снейпом. Вскоре он пришел ко мне, внимательно оглядывая окружающее пространство и садясь в предложенное кресло.

— Я не понимаю, почему прошло все так гладко. Вас же кто-то продал Альбусу, как я помню? Неужели он ничто не предпринял, чтобы не дать вам оправдаться?

Я фыркнул, подняв взгляд на зельевара.

— Он уже никогда не сможет заговорить. Я позаботился об этом.

Он побледнел, внимательно смотря мне в глаза.

— Вы убили его? — тихим спросил он, а я задумчиво уставился на пламя камина, вспоминая свою последнюю встречу с Регулусом:

Я прибыл в Отдел Тайн без особых проблем. В конце концов, я создавал защиту для этого помещения: здесь кругом струилась моя сила, и никто не мог направить ее против меня. Даже все те милые артефакты, что Глава Отдела пытался применить. Все-таки они знали обо мне многое, но далеко не все. Наверно, маги забыли, что я не простой ребенок. И что я знаю, понимаю и помню больше, чем они могут себе представить.

Мое появление не осталось незамеченным, и Регулус тут же направил на меня палочку. Я хмыкнул, разрушая ее и ограничивая его магию. Он сел, стараясь не показывать то, как он боится, но я видел, что он просто в ужасе. Сев напротив его стола, я внимательно взглянул на него, погружаясь глубоко в его память, выискивая все, что только возможно. Я знал, что он почувствует это, и, скорее всего, мое вмешательство причинит ему боль, но мне уже было все равно на его неудобство.

— Вот как… Ты продал меня за свободу и возможность не скрывать свое истинное имя и лицо? За идею о чистоте магов и мысли, что никто не вправе иметь такую силу? А как же ваш Темный Лорд?

— Он намного слабее тебя. И ты не имеешь право на жизнь. Ты всего лишь чудовище, которое в любой момент может выйти из-под контроля и разрушить все, что нам дорого.

Я фыркнул, наколдовывая себе чай. Он внимательно следил за моими действиями, но молчал. Блэк был обычным фанатиком. И такие люди на самом деле пугали.

— Почему ты решил, что можешь так просто одолеть меня? — тихо спросил его я, хотя уже знал ответы на все свои вопросы. Но не дать выговориться ему, было бы невежливо.

— Дамблдор сказал, что это единственное, что может тебя удержать. Но он ошибся. Как и я.

Я вздохнул, хотя одна радостная новость все же была: Крестный не был замешан во всем этом.

— Ты же понимаешь, что сейчас будет? — он кивнул, закрывая глаза. — И ничего не хочешь мне сказать?

— Все равно рано или поздно ты проиграешь.

Я ухмыльнулся, и резко свернул ему шею, волной магии. И тут пришло отвратительно чувство. Как будто от меня оторвался кусок чего-то. Стало очень больно и, как-то, горько. Я глубоко дышал, ошарашено глядя в никуда, понимая, что сейчас я преступил черту. Но Салазар был прав: это единственный способ, чтобы удостовериться, что враг повержен.

— И что теперь с тобой будет? — спросил Снейп, внимательно разглядывая меня, после моего небольшого рассказа.

— Теперь я буду устранять врагов сам. Мне больше нечего терять. А вот вам больше не стоит терзать свою душу. Она, все-таки слишком хрупка.

Конечно, я не рассказал ему, как потом валялся на полу и выл от боли и безысходности. Как царапал свои руки, пытаясь избавиться от ощущения, что на них кровь, хотя в действительности, я ее и не пролил, обойдясь более легким способом убийства. Не сказал, как пришел к Ремусу и плакал у него на плече. Как он удерживал меня от попыток навредить себе, как охранял меня всю ночь, хотя я и не спал, просто лежал и смотрел в никуда. Как не смог уснуть, зная, что я теперь навсегда потерял надежду на будущее. Я буквально убил себя. Но понимал, что другого выхода не было. Или, я мог ошибаться?

Снейп ушел, а я продолжал смотреть на пламя камина, думая лишь о том, что не смогу вернуться в дом Блэков и посмотреть в глаза крестному, хотя и понимал, что я просто равнозначно ответил Регулусу на его действия. Но легче от этого не становилось. Что теперь со мной будет? Стану ли я подобием Темного Лорда? Или все-таки я останусь собой?